Россия азия: Россия и Средняя Азия: политика, миграция, культура

Содержание

Россия и Средняя Азия: политика, миграция, культура

Сегодняшняя Россия переживает чрезвычайно интенсивную трудовую миграцию из стран Средней Азии. Поскольку трудовая миграция представляет собой новое явление, значительная часть населения России воспринимает мигрантов как незваных гостей, а образ трудового мигранта становится собирательным образом «другого». Националистические предрассудки, исламофобия и страх перед потерей рабочих мест сходятся вместе, формируя собирательный образ мигранта.

Цель круглого стола в том, чтобы выйти за пределы обывательских стереотипов, обратив независимый и заинтересованный взгляд на Среднюю Азию, ее жителей и отношения с Россией. Участникам и слушателям предлагается, во-первых, поразмышлять о противоречивых отношениях между Россией и Средней Азией; во-вторых, взглянуть «изнутри» на непростую повседневную жизнь трудовых мигрантов; наконец, открыть для себя богатую культуру Средней Азии.

Программа

13:00–15:00 Секция объединяет доклады, критически осмысливающие восприятие жителей Средней Азии глазами жителей России — в фокусе обсуждения будут такие явления, как миграция, ксенофобия, механизм формирования и существования стереотипов в культуре

Сергей Абашин (ЕУСПб) «Трудовая миграция из Средней Азии в Россию и COVID-19»
Анна Гуринская (СПбГУ) «Почему молодежь боится мигрантов?»
Мария Чернышёва (СПбГУ) «За державу (не)обидно. Советская рецепция творчества Василия Верещагина»
Олег Карпов (Ташкент) «Взаимопроникновение культур (на примере фильмов Умиды Ахмедовой и Олега Карпова)»
Денис Скопин (СПбГУ) «Политика цвета. Туркестанский цикл Сергея Прокудина-Горского»

18:00–19:30 Обсуждение фильма «Айка» и беседа с актрисой Самал Еслямовой. Модератор — Денис Скопин (СПбГУ)

Снятый в 2018 году, фильм «Айка» получил Золотую пальмовую ветвь Каннского кинофестиваля за лучшую женскую роль, которую сыграла заслуженный деятель культуры Казахстана Самал Еслямова. Кинематографически близкий к документальному жанру, фильм рассказывает драматическую историю молодой кыргызской женщины по имени Айка, которая живет и нелегально работает в Москве. В фильме показаны тяжелейшие условия жизни и труда нелегальных мигрантов в России, их страх депортации и неразрешимые финансовые проблемы. Самал Еслямова расскажет об истории фильма и своей работе в нем.

Трансляция доступна в официальной группе Facebook.

новые технологии в новой реальности — Клуб «Валдай»

Доминирование иностранных технологических монополистов в критической инфраструктуре других стран стран, особенно в перспективе развития кибервойск, может привести к новой колониальной зависимости. Остро встаёт проблема обеспечения своего «цифрового суверенитета», своей независимости в ключевых системах и технологиях.

Что же в этом сложном, нестабильном мире может предложить Азии Россия?

Во-первых, главное – поддержание мира и стабильности, создание общего пространства сотрудничества, которое может остановить процессы экономического размежевания, дестабилизации, распада региона на конкурирующие блоки.

В этом плане важно консолидировать усилия по строительству Большого евразийского партнёрства, которое, в отличие от проектов, навязываемых Западом, направлено на объединение, а не разделение Азии. Экономическое, политическое и гуманитарное сотрудничество, совместное обеспечение безопасности и создание новых, взаимоприемлемых «правил игры» в новом мире – единственный путь развития в условиях увеличивающихся нестабильности и многополярности.

Во-вторых, технологическое партнёрство с Россией даст возможность странам Азии обеспечить свой цифровой суверенитет и безопасность своей новой критической инфраструктуры. Россия может предложить странам Азии технологические альянсы, которые не потребуют выбора геополитического «патрона», а будут развивать передовые компетенции внутри самих стран региона.

Область научного, технологического и образовательного сотрудничества является одной из наиболее перспективных для будущих отношений России со странами Азии. Примером такого сотрудничества является проект Центра российских технологий в Ханое, который создаётся в сотрудничестве с Национальным университетом Вьетнама. Центр станет постоянной платформой научного и технологического сотрудничества между российскими и вьетнамскими компаниями и университетами в сфере кибербезопасности, информационных технологий и критической инфраструктуры, а также местом подготовки вьетнамских национальных кадров в этой важной стратегической сфере.

В январе 2019 года между Национальным университетом Вьетнама и российской Ассоциацией экспорта технологического суверенитета был подписан Меморандум о намерениях по созданию Центра.

Что ближе России: Европа или Азия?

7 декабря в ИИФиСМИ Кабардино-Балкарского государственного университета им. Х. М. Бербекова состоялось очередное заседание клуба «По тропам КЛИО» по теме «Россия между Европой и Азией: поиск идентичности».
В качестве почетных гостей на круглом столе присутствовали председатель Регионального отделения Русского географического общества в КБР Мухамед Кожоков, ученый секретарь РО РГО в КБР и руководитель молодежного клуба РО РГО в КБР Алексей Абазов, заведующий кафедрой всеобщей истории КБГУ Хамидби Мамсиров.
Россия ближе к Европе или Азии, надо ли нам всегда быть европейцами, влияет ли Россия на развитие европейской или даже мировой цивилизации, на эти вопросы пытались найти ответы участники дискуссии – студенты направления «История» 2–4-х курсов.

Свою точку зрения аргументированно отстаивала Гергова Карина, отмечая, что географическое положение нашей страны играет важную роль в разрешении этого вопроса и каждый гражданин России сам должен выбрать, что ему ближе: Европа или Азия. Аслан Темукуев считает, что «мы европейская страна, но находимся между Европой и Азией». Кантемир Карданов также думает, что Россия держит равнение на Запад. Его мысль продолжил Алим Кушхов, приводя убедительные доводы в пользу своего мнения: «Россия всегда ориентировалась на Европу. Русские мыслители контактировали с европейскими, стремились перенимать европейские традиции. Достаточно вспомнить, что российские императоры стремились породниться с западными. Сейчас процесс европеизации России продолжается».
Оппоненты Мадина Кучукова и Рашид Гулиев, напротив, говорили о том, что Россия – особенная страна. Она отличается своей самобытностью, гуманностью и поэтому не похожа на Европу. Рашид рассказал о преимуществах азиатской цивилизации, о первых университетах, образованных на базе медресе, о восточных мудрецах, чьи имена известны всему миру.

«Примирил» всех руководитель «КЛИО» профессор кафедры истории России Петр Кузьминов: «Мы, россияне, – особый социум с уникальными традициями, которые формировались на основе достижений культур многих народов, населяющих нашу страну. Останемся ли мы такими, неизвестно. Но все-таки мы другие».
Впечатлениями о встрече с будущими историками поделился Мухамед Кожоков, который выразил слова благодарности участникам клуба за интересную дискуссию. Он также рассказал студентам о работе Регионального отделения Русского географического общества и пригласил их стать членами молодежного клуба РГО и поучаствовать в их мероприятиях.
В следующий раз любители истории порассуждают на тему «Глобализация: за и против».

Материалы страницы КБГУ в facebook.

Дежавю. Россия и Европа

Александр Подрабинек: Большая и, в общем, не бедная страна. С одной стороны посмотришь – вроде Европа. С другой поглядишь – да нет же, Азия. Так до сих пор Россия для себя и не решила, куда ее тянет больше.

В самом деле, поглядите на карту. Европейская часть России – 3 миллиона 960 тысяч квадратных километров Азиатская часть – 13 миллионов 100 тысяч квадратных километров.

Россия в Европе всего на 23%, остальные 77% – Азия. Чисто географически Россия – это, конечно, Азия.

С другой стороны, в большой, азиатской части России проживают только 22% населения страны, а в маленькой европейской – 78. Так получается, что вроде бы Европа…

С одной стороны посмотришь – вроде Европа. С другой поглядишь – да нет же, Азия

Дело, конечно, не в миллионах жителей или в квадратных километрах. Дело в самоощущении.

Кем чувствуют себя россияне: европейцами или азиатами? Считают они Россию частью Европы или частью Азии? Вот мнение историка Никиты Петрова.

Никита Петров: Если бы на вопрос о том, кто мы – европейцы или азиаты, отвечали нынешние кремлевские идеологи, они, безусловно, стали бы говорить, что «мы особенные, не такие, как все».

Это сейчас такой политический тренд современной российской политологической мысли. На самом деле это полная ерунда. Безусловно, Россия является европейской страной и должна ею являться. Все разговоры относительно того, что «мы – немножко другие» или «нам совсем не подходит политический климат Европы, он должен быть другим», – это, скорее, проявление комплекса неполноценности и внутреннего непонимания несоответствия тех политических практик, которые мы используем сегодня, тому идеалу, который есть у каждого в голове (как бы он хотел, чтобы была устроена жизнь).

Спроси на улице любого россиянина: «Хочешь жить в правовом демократическом государстве?» – и он ведь скажет: «Да»

Мы часто слышим: «Что нам эта Европа, она влияет, она может развязать какие-то «цветные революции»… На самом деле это полная ерунда. Спроси на улице любого россиянина: «Хочешь жить в правовом демократическом государстве?» – и он ведь скажет: «Да».

Александр Подрабинек: Да, скорее всего, действительно никто не скажет, что хотел бы жить в бесправии и при диктатуре. Поэтому стандарты европейской жизни для большинства людей гораздо привлекательнее.

Говорит глава Отдела расследований Фонда борьбы с коррупцией Георгий Албуров.

Георгий Албуров: Все люди в России хотят одного и того же – нормальной полиции, нормальной медицины, хотят читать разные СМИ с разными точками зрения. Конечно, в этом плане Россия – абсолютно европейская страна. Я уверен, что рано или поздно мы станем нормальной частью Европы, как все остальные страны, и ничто нам в этом не помешает.

Александр Подрабинек: Но даже если ничто не будет мешать, чтобы что-то изменить, надо договориться. В такой большой стране, как Россия, это трудно.

Россия расположилась сразу на двух континентах, и это стало символом двойственности страны во многих отношениях.

Между прочим, первые 700 лет своей истории Россия находилась целиком в Европе. И только последние 400 лет она совмещает европейское пребывание с азиатским.

Нынешние российские власти хотят жить по-европейски, а править – по-азиатски

Так вот, эта двойственность самым наглядным образом проявляется сегодня в государственном управлении. Нынешние российские власти хотят жить по-европейски, а править – по-азиатски.

Хотя, надо сказать, в Азии есть страны, которые гораздо ближе к европейским стандартам демократии, чем Россия: такие, например, как Япония, Индия, Таиланд, Южная Корея или Израиль.

Двойственное отношение к Европе – это дурная примета российской политики. В 1992 году Россия подала заявку на вступление в Совет Европы. Ведь Россия – это Европа! Значит, надо быть в Совете!

При вступлении в мае 1996 года Россия обязалась отменить смертную казнь. А уже в июне того же года (и двух месяцев еще не прошло со вступления в Совет Европы) в России был принят новый Уголовный кодекс. Пять статей в нем предусматривали в качестве меры наказания смертную казнь.

Вроде бы и в Европе, а в то же время вопросы решаются чисто по-российски.

Вот и теперь: с одной стороны, Россия признает юрисдикцию Европейского суда по правам человека, с другой – считает возможным не исполнять его решения. Как это объяснить? Это необъяснимо!

Это странная смесь европейского выбора с пренебрежением к европейским правилам

Это странная смесь европейского выбора с пренебрежением к европейским правилам. Это давняя история. Вспомнить хотя бы сватовство Ивана Грозного к английской королеве. Рассказывает корреспондент Радио Свобода Андрей Королев.

Андрей Королев

Андрей Королев: Английский историк Феликс Прайор (Felix Pryor), опубликовавший книгу «Елизавета I. Эпистолярное наследие» («Elizabeth I – Her Life in Letters»), пишет:

«Царь был очарован Англией и искал здесь убежище, но он вышел из себя, когда Елизавета отвергла его ухаживания и предложила ему приют только на условии, что он сам будет оплачивать свои расходы…».

И все же королева не могла игнорировать возможность поторговаться. В одном из писем Елизавета намекала Грозному на возможный брак, чтобы стать правителями всей Европы – от Англии до Урала.

К тому же дошедшие до нас источники сообщают еще одну причину, по которой царь так стремился заручиться поддержкой английского монарха. Как рассказывает современник событий, английский аристократ и путешественник Джером Горсей, Иван Грозный стремился получить политическое убежище в Англии.

Желание устроенной европейской жизни упиралось в традиционное хамство российской политической элиты

«Беспокоясь о том, чтобы избежать участи своих жертв, Иван Грозный постоянно расспрашивал Элизиуса Бомелиуса (придворного лекаря) о том, сколько лет королеве Елизавете, насколько успешным могло бы быть его сватовство к ней. Он решился на эту попытку, с этой целью постриг в монахини царицу, свою последнюю жену. И с давнего времени, имея мысль сделать Англию своим убежищем в случае необходимости, построил множество судов, барж и лодок у Вологды, куда свез свои самые большие богатства, чтобы, когда пробьет час, погрузиться на эти суда и отправиться в Англию».

Но брак не состоялся. «Лучше быть одинокой нищей, чем замужней королевой», – говорила Елизавета, подчеркивая при этом, что «обручена с Англией».

И тогда, склонный к личному европейскому выбору, но возмущенный европейскими порядками, монарх написал английской королеве:

«Мы думали, что ты – правительница своей земли и хочешь чести и выгоды своей стране. Ажно у тебя мимо тебя люди владеют, и не токмо люди, но и мужики торговые и о наших государевых головах, и о честех, и о землях прибытка не ищут, а ищут своих торговых прибытков. А ты пребываешь в своем девическом чину, как есть пошлая девица».

Желание устроенной европейской жизни упиралось в традиционное хамство российской политической элиты.

Александр Подрабинек: Сегодня российские политики ведут себя умнее. Когда им необходимо, они умеют быть обходительными и подстраиваться под европейские законы.

28 апреля суд в Париже отклонил иск бывших акционеров ЮКОСа, требовавших прекратить строительство зданий Российского православного духовно-культурного центра на набережной Бранли в Седьмом округе Парижа.

Сегодня российские политики ведут себя умнее. Когда им необходимо, они умеют быть обходительными и подстраиваться под европейские законы

Более того, суд обязал истцов выплатить 20 тысяч евро компенсации Российской Федерации и 10 тысяч евро – французской компании, отвечающей за строительство центра.

Как во Франции относятся к строительству российского православного храма? Говорит французский политолог и специалист по России профессор Сессиль Весси.

Сессиль Весси: Что такое этот храм? Кажется, что это знак примирения. Нет, на мой взгляд, это не знак примирения, не знак христианской любви, хотя у других иная точка зрения. Это, скорее всего, знак того, что «русское православие во Франции – это мы, Московский патриархат». Многие потомки русских или православные, которые не относятся к русским (скажем, из Румынии, с Украины, из разных стран), видят здесь знак того, что российские власти, в том числе Московский патриархат, хотят говорить: «Православие в Европе – это мы». А это все-таки очень разные традиции и разное отношение именно к властям.

Александр Подрабинек: Французский адвокат Андреа Пинна, представлявший в суде интересы ответчиков, заявил, что суд одобрил все аргументы российской стороны. Он объяснил: «Был принят во внимание тот факт, что на центр, на набережную Бранли распространяется дипломатический иммунитет».

Распространение статуса государственного учреждения на любую форму религиозной организации антиконституционно

Возможно, французский суд не стал вникать в отношения между различными православными церквями во Франции. Однако он наверняка не поленился исследовать документы, подтверждающие дипломатический статус православного культурного центра.

Наверняка и МИД России своевременно поспешил взять центр под свое неприкосновенное крыло. Однако распространение дипломатического иммунитета на Православный культурный центр противозаконно.

Статья 14 Конституции России устанавливает, что «религиозные объединения отделены от государства». Распространение статуса государственного учреждения на любую форму религиозной организации антиконституционно.

Дипломатический иммунитет получен Российским православным духовно-культурным центром в обход закона. Это доказательство добыто мошенническим образом и в суде должно было считаться недопустимым.

Не будем утверждать, что руки Лубянки дотянулись до французского правосудия. Остановимся на том, что судьи в Париже не слишком хорошо понимают российские реалии.

Сессиль Весси: Французы, скорее всего, не понимают, о чем речь, не понимают, что происходит вокруг этого храма, который, кстати, не очень красиво выглядит в Париже.

Для Советского Союза Европа долго оставалась той картой, которую он хотел разыграть в своем противостоянии с Америкой

Александр Подрабинек: Для Советского Союза Европа долго оставалась той картой, которую он хотел разыграть в своем противостоянии с Америкой. Попытки вбить клин между Европой и Америкой предпринимались постоянно.

Никита Петров

Никита Петров: Главная цель – это, безусловно, расколоть атлантическую солидарность, расколоть Запад как некое единое целое, выступающее против Советского Союза. А ведь это всегда так было, Запад действительно выступал против Советского Союза, потому что Советский Союз как политическая система – не просто дурной пример, но и опасный сосед, который претендует на влияние на близлежащих территориях, более того, занимается экспансионистским расширением своего влияния, советизирует близлежащие страны, а иногда просто их захватывает, как это было с Прибалтикой.

Ленинско-сталинская политика заключалась в том, чтобы расколоть атлантическую солидарность

Ленинско-сталинская политика как раз и заключалась в том, чтобы расколоть атлантическую солидарность, а после Второй мировой войны – и зарождающийся союз европейских государств. Эта политика не претерпела изменений до сегодняшнего дня.

Александр Подрабинек: Попытки повлиять на внутриевропейскую жизнь не остались в далеком прошлом. Они продолжаются и по сей день.

Они пытаются влиять на нашу политическую жизнь: Кремль финансирует, например, «Национальный фронт»

Сессиль Весси: Они пытаются влиять на нашу политическую жизнь: Кремль финансирует, например, «Национальный фронт»; видимо, не только одну политическую партию во Франции, а и другие политические партии в Европе. Кремль действительно пытается влиять не только на политическую жизнь, но и на то, как на него смотрят в Европе. Мне кажется, они действительно хотят, чтобы в Европе поменяли отношение, с одной стороны, к Америке, а с другой, к России. То есть именно сейчас идут активные процессы.

Александр Подрабинек: Если на государственном уровне отношения между Россией и европейскими странами устанавливались со скрипом, то на личном уровне все обстояло благополучно.

Политические беженцы находили приют в Европе уже в XVI веке. Именно тогда русский первопечатник Иван Федоров бежал от притеснений государственных чиновников в Литву.

Русские цари Борис Федорович Годунов и Петр Алексеевич Романов посылали в Европу молодых людей на учебу, но большинство из них отказывалось возвращаться в Россию.

Поэт Осип Мандельштам писал об этом:

«Когда Борис Годунов, предвосхищая мысль Петра, отправил за границу русских молодых людей, ни один из них не вернулся. Они не вернулись по той простой причине, что нет пути обратно от бытия к небытию, что в душной Москве задохнулись бы вкусившие бессмертной весны неумирающего Рима».

Этой «весны неумирающего Рима» коснулась и русская армия, прошедшая через всю Европу в 1814 и 1945 годах.

Европа всегда была для России и примером, и убежищем

В XIX веке этот европейский опыт закончился разгромом восстания декабристов – этой первой в России попытки мирной, «бархатной революции».

В XX веке после войны предусмотрительный Сталин начал новый виток репрессий, чтобы никто даже мысленно не осмеливался сравнивать советскую Россию и буржуазный Запад.

Что и говорить, Европа всегда была для России и примером, и убежищем. Сюда бежали народники и революционеры, белогвардейцы и диссиденты, все, кому на родине угрожали политические репрессии.

Никита Петров: Проблема российской эмиграции в Европе возникает именно из-за неравномерности исторического процесса, неравномерности процесса развития. Европа в каком-то смысле была и более демократичной, и более развитой, чем Россия, где очень сильно было и азиатское влияние, и влияние достаточно жестоких византийских традиций. Так что в каком-то смысле эмиграция в Европу, если мы говорим о беглецах из России, времен Ивана Грозного, тот же Курбский, – это, скорее, попытка избежать какой-то жестокой участи, которая ждала этих людей. Когда Россия становилась все более и более открытой, скажем, во времена Петра и далее, эти контакты, наоборот, скорее означали, что Россия ищет собственную идентичность, но через Европу.

Александр Подрабинек: Но Европа была не только убежищем. Иногда она становилась центром сопротивления российскому авторитаризму. И почти всегда она была надежным пристанищем для неподцензурной российской прессы.

Сессиль Весси

Сессиль Весси: Мы все понимаем, например, какую огромную роль играл «Колокол», который действительно посылал свои экземпляры обратно в Россию и печатал российских авторов. А «Континент» – он был не только журналом – это было место встречи интеллектуалов, диссидентов из разных восточных стран. Когда в свое время была редакция «Русской мысли», там были всякие бывшие диссиденты из России, которые могли объяснять, что происходило. Это тоже было место разных встреч, в том числе и с французскими интеллектуалами.

Живая связь России с Европой никогда по-настоящему не прерывалась. Но чаще российская элита перемещалась в Европу, обогащая ее культуру

Александр Подрабинек: Живая связь России с Европой никогда по-настоящему не прерывалась. Но чаще российская элита перемещалась в Европу, обогащая ее культуру.

Какое влияние оказывала русская эмиграция на европейские страны?

Никита Петров: Наиболее сильное влияние она, конечно, оказывала в культурном отношении на Западную Европу. Если мы вспомним именно российскую культурную эмиграцию после 1917 года, то это очень важные и очень серьезные имена – это и Рахманинов, и Набоков, и Баланчин. Какую сферу искусства ни возьми (кстати, науки и техники тоже), там много имен, которые говорят о том, что потеряла Россия.

Александр Подрабинек: Россия и сейчас продолжает терять самых умных и талантливых своих людей, уезжающих в Европу и Америку. Однако XXI век вносит свои коррективы в эмигрантскую жизнь.

Информационный обмен невероятно упростился, но что-то существенное при этом, возможно, пропало.

Сессиль Весси: С одной стороны, удобно, что есть «Фейсбук», социальные сети, мы можем напрямую общаться с нашими знакомыми и иметь информацию. Поэтому журналы, кажется, сейчас не очень нужны, их нет, но жалко, что исчезло это место встречи: можно было в Париже встретиться и с польскими интеллектуалами, и с французами, и с русскими, и просто обсуждать все эти проблемы. Этого сейчас нет – это в социальных сетях, это что-то другое.

Александр Подрабинек: В наше время Европа стала вторым домом не только для тех, кто ищет в ней убежище. В Европе просто хорошо жить.

Это понимают даже те, кто по долгу государственной службы обязан проклинать Европу и вообще западный образ жизни. И они проклинают ее в газетах и с экранов телевизоров, пугают жителей России угрозой НАТО, стращают Евросоюзом.

Человек, поверивший этой пропаганде, должен был бы бежать от Европы как можно дальше, спасаться от нее бегством, искать надежной защиты где-нибудь… Да хоть у Путина.

Сами же пропагандисты цену своим словам знают. Поэтому Европа их нисколько не пугает. Наоборот, европейская стабильность им нравится гораздо больше российской.

Все люди в России хотят одного и того же – нормальной полиции, нормальной медицины, хотят читать разные СМИ с разными точками зрения

Георгий Албуров: Какую идею нам все время продают все эти кремлевские чиновники? Они постоянно говорят о стабильности, но в их представлении стабильность – это домик в Европе и дальнейшая спокойная жизнь. Свою жизнь и жизнь своих детей они, безусловно, связывают с Европой. Для них Европа – это их будущее, это место, где они хотят, чтобы жили их дети. Для них европейские законы – это законы, которые им нравятся и которым они готовы подчиняться.

Александр Подрабинек: В свободное от работы время они ездят в Европу отдыхать, лечиться, наслаждаться жизнью. На всякий случай запасаются там недвижимостью.

Георгий Албуров

Георгий Албуров: Огромное количество чиновников высшего уровня имеют недвижимость в Европе. Если мы посмотрим на официальные декларации (а надо понимать, что в официальных декларациях это даже не вершина айсберга, а прямо совсем последние десять сантиметров Эвереста из того, что есть у чиновников), то там у трех-четырех членов правительства есть официально задекларированная недвижимость в Европе. Здесь безусловным лидером является Шувалов, у которого гигантский замок в Австрии и гигантская квартира в Лондоне. Эта квартира, как он сам уже сказал, принадлежит ему, несмотря на то, что в декларации все записано как арендованное. Он и его семья активно пользуются всей этой недвижимостью, и свое будущее он видит в лондонских квартирах и в австрийских замках, а не в Москве и даже не в резиденции «Заречье», которую он купил.

В наше время Европа стала вторым домом не только для тех, кто ищет в ней убежище. В Европе просто хорошо жить

Александр Подрабинек: Трудно сказать, связывают ли высокопоставленные российские чиновники свое личное будущее с Европой, но уж о будущем своих детей они заботятся по-настоящему.

Георгий Албуров: Эти люди работают чиновниками, эти люди придумывают законы, эти люди планируют будущее России. Кому, как не им, должно быть известно, что свое будущее, наверное, лучше связывать с Австрией и Великобританией? Они, как и гастарбайтеры, приезжают сюда зарабатывать, а деньги и всю свою недвижимость хранят за границей, и дети их учатся за границей. Тот же Железняк, например – сколько он кричит про патриотизм, а все его дети учатся в Лондоне, в Швейцарии, живут там, и все с ними прекрасно, никто не думает возвращаться в Россию. Так что весь этот показной патриотизм, конечно, не имеет вообще никакого отношения к реальности.

Чиновники высшего уровня – люди довольно прагматичные, они понимают, что если они хотят справедливости, закона, нормальной полиции, то надо покупать недвижимость где-то в другом месте. Так они и поступают.

Александр Подрабинек: Как относятся в Европе к обосновывающимся там представителям российской власти? Знают ли европейцы, кто их соседи по улице или дому?

У ваших чиновников, которые постоянно кричат о том, что родина выше всего, действительно очень часто есть роскошные дома на юге Франции, роскошные квартиры в Париже или в Швейцарии

Сессиль Весси: Мы все это знаем. У ваших чиновников, которые постоянно кричат о том, что они любят родину, родина выше всего, действительно очень часто есть роскошные дома на юге Франции, роскошные квартиры в Париже или в Швейцарии. Их дети действительно учатся в Англии, в Европе. Это факт, это было доказано. Есть огромная разница между тем, что они говорят в России, и тем, как они живут.

Александр Подрабинек: В 2012 году Государственная дума приняла закон, запрещающий гражданам США усыновлять брошенных российских детей. Это была такая политическая игра, ответ на американские санкции против убийц Сергея Магнитского. В результате больные дети, которых в России никто не усыновляет и которых уже практически не лечат, потеряли всякую надежду обрести семью.

Среди поддержавших законопроект был и депутат от «Единой России», советский певец Иосиф Кобзон, он же – фигурант «списка Магнитского». Ему запрещен въезд в США и Евросоюз, а его счета в европейских и американских банках заморожены.

На публике Кобзон хорохорился, что рад оказаться в одном списке со всеми, кто любит Россию. Но когда ему понадобилось квалифицированное лечение, он забыл о России, обратив свой взор к Европе.

Итальянское правительство сжалилось и выдало ему национальную визу на время лечения в Италии, несмотря на санкции Евросоюза, в порядке исключения. Кобзон поехал в Европу. Патриотизм патриотизмом, а лечение лечением. Чиновники и депутаты не любят рисковать своим здоровьем.

Огромное количество чиновников высшего уровня имеют недвижимость в Европе

Георгий Албуров: По любым более-менее серьезным вопросам они обращаются исключительно в зарубежные медицинские учреждения, российской медицине не доверяет вообще никто.

Александр Подрабинек: Конечно, было бы странно, если бы свободой выезда в Европу не воспользовался криминальный мир. Говорят, мафия интернациональна и бессмертна. Совсем как идеи Ленина.

Георгий Албуров: Для бизнесменов, как и для чиновников, кстати говоря, важна легализация. Если чиновники легализуют свои коррупционные доходы, можно сказать, монетизируют свои коррупционные полномочия через детей, через родственников, то для преступного мира это возможность уехать, основать какой-то бизнес. Туда можно завезти деньги из России, честно зарабатывать, за счет этого бизнеса получать ВНЖ – вид на жительство, гражданство и все на свете. Ведь они понимают, что в России довольно нестабильно, у них очень многое отжала власть в свою пользу. Для них это, конечно, тоже возможность иметь запасной аэродром, куда-то приехать, перевезти семью в более безопасное место. Так что здесь у них схожие интересы.

У чиновников и криминала схожие не только интересы в Европе, но и средства их достижения

Александр Подрабинек: У чиновников и криминала схожие не только интересы в Европе, но и средства их достижения. Например, получение вида на жительство.

Георгий Албуров: Они пользуются, как мы теперь узнали из случая с Чайкой, даже одними и теми же юристами. ВНЖ для Чайки и ВНЖ для лидера то ли ореховской, то ли солнцевской группировки делали одни и те же люди.

Александр Подрабинек: Как европейские правоохранительные органы относятся к проникновению российского криминала в Европу? Уживаются ли они с этой частью России в своих странах?

Сессиль Весси: Европейская полиция уже давно в курсе этого. Я приведу пример, который меня поразил четыре или пять лет назад. Я включаю радио, обычный французский канал. Какой-то полицейский говорит: у нас достаточно большие проблемы, потому что весь этот криминальный мир, который приезжает из Восточной Европы, из бывшего Советского Союза… Он использовал российское выражение «вор в законе» на русском, хотя говорил по-французски. «Вор в законе» для обычного французского полицейского – это то, чего до этого у нас не было. Вот этот криминальный мир, который происходит из ваших лагерей, он сейчас у нас, и полицейские используют именно это словосочетание, чтобы описывать то, что есть.

Александр Подрабинек: В том, что полиция в Европе осваивает русскую феню, нет ничего ни смешного, ни страшного. Серьезная проблема состоит в том, как европейские страны относятся к проникновению в Европу российской уголовной субкультуры, представленной криминалом и чиновничеством.

Сессиль Весси: У нас все происходит достаточно медленно, но вся европейская полиция в курсе того, что существует этот криминальный мир, что есть разные уровни, что этот мир, к сожалению, связан с вашими политическими деятелями.

Чтобы стать настоящей европейской страной, России надо очень постараться

Александр Подрабинек: Европа – такая географически близкая и такая ментально далекая… Чтобы стать настоящей европейской страной, России надо очень постараться.

Есть ли у рядовых российских граждан шансы стать полноценными жителями Европы, не покидая страны? Когда это может случиться?

Георгий Албуров: Перспектива этого зависит исключительно от политической воли руководства. Когда во главе России будут люди, которые хотят, чтобы их дети жили здесь, чтобы они пользовались медициной здесь, тогда все начнет налаживаться. А сейчас у всех этих людей психология гастарбайтеров, которые здесь зарабатывают, а лечатся, живут, инвестируют, отдыхают исключительно за рубежом. Когда эта ситуация переломится, тогда и в России начнет все налаживаться, тогда изменятся приоритеты с ура-патриотизма на то, чтобы повышать уровень жизни граждан. expander.close}}-{{/expander.close}}

Российское подразделение Nokian Tyres отвечает за бизнес-регион Россия и Азия, в задачи которого входит развитие бизнеса на территории России, Казахстана, Беларуси, Армении, Азербайджана, Грузии, Китая и Японии. Сегодня бренд Nokian Tyres является лидером в сегменте шин премиум-класса в России. Центральный офис компании располагается в г. Всеволожск, Ленинградская область.

вакансии в компании

Завод Nokian Tyres во Всеволожске

Наша миссия

Мы создаем инновационные и самые безопасные шины для легковых автомобилей и внедорожников, а также грузовиков и специальной техники. Наша миссия — давать уверенность, безопасность и спокойствие за рулем в любых условиях.

ПРЕМИАЛЬНЫЙ БРЕНД, КОТОРОМУ ДОВЕРЯЮТ ПОТРЕБИТЕЛИ

Мы — лучшие в своей области, нас осознанно выбирают, наш бренд популярен среди тех, кто хочет подготовить свой автомобиль к любым погодным условиям.

ВЫСОКОВОВЛЕЧЕННАЯ КОМАНДА

Мы работаем как одна команда, опираясь друг на друга. И мы знаем, что только находясь в постоянном развитии, мы сможем достичь большего, сохраняя за собой титул компании-лидера.

карьера в nokian tyres

Продолжите, чтобы ознакомиться с информацией о наличии мест и ценах

Проверить доступность

Перенаправление на страницу: Азия и Тихоокеанский регион

Главными поставщиками микроэлектроники в Россию оказались три страны Азии :: Экономика :: РБК

Поводом разобраться в основных направлениях импорта электроники в Россию стала недавняя новость о том, что правительство может отказаться от серийного производства космических аппаратов ГЛОНАСС-К из-за ограничений на импорт иностранных компонентов и невозможности оперативно изготовить российские аналоги. Министр промышленности Денис Мантуров говорил в августе 2018 года, что Россия завозит недостающие компоненты из стран Юго-Восточной Азии, но не называл, откуда конкретно.

Читайте на РБК Pro

Как мы считали

В Товарной номенклатуре внешнеэкономической деятельности (ТН ВЭД) такой категории, как «электронные компоненты», нет. В многообразии товарных кодов РБК выбирал следующие группы товаров:

ТН ВЭД 8532 — конденсаторы;
8533 — резисторы;
8541 — транзисторы, диоды и аналогичные полупроводниковые приборы;
8542 — интегральные микросхемы;
850450 — катушки индуктивности;
8536 90 100 — соединители, 8536 4X — реле, 8536 (различные субпозиции) — контакторы.

Электронные компоненты не имеют самостоятельного применения. Данная классификация была заимствована из документа «Деловой России» 2016 года (. pdf), ее применимость в общем виде подтвердил РБК собеседник в российской отрасли электронной промышленности. Данные по импорту в стоимостном выражении были выгружены из базы ФТС. Эти данные доступны только за последние три года, поэтому анализ был ограничен 2016–2018 годами и пятью месяцами текущего года.

В российской внешнеторговой статистике импорт учитывается по стране происхождения товара, даже если товар поставлен с территории других стран.

Азия конкурирует с американцами и белорусами

Структура импорта электронных компонентов за последние три года не претерпела существенных изменений.

В десятке крупнейших поставщиков — Южная Корея, Вьетнам, Япония и Филиппины (почти $400 млн импорта из этих стран в прошлом году). Из традиционных западных поставщиков с Россией сотрудничают США (четвертое место) и Германия (седьмое), которые на двоих поставили микроэлектроники на $268 млн в прошлом году. Несмотря на технологические санкции США, Россия продолжает ввозить оттуда разрешенные электронные компоненты — на $388 млн за три года.

«На мой взгляд, США — действительно важный поставщик на мировой рынок новейших технологий. Если таковые трудно сегодня заменить чем-либо сопоставимым, то представляется логичным, например, для производителей конечных космических систем стремиться использовать эти новейшие технологии», — сказал РБК исполнительный директор Ассоциации предприятий компьютерных и информационных технологий Николай Комлев.

Любопытно, что в десятку также входит Белоруссия, из которой были, в частности, ввезены в 2018 году электронные интегральные схемы на $71 млн плюс диоды и транзисторы на $15 млн. Советский Союз в основном самостоятельно обеспечивал себя электронными компонентами, но эти способности резко уменьшились с распадом СССР, пишет эксперт британского Chatham House Ричард Конноли в книге 2018 года «Российский ответ на санкции». Крупная производственная база исторически находилась в Белоруссии, из которой российские фирмы продолжили завозить компоненты.

Тренд на увеличение импорта электронных компонентов из Восточной Азии, особенно из Китая, был заметен еще до начала санкционного противостояния в 2014 году, утверждает Конноли. Однако этот тренд резко ускорился после 2014 года, указывает он. И это произошло за счет падения продаж в Россию со стороны традиционных поставщиков — Германии, Франции, Италии.

Интересно, что к 2016 году еще одна азиатская страна — Индонезия — вышла на второе место по поставкам в Россию электрических трансформаторов и преобразователей (код 8504, который, по словам источника РБК в электронной промышленности, тоже можно включать в электронные компоненты) — $104 млн (вторая позиция после Китая). Однако уже в 2018 году импорт трансформаторов из Индонезии сократился до $9,5 млн, а микроэлектроника оттуда практически не ввозится.

Совокупный объем импорта электронных компонентов, согласно расчетам РБК, из всех стран в 2018 году составил $2,37 млрд, включая $1,29 млрд интегральных микросхем.

При этом высокие позиции Малайзии и Вьетнама в списке поставщиков электронных компонентов для России могут объясняться тем, что это места конечной сборки компонентов (специальной упаковки микросхемы), а сами микросхемы производятся в том же Китае или на Тайване. Поэтому, возможно, фактическая роль Китая и Тайваня еще больше, чем показывает статистика.

Санкционные ограничения

Разумеется, далеко не вся импортируемая микроэлектроника представляет собой «чувствительные» поставки для ракетно-космической или оборонной отраслей. Например, под кодом 8542 могут проходить микросхемы как для космоса, так и для обычных онлайн-касс, объясняет собеседник РБК в электронной отрасли.

Санкционные и экспортные ограничения западных стран пока не коснулись производства чисто гражданского электронного оборудования. А военно-промышленный комплекс в основном уже работает на российских комплектующих, говорит источник РБК.

Сложности возникают с поставками продукции двойного назначения, которая может использоваться как в гражданской, так и в оборонной промышленности. Евросоюз и США после 2014 года ограничили экспорт в Россию такой продукции. Заказчики пока находят возможности закупать такие технологии в обход авторизованных каналов, но при этом сталкиваются с серьезными проблемами контрафакта, рассказывает собеседник РБК.

В космических проектах отказы в поставках импортных комплектующих приводят к приостановкам производства. Главным образом это связано с тем, что используются специальные радиационно-стойкие комплектующие, которые выпускаются под конкретный заказ — их нельзя перекупить на открытом рынке. Российские компоненты имеют невысокое качество — особенно если речь идет о космических технологиях; отечественный рынок отстает от мирового на 15–20 лет, считает собеседник РБК.

Другой источник, близкий к российскому производителю микроэлектроники, подтверждает, что для спутников нужны радиационно стойкие микросхемы, которые невозможно приобрести на открытом рынке. «Подобными технологиями обладают в основном США или дружественные им страны», — отметил он. С этим согласен региональный вице-президент спутниковой компании Eutelsat Николай Орлов. Он добавил, что российские компании до санкций были ориентированы на кооперацию с Европой, которая была выстроена с 1990-х годов. «Европейские и азиатские компоненты могут значительно различаться. Переход с одних на другие требует полной смены дизайна устройства, выстраивания кооперации с поставщиками, а на это требуется время», — говорит он.

Недооценили риски

Если говорить о спутниках ГЛОНАСС, то при их проектировании, вероятно, были недооценены риски санкционных ограничений, поскольку изначально ГЛОНАСС не рассматривался как система, угрожающая национальной безопасности США, говорит исполнительный директор Ассоциации разработчиков и производителей электроники Иван Покровский. Разработчики использовали комплектующие, поставки которых требуют лицензирования, а лицензии на поставки исправно выдавались.

Но теперь, после санкций, перейти на другие комплектующие означает полностью перепроектировать блок или систему и снова провести весь комплекс необходимых испытаний. Требуется совместная работа с разработчиками микросхем и модулей по созданию новых комплектующих — это затраты времени и денег, при этом бюджет, как правило, ограничен, подчеркивает Покровский. «При этом если в системе используются сложные уникальные комплектующие, то чаще бывает, что проще разработать новое решение, чем воспроизвести зарубежную микросхему для замены», — рассуждает он.

Эта проблема носит глобальный характер, говорит Покровский: «Вы закладываете определенные микросхемы, а потом они вдруг становятся недоступны, и причина не только в санкциях». Например, ряд популярных у российских разработчиков микросхем компании Altera был снят с производства после того, как эту компанию в 2015 году приобрела Intel. А эти схемы использовались в космической, военной промышленности, в промышленных системах управления и телекоммуникационном оборудовании, указывает эксперт.

При подготовке этого материала РБК направил запрос в Минпромторг, который ответственен за план мероприятий по импортозамещению в радиоэлектронной промышленности (.pdf).

Ваш путеводитель по миру :: Интернет-проект Наций

Словарь
Значение слов

Liberal — Происхождение от французского слова libéral <лат. Liberalis = либерал; щедрый; благородный, на: liber = free
перевести на просвещенный; свободное мышление; свободный духом; терпимый; либеральный; беспристрастный; беспристрастный; и неформальный.

Демократическая — основанная на принципах демократии, действующая в соответствии с принципами демократии; стремление к демократии; либеральный и неавторитарный.Происхождение от греческого dēmokratía = Народная власть, система правления всего населения.

Радикальные — относящиеся к фундаментальной природе чего-либо или влияющие на них; далеко идущие или основательные. Происхождение от позднего среднеанглийского (в значении «образующий корень»: от позднего латинского радикала, от латинского radix, radic — «корень».
Таким образом, радикальный демократ — это тот, кто полностью стремится к демократии.

Прогрессивный — относящийся к , или характеризуется прогрессом.
Синонимы: авангард; эмансипация; развитый; прогрессивный; движение в ногу со временем; модерн; задающий тенденции; новаторский; современный. Происхождение от французского прогрессивного, to: progrès = прогресс <латинское progressus = прогресс, прогресс

Антифа — антифа научная акция и левое политическое движение в Соединенных Штатах и Европе. Термин возник в противостоянии (нацистскому) фашизму в Германии во время и сразу после Второй мировой войны. (Нем., Сокращенно от «Антифашизм»)

Фашист — крайне правый или авторитарный человек.

Фашизм — форма правоэкстремистского, авторитарного, крайне расистского и националистического правительства.Фашизм характеризуется диктаторским использованием власти посредством насильственного подавления оппозиции, свободы прессы и свободы слова, а также строгого регулирования общества.

Диктатор — правитель, обладающий полной властью над страной, обычно тот, кто установил контроль с помощью силы, приостанавливая гражданские свободы и устраняя политическую оппозицию.

Цитата
Вдохновляющая цитата недели
Опасен всякий, кто лжет, чтобы заработать себе на жизнь.
Alastair Reynolds — Chasm City

Совет времени
Не верьте никому, кто говорит, что «все это знают».

Основные правила
Большой взрыв был беззвучным и темным событием , вселенная плоская , земля сфера (своего рода), а гравитация работает вокруг часов.

Основные регионы и районы России.

География России

Географически Россия состоит из двух частей: Европейская Россия и Азиатская Россия.
Азиатская Россия намного больше, чем Европейская Россия , но население невелико.В европейской части России все наоборот: меньше суши, больше людей.
В России много разных климатических зон от арктики до субтропиков.
Страна является федеративной республикой, разделенной на 21 республику, 6 «краев» или федеральных округов, 2 города федерального значения (Москва и Санкт-Петербург), 49 областей, 1 автономную область и 10 автономных округов.
Все эти территории, города и регионы входят в один из семи федеральных округов: Северо-Западный, Центральный, Приволжский, Южный, Уральский, Сибирский и Дальневосточный .В каждом районе есть свой город, который является столицей

Как вы уже знаете, Россия огромна. Лучший способ понять любой большой и сложный объект — сначала разделить его на разные части. Это именно то, что мы попытаемся сделать здесь — разделять и властвовать.

Европа и Азия

Россия — самое большое государство на Земле и единственная страна (если не считать Турцию), которая расположена на территориях двух самых больших частей света — Европы и Азии.Самая большая граница между Европой и Азией проходит через Россию. Европейская Россия — восточная окраина самого маленького материка — Европы. Причем Россия занимает примерно 40% территории Европы.

Удивительно также, насколько разительно отличаются Западная Европа и европейская часть России. Но эй, Россия тоже не очень похожа на Восточную Европу! В Западной Европе большинство мест довольно развито, покрыто бесчисленными зданиями и густо заселено западными европейцами.В европейской части России реки и озера глубже, чем в Западной Европе, и, конечно же, болота красивее. Расстояние между городами тоже огромно.

Как мы только что обнаружили, Россия географически разделена на две части: Европейская Россия и Азиатская Россия. Мы разделим Центральную часть, Европейский Север, Северо-Запад, Европейский Юг (Северный Кавказ), Поволжье и Уральский регион как часть Европейской России. Азиатская Россия состоит из Западной Сибири, Восточной Сибири и Дальнего Востока.Европейская часть России более экономически развита и имеет самую высокую плотность населения, а также самую современную и развитую транспортную и коммуникационную инфраструктуру в России. Исторически здесь формировались и русский народ, и русское государство.

Климатические зоны

Россия также расположена во многих природных зонах — от Арктики до субтропиков. Эти зоны обычно определяются различными корреляциями между теплом и влажностью в определенных областях.В зависимости от зоны образ жизни населения, включая средства к существованию (сельское хозяйство и торговля), производительность, одежда и прически, как правило, сильно различаются.

Административно-территориальный округ

Помимо географического разделения существует еще и административно-территориальное. Страна делится на административные районы в основном по географическому признаку. Теоретически разделение страны на регионы должно способствовать: общему контролю; сбор налогов; системы социальной поддержки, такие как школы, медицинские услуги, доставка почты, выполнение призыва в армию; уроки бальных танцев, синхронного плавания и др.В настоящее время Российская Федерация административно разделена на 21 республику, 6 краев (федеральных округов), 2 города федерального значения (Москва и Санкт-Петербург), 49 областей, 1 автономную область и 10 автономных округов.

Теоретически разделение страны на регионы должно способствовать: общему контролю; сбор налогов; системы социальной поддержки, такие как школы, медицинские услуги, доставка почты, выполнение призыва в армию; уроки бальных танцев, синхронного плавания

Федеральные округа

В 2002 году в соответствии с указом Президента и якобы для повышения эффективности государства и усиления контроля со стороны федерального правительства все субъекты Российской Федерации были объединены в семь федеральных округов: Северо-Западный, Центральный и Приволжский. , Юг, Урал, Сибирь и Дальний Восток.В каждом федеральном округе есть главный город, что-то вроде столицы округа. Когда вы смотрите на эту структуру, становится намного легче понять и представить себе территорию, о которой мы говорим. В этом разделе мы не только выделим эти основные города, но и предоставим по ним туристический путеводитель.

Россия почти похожа на семью стран, и, как и в каждой семье, есть старшие и младшие члены, большие и маленькие, толстые и худые, надоедливые, милые, умные и глупые. Например, нескольким городам в центральной России более 1000 лет (Москве примерно 850 лет), в то время как крупнейшие города Дальнего Востока возникли только 130–140 лет назад. В Центральной России проживает 45 миллионов человек, в отличие от Дальнего Востока, население которого составляет всего 7 миллионов. При этом Дальний Восток занимает территорию более 6 миллионов квадратных километров, а Центр — всего 0,9 миллиона квадратных километров.

Россия и АТР | Институт Лоуи

Стремление — это одно, а производительность — совсем другое.Путин считает, что Россия будет играть более влиятельную роль в делах Азиатско-Тихоокеанского региона, но оправдан ли такой оптимизм? Москва, безусловно, более чутко реагирует на события в регионе, чем в течение нескольких десятилетий, но какого прогресса она достигла? И если Россия действительно станет значительным игроком, каков будет характер ее влияния?

Чтобы ответить на эти вопросы, нам необходимо изучить основные элементы политики Путина в Азиатско-Тихоокеанском регионе и посмотреть, как они влияют на его двойное видение России как ключевого регионального игрока и мировой великой державы. Как показывают его цели, подход Кремля основан на пяти строительных блоках: партнерстве с Китаем; стремление к стратегической гибкости; возобновление активности в укреплении безопасности; расширяющаяся экономическая повестка дня; и продвижение России как конструктивного игрока в регионе.

Партнерство Китая и России

Китайско-российское партнерство является краеугольным камнем не только взаимодействия Москвы с Азией, но и внешней политики Путина в целом. Никакие отношения не имеют для Кремля большего значения.Китай — гораздо больше, чем двусторонний партнер; это имеет решающее значение для грандиозного предприятия Путина по позиционированию России в авангарде мировых дел, как великой средней державы между США и Китаем. Для Москвы это партнерство является умножителем влияния и статуса России во всем мире и в значительной степени является причиной того, что Россия пользуется международным авторитетом, невиданного со времен распада Советского Союза.

По общему признанию, этот расширенный профиль не всегда является положительным. В Стратегии национальной обороны США и Стратегии национальной безопасности Россия, наряду с Китаем, рассматривается как две величайшие угрозы американским интересам и либеральному мировому порядку.[10] Однако для Путина и правящей элиты такое внимание, каким бы неблагоприятным оно ни было, лучше, чем игнорирование. Партнерство с Китаем дает России геополитические рычаги воздействия на США и Европу, а также политический вес и нормативный авторитет — «ось авторитаризма», о которой говорят некоторые американские комментаторы [11]. Это укрепляет убежденность Москвы в том, что Россия, а не Запад, находится «на правильной стороне истории» [12] и что, как выразился Путин, «либеральная идея устарела».[13]

В некотором отношении отношения с Китаем представляют собой величайший успех внешней политики Путина. Нынешний уровень сотрудничества беспрецедентен. Путин и президент Китая Си Цзиньпин встречались друг с другом чаще, чем два других международных лидера [14]. Двусторонняя торговля превысила отметку в 100 миллиардов долларов [15], Китай стал ведущим экономическим партнером России, а Россия, обогнав Саудовскую Аравию, стала основным источником китайской нефти. [16] Военное сотрудничество достигло новых высот. Было заключено несколько знаковых сделок по поставкам оружия, а также проведена серия громких военных учений на море и на суше [17]. В июле 2019 года обе стороны провели первое в истории совместное воздушное патрулирование, и в настоящее время разрабатывается новое всеобъемлющее военное соглашение [18].

Обе стороны согласны по большинству международных вопросов. Они стремятся ограничить «гегемонистскую» власть США. Они выступают против либерального интервенционизма и с этой целью применили свое право вето в Совете Безопасности ООН, особенно в Сирии.У них совпадают взгляды на Северную Корею и киберсуверенитет. [19] И даже в потенциально спорных регионах, таких как Центральная Азия и Арктика, они нашли способ вивенди.

Действительно, российско-китайские отношения становятся все более неравноправными. Экономика Китая более чем в восемь раз превышает экономику России [20], и этот разрыв, вероятно, еще больше увеличится в ближайшие годы. Но до сих пор с этим неравенством довольно хорошо справлялись. Обе стороны продолжают делать вид, что их партнерство является равноправным, хотя и асимметричным: экономическое господство Китая уравновешивается превосходством России в ядерном оружии, геополитических возможностях и дипломатическом опыте.Кроме того, для Кремля гораздо важнее противодействовать Соединенным Штатам — «явной и реальной опасности», чем беспокоиться о подъеме Китая, который является долгосрочным и все еще неопределенным процессом.

И все же эта картинка менее идеальна, чем кажется. Китайско-российское партнерство, несмотря на все его дивиденды, имеет свою цену. Москва и Пекин кажутся настолько близкими, что политика России в Азиатско-Тихоокеанском регионе часто кажется просто продолжением ее отношений с Китаем. Москва говорит о проведении независимой внешней политики, но неуклонно следует примеру Пекина по многим вопросам — от территориальности Южно-Китайского моря до Северной Кореи и развития инициативы «Один пояс, один путь» (BRI). Ирония заключается в том, что Кремлю «слишком хорошо» удалось реализовать идею китайско-российского сближения. Их публичное проявление привязанности привело к убеждению других в том, что эти отношения намного ближе, чем есть на самом деле, что они равносильны даже авторитарному союзу [21] Это ограничило возможности Москвы в других частях региона и уменьшило ее влияние на Пекин.

Фактически, Россия и Китай — отдельные игроки, чьи перспективы, интересы и приоритеты могут значительно расходиться.Например, хотя они согласны с тем, что международная система после холодной войны неудовлетворительна во многих отношениях, они делают разные выводы. Кремль давно придерживается мнения, что он предлагает России очень мало и должен уступить место более «демократическому» порядку, который де-факто будет сосредоточен на Большой тройке — США, Китае и России [22].

Пекин же, напротив, надеется реформировать, а не заменить международную систему. Хотя Си Цзиньпин проводил более амбициозную внешнюю политику, чем его предшественники, его активная поддержка глобальной свободной торговли и борьбы с изменением климата [23] свидетельствует о том, что он по-прежнему считает нынешнюю структуру, несмотря на ее недостатки, единственно доступной. [24] Также очевидно, что Пекинское видение будущего мирового порядка сосредоточено на «большой двойке» — Соединенных Штатах и Китае. [25] Подтекст состоит в том, что Россия займет более низкую ступеньку наряду с другими крупными, но второстепенными державами, такими как Европейский Союз, Япония и Индия.

Пока такие отличия не критичны. Москве и Пекину выгодно действовать вместе, когда их отношения с США настолько сложны и когда оба режима находятся под определенным демократическим давлением.[26] Однако мы не должны предполагать, что они смотрят на мир одинаково или что они готовы, не говоря уже о возможности, координировать общую стратегию или устанавливать постзападные нормы и институты. Недавнее совместное воздушное патрулирование указывает на растущее тактическое сотрудничество на военном уровне, но вряд ли свидетельствует о более широких отношениях альянсовского типа.

В поисках стратегической гибкости

Кремль осознает опасности, когда становится пленником программы «Пекин прежде всего». В недавних полуофициальных публикациях отмечается потенциал доминирующего Китая и маргинализированной России в контексте Большой Евразии и распространения BRI [27]. Говоря более конкретно, Россия активизировала дипломатические усилия по расширению отношений в Азии. В дополнение к продолжающимся обсуждениям с Токио по поводу возможного разрешения их давнего территориального спора, Москва обращается как к Северной, так и к Южной Корее [28], вливая новую энергию в свои когда-то умирающие связи с Юго-Восточной Азией.Он также работает за пределами Азиатско-Тихоокеанского региона: укрепляет связи с республиками Центральной Азии; проявляя активный интерес к Афганистану; активизация сотрудничества в сфере безопасности с Пакистаном; продолжение межправительственной дипломатии и дипломатии второго направления с Индией; и, в более отдаленных районах, возобновление взаимодействия с политическим мейнстримом в Европе и поддержание личных отношений между президентами Путиным и Трампом.

Причина этих широкомасштабных инициатив достаточно ясна. Какими бы прочными ни были партнерские отношения с Китаем, для России нездорово полагаться на свои добрые намерения или предполагать, что их интересы неизменно будут совпадать.Кремль не настолько наивен, чтобы полагать, что улучшение отношений с Японией или Индией поможет сдержать рост Китая, и особенно осторожен, чтобы не создать у Пекина такого впечатления. Тем не менее, он понимает важность расширения своих возможностей и мягко напоминает Пекину не принимать Россию как должное. Хотя сотрудничество с Китаем останется краеугольным камнем политики в отношении Азиатско-Тихоокеанского региона, стремление к стратегической гибкости имеет решающее значение для продвижения России как основного игрока в регионе.

И все же, если логика диверсификации проста, ее реализация не принесла результатов. Москва работает в условиях инвалидности. Наиболее важным из них является незначительное присутствие России в Азиатско-Тихоокеанском регионе, в результате чего она в значительной степени зависит от доброй воли и терпения других. Это ограничение усугубляется мрачным состоянием и плохим прогнозом отношений с США. Враждебное отношение Вашингтона к участию России в делах Азиатско-Тихоокеанского региона само по себе является серьезным препятствием.Но это также имеет эффект «заражения», поскольку влияет на поведение многих союзников и партнеров Америки в регионе. В результате Кремль стремится ослабить зависимость России от Китая, но есть несколько практических способов, которыми это может быть достигнуто.

Трудности иллюстрируются извилистым ходом отношений России с Японией . Якобы главным камнем преткновения между Москвой и Токио является спор о суверенитете Южных Курильских островов / Северных территорий, захваченных Советским Союзом в 1945 году.[29] В разное время обе стороны были близки к урегулированию, основанному на «формуле Хрущева» 1956 года, согласно которой два самых маленьких острова были возвращены Японии в обмен на формальный мирный договор о завершении Второй мировой войны. Однако каждый раз переговоры заходили в тупик.

В последние годы решительные усилия премьер-министра Японии Синдзо Абэ вселили новую надежду на сближение. Абэ, отец которого Синтаро был одним из главных инициаторов предыдущих попыток заключить мирное соглашение, занял прагматическую позицию, основанную на (негласной) убежденности в том, что достижение соглашения с Москвой важнее, чем получение полной возвращение островов.[30] Для Токио растущая напористость Китая делает крайне необходимым обеспечить, чтобы китайско-российское партнерство не превратилось в полноценный альянс. Это означает найти какое-то устройство для сохранения лица над островами. Абэ также приглушил санкции G7 против России и принял Путина с государственным визитом в Японию, несмотря на возражения Америки [31].

примирительный подход

Эйбы, казался бы представить реальное открытие к Путину, который имеет возможность обеспечить выгодный мирный договор, держитесь большинство (93 процентов) спорной территории, улучшить перспективы значительного притока японских инвестиций, и максимизировать стратегическую гибкость России в Азиатско-Тихоокеанском регионе. И все же значимого прогресса не произошло. Территориальные переговоры зашли в тупик, и Москва ставит любую сделку в зависимость от пересмотра (читай: сокращения) военных связей между США и Японией [32]. Новые проблемы, такие как развертывание Японией американской системы противоракетной обороны Aegis, вмешались, чтобы испортить атмосферу. И хотя две страны возобновили диалог на высоком уровне 2 + 2 (с участием соответствующих министров иностранных дел и обороны), ощутимых результатов это не принесло.

На самом деле, главный камень преткновения в российско-японских отношениях — не территориальный спор, а резко расходящиеся представления об угрозах.Для Токио возвышение Китая представляет собой всеобъемлющую проблему, в то время как альянс США по-прежнему является центральным элементом национальной безопасности Японии. Однако для Москвы Китай является стратегическим партнером России в Азиатско-Тихоокеанском регионе и во всем мире, а Соединенные Штаты — «главным врагом», представляющим прямую угрозу ее интересам. Хотя в идеале российские политики могут захотеть, чтобы Япония уравновешивала мощь Китая в Азиатско-Тихоокеанском регионе, они придают гораздо большее значение развитию партнерства с Китаем в качестве глобального оплота против американского «гегемонизма».Это будет оставаться так до тех пор, пока треугольная динамика между Вашингтоном, Пекином и Москвой будет центральной в мировоззрении Кремля.

Позиция России подкрепляется убеждением, что Япония неизбежно будет уделять приоритетное внимание своим отношениям с США. На практике это означает, что Токио следует линии Вашингтона (хотя и неохотно) в отношении санкций против Москвы; переход на сторону США в вопросе денуклеаризации Северной Кореи; и размещение на своей территории систем ПРО США.С точки зрения Кремля, такая Япония мало что может предложить, конечно, по сравнению с Китаем. Поэтому придерживаться жесткой линии в отношении Токио логичнее, чем на первый взгляд. Со временем японцы могут стать более нервными, потрясенными неуверенностью в отношении обязательств США по обеспечению безопасности в Северо-Восточной Азии и ростом военной мощи Китая, и, следовательно, более сговорчивыми по отношению к России [33].

Аналогичные соображения применимы к Индия . Теоретически у Москвы и Нью-Дели есть большие возможности для развития многогранного партнерства.Индия уже является крупнейшим рынком для экспорта российского оружия. [34] Это крупный заказчик гражданских ядерных реакторов и технологий. А крупные индийские энергетические компании, такие как ONGC (Oil and Natural Gas Corporation) и Essar, вложили значительные средства в российские нефтяные предприятия [35].

Особых двусторонних сложностей нет. Россия может быть мягким авторитарным режимом, а Индия — демократией, но такие различия едва ли повлияли на их отношения. Нью-Дели, как и Москва, выступает против западного либерального интервенционизма, поддерживает идею многополярного мира и критикует введение санкций против России после аннексии Крыма последней и оккупации юго-востока Украины.[36] Правительство России подготовило почву для присоединения Индии к Шанхайской организации сотрудничества и тесно сотрудничало с Нью-Дели в рамках БРИКС (Бразилия, Россия, Индия, Китай, Южная Африка), в частности, над созданием Новой программы развития. Банка.

Как и Япония, Индия кажется естественным кандидатом на роль одного из столпов диверсифицированной российской политики в Азии. И все же дела обстоят не так — и во многом по тем же причинам. Самым важным фактором является первостепенное значение китайско-российского партнерства.На фоне продолжающейся стратегической напряженности между Пекином и Нью-Дели Кремлю приходится выбирать чью-то сторону. Что касается BRI, например, у него не было другого выбора, кроме как поддержать флагманскую политику Си вопреки возражениям Индии.

Растущее тепло американо-индийских отношений является еще одним серьезным препятствием на пути к эффективной политике диверсификации. Учитывая, что отношения с Вашингтоном находятся в худшем состоянии за три десятилетия, вряд ли Кремль будет рассматривать дружественный США Нью-Дели как надежного партнера, а тем более как альтернативу Пекину.Хотя Индия, безусловно, не враг, она на стороне США по нескольким важным вопросам — свободе судоходства, противодействию BRI и сдерживанию проецирования китайской военно-морской мощи в западной части Тихого и Индийского океанов. В этих обстоятельствах больше всего Москва может реально надеяться на то, что Индия будет придерживаться мягкого нейтралитета.

Есть третья проблема. Отношения между Россией и Индией ограничены. Помимо сотрудничества в области вооружений и энергетики, Нью-Дели мало что может предложить. Индия — второстепенный игрок в Азиатско-Тихоокеанском регионе.В экономическом отношении он занимает второе место в списке торговых партнеров России [37]. А в Центральной Евразии это в значительной степени периферийный игрок. То, что Москва все чаще обращается к Исламабаду, свидетельствует о относительном пренебрежении Москвой к стратегической полезности Индии. Пакистан ставит галочки во многих правильных клетках: его отношения с Соединенными Штатами быстро ухудшаются; это близко к Китаю; и она имеет значительное влияние в Афганистане, где Россия снова принимает активное участие [38].

Строительство безопасности: создание ниши

Одна из больших задач, стоящих перед Россией в Азиатско-Тихоокеанском регионе, — доказать, что она может внести свой позитивный вклад. Наиболее вероятная область — создание безопасности, где у него есть много инструментов, чтобы стать серьезным игроком: значительный военный потенциал; геополитический охват; постоянное членство в Совете Безопасности ООН; и богатые традиции дипломатии на высоком уровне.

Тупик, связанный с ядерной программой Северной Кореи , кажется, предлагает Москве многообещающую возможность. Эффектный саммит Дональда Трампа, в том числе его импровизированная встреча в июне 2019 года с Ким Чен Ыном в демилитаризованной зоне (ДМЗ) [39], еще не привел к конкретным результатам.Пхеньян не намерен отказываться от своего ядерного оружия, в то время как Вашингтон также не желает ослаблять санкции без четкой компенсации в виде некоторого разоружения. Китай, главный покровитель Северной Кореи, доволен статус-кво, при котором Северная Корея сохраняет свое ядерное оружие, но не испытывает его. Однако продолжающееся существование этого арсенала стало еще одной проблемой в отношениях США и Китая, поскольку обе стороны обмениваются обвинениями в недобросовестности и провокационном поведении. Между тем сохраняется постоянная угроза того, что Пхеньян повысит ставки, будь то в качестве переговорной тактики или из-за разочарования в связи с отсутствием снятия санкций.[40]

Въезд в Россию. Как показал его апрельский саммит с Ким Чен Ыном во Владивостоке, Путин стремится играть роль честного посредника, чьи намерения благородны: добиться мирного решения корейской ядерной проблемы и способствовать созданию стабильной обстановки безопасности на Северо-Востоке. Азия. [41] Уравнение затрат и выгод очень привлекательно для Москвы. Путин — и Россия — заслуживают немалого внимания в случае успешной дипломатической инициативы. И если такая дипломатия потерпит неудачу, вина ляжет не на Россию, а на главных действующих лиц — Северную Корею, Соединенные Штаты и Китай.

Расчет Москвы, однако, ошибочен. Россия не является нейтральной стороной, и попытки Кремля делать вид, что это не так, никого не убеждают. Его более ранняя поддержка предложения о «замораживании» — приостановления американо-южнокорейских военных учений в обмен на мораторий на ядерные испытания Северной Кореи — жестко связала его с позицией Китая. Несмотря на то, что Кремль описывает «заморозку на заморозку» как совместную китайско-российскую инициативу, было очевидно, что Россия не действовала как независимая или нейтральная сторона, а следовала примеру Китая.Это подчеркнула встреча Путина и Кима во Владивостоке. Отсутствие содержания на саммите выявило то, чем оно было: оппортунистическое мероприятие по связям с общественностью, в котором России было предоставлено видимость влияния, но при этом она была осторожна, чтобы не превысить ее (продиктованной Пекином) краткость.

Такие искажения подчеркивают три реальности в отношении участия России в корейской ядерной проблеме и в укреплении безопасности в Азиатско-Тихоокеанском регионе в более широком смысле. Во-первых, существует существенная разница между амбициями и результатами.Кремль стремится восстановить роль России в качестве важного игрока в сфере безопасности на Корейском полуострове и в Северо-Восточной Азии, но у него нет возможностей для этого. Хотя некоторые наблюдатели рассматривают Россию как растущую военную державу в Азиатско-Тихоокеанском регионе, ее возможности проецирования там остаются скромными, особенно по сравнению с США и Китаем. [42] В политическом отношении он практически не имеет влияния на основные стороны корейского конфликта.

Во-вторых, как бы Москва ни хотела проводить более независимую линию в Северо-Восточной Азии, она опасается наступать Пекину на пятки и рисковать навредить китайско-российскому партнерству.Он признает, что Северная Корея по крайней мере так же важна для Пекина, как Украина для нее самой. Вместо этого Путин использовал корейский вопрос, чтобы усилить послание о китайско-российском сближении, критикуя крупное американское военное присутствие в регионе, проведение совместных военных учений США и Республики Корея (Республика Корея) и развертывание Сеула THAAD ( Терминал высокогорной обороны) ракетный комплекс. [43]

В-третьих, ограниченные возможности России и необходимость действовать осторожно диктуют выжидательный консервативный подход, в котором упор делается на статус.Главный приоритет Кремля — обеспечить включение России в группу сил, принимающих решения [44], даже если ее фактическое влияние незначительно. Тем временем она может жить при существующем статус-кво на Корейском полуострове и приветствовала бы сохраняющую репутацию договоренность о замораживании ядерной программы Северной Кореи в обмен на отмену санкций [45]. Хотя она предпочла бы полную денуклеаризацию, сделка между США и КНДР (Корейская Народно-Демократическая Республика) на сумму любого типа могла бы привести к существенному сокращению военного присутствия Америки в Северо-Восточной Азии — наиболее желательный результат с точки зрения Москвы.С другой стороны, конфликт между Вашингтоном и Пхеньяном укрепит позиции США на пороге России в Тихом океане на десятилетия. [46]

Россия как субъект экономики

Лучшие шансы России заявить о себе как о значительном игроке в Азиатско-Тихоокеанском регионе могут заключаться в ее экономическом вкладе. Хотя страны региона склонны рассматривать Россию как отсталую, нединамичную и чрезмерно зависимую от природных ресурсов, тем не менее она оказывает заметное влияние в нескольких областях.

Наиболее важным является сектор Energy , в котором существует естественная взаимодополняемость между Россией как крупнейшим в мире экспортером нефти и газа и постоянно растущими потребностями быстрорастущих, но бедных энергоресурсами стран Азиатско-Тихоокеанского региона. .Внимание было сосредоточено в основном на китайско-российском сотрудничестве, в частности на нефтяной сделке 2013 года между Роснефтью и Китайской национальной нефтяной корпорацией (CNPC) [47], газовом соглашении 2014 года между Газпромом и CNPC [48] и значительной китайской инвестиции в проекты Новатэка по производству СПГ (сжиженного природного газа) на полуостровах Ямал и Гыдан в Арктике. [49]

Тем не менее, Москва стремится уменьшить свою зависимость от Китая, осваивая новые рынки в Азии. Это стимулировало интерес Японии к различным предприятиям по производству СПГ, основываясь на уже значительном участии компаний Mitsui и Mitsubishi в разработке нефтегазового проекта «Сахалин-2». Он привел индийские энергетические компании на Ванкорское нефтегазовое месторождение в Восточной Сибири. «Роснефть» также ведет разведку нефти с Вьетнамом в Южно-Китайском море, несмотря на противодействие Китая [50]. А с недавним улучшением межкорейских отношений возобновились разговоры о транскорейском газопроводе [51].

Пока многое из этого спекулятивно. Россия сталкивается со значительными препятствиями в реализации своих амбиций по превращению в крупного поставщика энергии в Азиатско-Тихоокеанский регион. К ним относятся американские санкции, которые препятствуют участию японских и южнокорейских компаний [52]; колебания цен на нефть и газ, которые ранее вызывали сомнения в жизнеспособности нескольких высокозатратных предприятий; [53] влияние сланцевого газа в США. ; и расширение использования возобновляемых источников энергии как на ключевых рынках (Китай), так и во всем мире.Однако эти трудности не являются непреодолимыми, особенно с учетом того, что спрос на ископаемое топливо в Азиатско-Тихоокеанском регионе, по прогнозам, будет сильно расти в течение нескольких десятилетий. Например, по мере того как Китай переходит с угля на природный газ в ответ на давление на окружающую среду, его ежегодные потребности в импорте газа, как ожидается, увеличатся более чем в три раза — с 91 миллиарда кубометров (миллиардов кубометров) в 2017 году до 340 миллиардов кубометров к 2030 году [54]. А к середине 2030-х годов экспорт российского газа в Китай может вырасти почти с нуля до более чем 100 млрд кубометров в год [55].

Россия, кажется, занимает завидное геоэкономическое положение .Это потенциальный мост между Европой и Азией, коридор Китай – Монголия – Россия является одним из шести обозначенных маршрутов для BRI. Это крупнейшая арктическая держава, чей Северный морской путь со временем может стать главной транспортной артерией, соединяющей Азию и Европу. А российский Дальний Восток находится на пересечении северо-восточного Китая, Японии и Корейского полуострова.

Путин использовал любую возможность, чтобы обсудить активы России. В дополнение к Северному морскому пути и энергетическим проектам в Арктике он изложил видение Большой Евразии, простирающейся от Тихого океана до Европы. [56] Он также учредил ежегодный Восточный экономический форум (ВЭФ). EEF сочетает в себе привлечение инвестиций азиатских компаний с политическим представительством на самом высоком уровне. Си, Абэ и многие другие азиатские лидеры посетили в последние годы.

Однако, как и в других областях, претворение чаяний Кремля в реальность сопряжено со значительными практическими трудностями. Во-первых, Россия является не столько мостом между Европой и Азией, сколько второстепенным маршрутом для BRI. Показательно, что попытки Москвы получить китайское финансирование инфраструктурных проектов Евразийского экономического союза (ЕАЭС) практически не увенчались успехом, несмотря на получившее широкую огласку соглашение между ЕАЭС и ЭПШП (Экономический пояс Шелкового пути) в мае 2015 года.Если должна быть Великая Евразия, она материализуется на китайских, а не на российских условиях [57].

Перспективы России в Арктике выглядят более многообещающими. Скорость глобального потепления и таяния полярных льдов предполагает, что коммерческое судоходство там может стать реальностью раньше, чем ожидалось, и Кремль с энтузиазмом приветствовал это событие. [58] Китайцы также вкладывают огромные ресурсы в исследования и разработки в Арктике. Однако открытие Арктики может оказаться неоднозначным благом для Москвы.Она не только не способна проецировать геоэкономическое влияние России, но и может бороться за сохранение суверенного контроля. Важно отметить, что позиции России и Китая по вопросу «собственности» на Арктику существенно расходятся. Москва рассматривает Северный Ледовитый океан как российские прибрежные воды, а Пекин рассматривает его как часть мирового достояния, как и Антарктиду. [59] Такой напряженности пока нет. Китайско-российское полярное сотрудничество — это хорошо, хотя и ограничено, и Пекин в целом не обращает внимания на чувствительность Москвы. Но впереди возможны неприятности.Российские официальные лица уже недовольны прозвищем Пекина Северного морского пути, «Полярный шелковый путь», и подразумевают, что он находится в сфере компетенции BRI [60].

Сегодня представление о Дальнем Востоке как о транспортном и торговом узле Северо-Восточной Азии является неправдоподобным. Эта обширная территория составляет более трети территории Российской Федерации, но с населением всего шесть миллионов человек и полностью неадекватной инфраструктурой. [61] Позиция российского правительства здесь не обнадеживает.За последние два десятилетия он инициировал несколько программ развития для субрегиона, но они были подорваны плохим планированием, ненадежным финансированием, неумелым управлением и плохим завершением проектов. [62] В результате Дальний Восток России продолжает отставать от остальной части Российской Федерации, не говоря уже о своих азиатско-тихоокеанских соседях (за исключением Северной Кореи). Эта судьба подчеркивает тот факт, что территория сама по себе не означает значимого геоэкономического влияния.

У Москвы несколько иные задачи в области экспорта оружия .На первый взгляд, есть широкие возможности для расширения существующих рынков и открытия новых. После аннексии Крыма западные санкции против России побудили Кремль ослабить ограничения на экспорт высококлассного военного оборудования в Китай. Было ускорено несколько крупных сделок по поставкам вооружений, в частности, зенитно-ракетного комплекса С-400 и многоцелевого истребителя Су-35. В остальном Индия остается крупнейшим покупателем оружия для России, Вьетнам поднялся на пятое место [63], а Юго-Восточная Азия стала крупным рынком роста.[64]

В краткосрочной перспективе у российского экспорта вооружений прекрасное будущее. Российские компании, в отличие от своих западных коллег, не обременены нормативными ограничениями в отношении конечного использования их продукции. Они также хорошо приспособлены для удовлетворения особых требований азиатских клиентов среднего уровня. И даже на более высоких уровнях рынка — Китае, Индии — технологическое превосходство России в некоторых операционных системах, таких как авионика и двигатели, высоко ценится. Все эти преимущества дают Москве удобный инструмент для проецирования влияния в Азиатско-Тихоокеанском регионе, особенно когда она может играть на региональной напряженности, например, между Китаем и Вьетнамом. [65]

Однако в долгосрочной перспективе перспективы неопределенны. И Пекин, и Нью-Дели привержены развитию своей отечественной оружейной промышленности на фоне быстрого экономического роста и модернизации. Импорт из России пока восполняет технологический пробел, но неясно, как долго. Учитывая скорость, с которой Китай проводит реверс-инжиниринг российских проектов, окно коммерческих возможностей может быть весьма ограниченным [66]. Точно так же решимость премьер-министра Индии Нарендры Моди сократить и диверсифицировать зависимость Индии от импорта предполагает, что российским компаниям будет трудно поддерживать, не говоря уже о расширении, свой крупнейший рынок.[67]

Есть и другие потенциальные проблемы. Хотя Россия является гораздо более крупным экспортером оружия, чем Китай, последний вторгается в нижнюю часть рынка. По оценкам, за последние пять лет 70% китайского экспорта оружия приходилось на Азию и Океанию, и мы можем ожидать здесь усиления конкуренции по мере дальнейшего развития Пекином своей военной промышленности [68]

В этих обстоятельствах сомнительно, является ли экспорт оружия устойчивым средством проецирования российской мягкой силы в Азиатско-Тихоокеанском регионе. Страны региона будут продолжать покупать российское оружие, но они будут все чаще искать и другие источники. Тогда Россия стала бы лишь одним из многих поставщиков, действующих на рынке покупателей и с ограниченными возможностями использовать свои продажи оружия для более широкого стратегического влияния.

Россия как полноправный гражданин региона

За пять лет после аннексии Крыма Россией Путин стал вызывающей фигурой в ответ на осуждение и санкции Запада. Временами ему казалось, что это доставляет ему извращенное удовольствие, рассматривая это как подтверждение того, что он все делает правильно, продвигая внутренние и внешние политические интересы России, несмотря на все усилия ее врагов.Тем не менее, играть в международного «жесткого человека» изнурительно. Хотя Путин, похоже, любит тыкать в Запад, он также жаждет более широкой респектабельности. Он активно занимается изменением имиджа России, особенно на Ближнем Востоке, где Москва добилась определенных успехов в превращении своих военных побед в Сирии в репутационные дивиденды в масштабах всего региона.

Кремль стремится добиться чего-то подобного в Азиатско-Тихоокеанском регионе, хотя условия совсем другие. Россия там гораздо менее влиятельна, чем на Ближнем Востоке.Состав региональных игроков гораздо более внушительный. И ставки значительно выше, с небольшим допуском на ошибку. Поэтому неудивительно, что Москва поступила осторожно. Не было никаких ярких инициатив или отстаивания «прав» России как великой державы. Вместо этого упор был сделан на то, чтобы изобразить Россию как хорошего гражданина региона, прагматичного и терпимого. Для этого Москва разыграла «неидеологическую» карту. В отличие от прозелитизирующего Запада, он провозглашает право всех стран идти своим индивидуальным путем и выступает за сотрудничество независимо от различий в политических системах.

Отождествление с «азиатскими» традициями взаимной терпимости привлекательно прежде всего потому, что укрепляет идею альтернативной легитимности и морального консенсуса Западу. С момента аннексии Крыма Путин стремился опровергнуть утверждения о дипломатической изоляции России. [69] Сначала он искал утешения в форме расширенного «стратегического партнерства» с Китаем. Но с тех пор он подчеркивал большее сближение с незападным миром, в частности с Азиатско-Тихоокеанским регионом.[70] Перезагрузка России в качестве хорошего международного гражданина тем более привлекательно, чтобы подчеркнуть контраст с преступной, нарушающей правила Америкой.

Соответственно, Правительство России стало более активно участвовать в азиатских региональных организациях. Его интерес к многосторонности больше не ограничивается теми органами, в которых он играет ведущую роль (Шанхайская организация сотрудничества, БРИКС и постсоветские образования, такие как Евразийский экономический союз и Организация Договора о коллективной безопасности).Вместо этого он продемонстрировал готовность участвовать в организациях, в которых Россия занимает лишь второстепенное положение, таких как АТЭС, Восточноазиатский саммит и Азиатский банк инфраструктурных инвестиций. В ноябре 2018 года Путин впервые принял участие в саммите стран Восточной Азии в Сингапуре с момента присоединения России в 2011 году. Его участие отражало как новую признательность азиатско-тихоокеанским институтам, так и повышенную приверженность взаимодействию с АСЕАН, а не только с бывшим клиентом России. это государство Вьетнам, а также Индонезия (крупный покупатель российского оружия, в последнее время Су-35), Сингапур, Филиппины, Малайзия и Таиланд.[71]

Однако переосмысление России как хорошего гражданина региона означает преодоление укоренившегося мышления. Дело не в том, что Москва нарушала правила. В конце концов, аннексия Крыма не нашла отклика во многих странах Азиатско-Тихоокеанского региона [72]. Задача скорее состоит в том, чтобы примирить стремление к хорошей региональной гражданственности с более инстинктивными привычками проецирования власти. [73] Другими словами, может ли Россия быть одновременно добродетельной и влиятельной? Отчасти проблема здесь в ограниченных инструментах влияния.Российская «мягкая сила» в Азиатско-Тихоокеанском регионе минимальна, особенно по сравнению с таковой у крупных игроков, таких как США, Китай и Япония. Следовательно, мало шансов на то, что он сможет устанавливать нормы в любом формирующемся региональном порядке. Он может следовать, но не может вести. Это психологически тяжело для любого российского лидера и, скорее всего, невозможно для Путина.

Трудность усугубляется стратегической культурой, основанной на вере в то, что великие державы решают, а меньшие государства подчиняются.Когда российские политики призывают к «справедливой и демократической международной системе, которая решает международные проблемы на основе коллективного принятия решений» [74], они на самом деле имеют в виду, что власть должна перейти от «гегемонистских» Соединенных Штатов к де-факто Концерту великих Полномочия. [75] Существует мало предположений о том, что принятие решений должно делиться помимо этого. Такой элитарный подход накладывает значительные ограничения на расширение отношений России с АСЕАН и ее приверженность более инклюзивным многосторонним форумам, таким как АТЭС и Восточноазиатский саммит.

Переход России от «Большой Европы» к «Большой Азии»

Владимир Путин и Си Цзиньпин, фото из Офиса Президента России

Доклад Центра BESA о перспективах № 1483, 15 марта 2020 г.

КРАТКОЕ ОПИСАНИЕ: Хотя аналитики склонны изображать внешнюю политику России как действительно глобальную (то есть независимую от Европы, США и Китая), страна явно склоняется в сторону Азии.Российская политическая элита изо всех сил пытается скрыть это развитие, но страна накапливает больше интересов и свободы действий в Азии, чем в Европе или где-либо еще.

Когда в 2014 году разразился украинский кризис, политологи совершенно справедливо отметили, что Россия без Украины станет более азиатской. Теперь, когда границы страны находятся больше в Азии, чем в Европе, Москва неизбежно сосредоточит больше внимания на Ближнем Востоке и Китае. Последний станет главным союзником России в мировой политике, но возникнут опасения, что Пекин затмит роль Москвы в их двусторонних отношениях. Другими словами, аналитики полагали, что Россия превратится в китайский придаток, поставляющий энергоресурсы азиатскому гиганту.

Прошли годы, и в этом анализе произошли некоторые интересные повороты. Российские аналитики и многие на Западе начали развивать идею о том, что кризис на Украине и последующее ухудшение отношений с Западом освободили Россию от ее евроцентристских взглядов на внешнюю политику. Впервые со времен Петра Великого Россия инициирует «де-европеизацию» своего геополитического мировоззрения и снова станет истинно российской в том, как она вела свои внешние отношения.В этом анализе Пекин рассматривается как посредник для Москвы.

Поскольку обе страны разделяют стремление ограничить влияние США в Евразии, российская политическая элита действительно сочувствует идее развития и формализации российско-китайских отношений сверх нынешнего уровня. Некоторые даже нерешительно одобряют союз.

Это жонглирование идеями о внешней политике России с 2014 года интригует, но скрывает важный момент: Россия постепенно превращается в азиатское государство.

Многие называют это утверждение надуманным и утверждают, что у Москвы теперь есть больше возможностей для распространения своей мощи на территории Евразии. Эта идея «новой диверсификации» упускает из виду тот простой факт, что у России всегда была диверсифицированная внешняя политика. Москва веками была сильно вовлечена в Ближний Восток. Это касается не только Османской империи 18, ^-го, -19, ^-го, века, но и интересов России в Иране, Средней Азии, Афганистане (если рассматривать его отдельно от Средней Азии), северном Китае, корейском Полуостров и другие места.Так было и во времена Романовых, и в советское время. Идея о том, что внешняя политика России после украинского кризиса стала более разнообразной, не соответствует действительности последних двух столетий.

Сегодня мы наблюдаем снижение политического влияния России в Восточной Европе. Могут быть разговоры о геополитике трубопровода России (часто успешной), успешной аннексии Крыма и пресечении стремлений Украины, Молдовы и Грузии в НАТО / ЕС, но конечный успех всех этих мер остается под вопросом. Запад намного могущественнее России с точки зрения экономики, мягкой силы и многого другого.

Россия становится все более ориентированной на Азию (включая Ближний Восток) не из-за генерального плана Кремля, а потому, что разыгрывание карты Китая неизбежно.

Около десяти лет назад российская политическая элита с энтузиазмом относилась к перспективе создания большой Европы от Лиссабона до Владивостока. Это было бы более или менее единое экономическое пространство, простирающееся до границ Китая.Сам Путин публично отстаивал эту идею.

Но через несколько лет видение России полностью изменилось. В геоэкономическом плане на смену путинской идее большой Европы постепенно пришла концепция большой Азии от Санкт-Петербурга до Шанхая.

В 2014 году Китай вытеснил Германию в качестве торгового партнера России номер один, но Россия занимает лишь десятое место среди торговых партнеров Китая. Китай также заменил Германию в качестве крупнейшего поставщика машин и оборудования в Россию.

В России смена великих геополитических идей — обычное дело.Десять лет назад россияне мечтали о более тесных политических и экономических отношениях с Европой. Сейчас многие думают о почти стратегическом сотрудничестве с Китаем, а другие думают о независимости от Китая.

Москва будет поддерживать отношения с Европой. Многие военные проблемы, проблемы безопасности и экономические проблемы в Европе могут быть решены только с участием России. Но есть экономические и культурные сдвиги, которые ограничивают проецирование силы России на Украину, страны Балтии и даже на Южный Кавказ.Россия имеет больше свободы действий в Центральной Азии благодаря военным действиям на хаотичном Ближнем Востоке и в Африке. Это показывает, как Россия без Украины и стран Балтии теперь имеет больше границ в Азии, чем в Европе.

Среди российских аналитиков стало модным указывать на то, как за последние два десятилетия при Путине страна восстановила большую часть своей внутренней мощи, что привело к успехам во внешней политике. Фактически, что было более важным в контексте российской истории, так это то, что российская политическая элита на протяжении последних 20 лет стремилась к новому месту страны в Евразии.

Это развитие было легко предвидеть. Потеряв значительную часть бывшей советской территории, Россия была вынуждена найти свое место в Евразии 21 ^и века.

Москва хотела бы изобразить себя независимой, но это не так. У России, неспособной приспособиться к Европе, нет другого выбора, кроме как обратиться к Азии.

Просмотр PDF

Эмиль Авдалиани преподает историю и международные отношения в Тбилисском государственном университете и Государственном университете Ильи.Он работал в различных международных консалтинговых компаниях и в настоящее время публикует статьи о военных и политических событиях на постсоветском пространстве .

ВИЧ и СПИД в России

ОСНОВНЫЕ МОМЕНТЫ

В отличие от большинства стран, в России растет эпидемия ВИЧ, при этом количество новых случаев инфицирования увеличивается на 10–15% каждый год. По оценкам, ежедневно более 250 человек заражаются ВИЧ.
Продолжающийся отход от прогрессивной политики к социально консервативному законодательству является препятствием на пути реализации профилактики и лечения ВИЧ.
В России самое большое количество потребителей инъекционных наркотиков в регионе (1,8 миллиона) — около 2,3% взрослого населения.
Запрет на «пропаганду нетрадиционных сексуальных отношений среди несовершеннолетних» блокирует информационные и вспомогательные услуги по ВИЧ.
Профилактика передачи инфекции от матери ребенку (ППМР) — одна из историй успеха России в области ВИЧ. В 2016 году правительство объявило, что показатель успеха составляет 98%.

Изучите эту страницу, чтобы узнать больше о людях, наиболее затронутых ВИЧ в России, тестировании и консультировании, программах профилактики, доступности антиретровирусного лечения, роли гражданского общества, сочетанной инфекции ВИЧ и ТБ, препятствиях на пути ответных мер, финансировании и будущем ВИЧ в России.

В Российской Федерации (Россия) самая большая эпидемия ВИЧ в Восточной Европе и Центральной Азии. В отличие от большинства стран, в России растет эпидемия ВИЧ: число новых случаев инфицирования увеличивается на 10–15% ежегодно.

К середине 2017 года в России у 1,16 миллиона человек был диагностирован ВИЧ. Однако это не соответствует количеству людей, живущих в настоящее время с ВИЧ, поскольку не учитывает смертей, связанных со СПИДом, или людей, инфицированных ВИЧ, но не диагностированных. Хотя Россия собирает обширные данные о ВИЧ с 1987 года, официальные оценки этих мер остаются заниженными и непоследовательными.

В 2016 году Россия взяла на себя обязательства по достижению целевых показателей ЮНЭЙДС 90-90-90 Fast-Track, но отсутствие данных означает, что оценить прогресс страны сложно.

По оценкам Российского федерального центра СПИДа в 2013 году, только половине (51%) людей, живущих с ВИЧ, был поставлен диагноз. Если это так, то предполагаемое кумулятивное количество ВИЧ-инфекций в России превысит 2 миллиона.

Анализ данных за 2017 год показывает, что число смертей, связанных со СПИДом, растет. С января по июнь 2017 года было зарегистрировано 14 630 смертей от СПИДа, 13.Увеличение на 5% по сравнению с предыдущим полугодием. ВИЧ — одна из 10 основных причин преждевременной смерти в России. Тот же анализ показал, что распространенность ВИЧ значительно различается по стране: от 229 новых диагнозов на каждые 100 000 человек в Кемеровской области в Юго-Западной Сибири до менее 5 на каждые 100 000 человек в южной провинции Калмыкия, и Республика Тыва. Среди 10 провинций с наибольшим числом новых диагнозов ВИЧ шесть находятся в Сибири, которая находится к северу от одного из основных наземных маршрутов незаконного оборота героина и опиоидов из Афганистана, крупнейшего в мире производителя незаконных опиоидов в 2016 году.

В настоящее время эпидемия ВИЧ в России сконцентрирована среди определенных групп населения. В 2016 году на людей, употребляющих инъекционные наркотики, приходилась самая большая доля новых диагнозов среди любой ключевой группы населения — 48,8%; с последующей передачей гетеросексуальным половым путем — 48,7%; гомосексуальный секс — 1,5%; и 0,8% из-за передачи инфекции от матери ребенку.

Некоторые эксперты прогнозируют, что гетеросексуальный секс может вскоре превзойти употребление инъекционных наркотиков в качестве основного средства передачи ВИЧ. Это означает, что эпидемия ВИЧ может сместиться с того, что затронет в основном ключевые группы населения, на население в целом.Если это произойдет, распространенность ВИЧ может увеличиться значительно быстрее.

Продолжающийся отход от прогрессивной политики к социально консервативному законодательству, поддерживаемый все более могущественной Русской православной церковью, действует как барьер на пути к реализации эффективных программ профилактики и лечения ВИЧ.

Люди, употребляющие инъекционные наркотики (ЛУИН)

В России самое большое количество потребителей инъекционных наркотиков в регионе (1,8 миллиона) — около 2,3% взрослого населения.Считается, что от 18% до 31% людей, употребляющих инъекционные наркотики, живут с ВИЧ.

Агрессивная криминализация и крайняя маргинализация людей, употребляющих инъекционные наркотики, в России означает, что многие из них лишены доступа к информации о ВИЧ и вряд ли смогут получить доступ к услугам тестирования, профилактики или лечения. Одно исследование среди людей, употребляющих инъекционные наркотики, живущих с ВИЧ в Санкт-Петербурге, показало, что только 10% имели доступ к лечению.

Женщины, употребляющие инъекционные наркотики, маргинализированы и особенно уязвимы перед насилием.В исследовании, опубликованном в 2016 году группы ВИЧ-инфицированных женщин, употребляющих инъекционные наркотики, из Санкт-Петербурга сообщается, что почти четверть (24,1%) были принуждены к сексу с полицейским. Это в значительной степени способствовало нежеланию этих женщин обращаться за услугами по снижению вреда.

Сексуальные партнеры основных затронутых групп населения

По оценкам, 48,7% новых случаев инфицирования связаны с гетеросексуальным сексом, когда партнеры секс-работников и потребители инъекционных наркотиков подвергаются повышенному риску.Передача ВИЧ половым путем от мужчины к женщине более эффективна, чем от женщины к мужчине, в сочетании с тем фактом, что гендерное неравенство, насилие со стороны интимного партнера и сексуальное насилие широко распространены в российском обществе, что означает, что эпидемия ВИЧ затрагивает все большее количество людей. женщины.

По данным правительства, более 38% всех новых случаев заражения ВИЧ в 2015 году были зарегистрированы среди женщин. Молодые женщины (в возрасте 15-24 лет) подвергаются особенно высокому риску и в два раза чаще живут с ВИЧ, чем их коллеги-мужчины.

Ежедневно среди женщин регистрируется 80-100 случаев заражения ВИЧ. Это не шутка — в день . В основном это молодые женщины в возрасте от 25 до 35 лет, которые составляют основную новую группу риска.

— Вадим Покровский, руководитель ФЦСП

Женщины, живущие с ВИЧ, особенно молодые женщины, сталкиваются с многочисленными проблемами и препятствиями при доступе к услугам в связи с ВИЧ, такими как стигма, дискриминация, гендерные стереотипы, насилие и препятствия для сексуального и репродуктивного здоровья.

Заключенные

В 2015 году в России в тюрьмах находилось около 656 600 человек. Это эквивалентно 446 из каждых 100 000 человек в стране, что является вторым по величине показателем в регионе после Туркменистана (583 на 100 000) и намного превышает средний мировой показатель (146 заключенных на 100 000). Жесткая политика криминализации наркотиков привела к тюремному заключению большого числа людей, употребляющих наркотики. Почти все обвинительные приговоры, связанные с наркотиками, вынесены за употребление наркотиков, а не за торговлю наркотиками.

По оценкам, в России 6,5% заключенных живут с ВИЧ, но только 5% из них получают антиретровирусное лечение (АРТ). По оценкам, 84 из каждых 100 000 заключенных больны туберкулезом (ТБ), при этом также отмечен высокий уровень туберкулеза с множественной лекарственной устойчивостью (МЛУ-ТБ). По оценкам систематического обзора 2010 года, от 5 до 17% случаев туберкулеза в России могут быть вызваны заражением в тюрьмах.

ПОШ, которые снижают риск передачи ВИЧ и являются законными в России, недоступны в российских тюрьмах.

Меня отправили в специализированную туберкулезную колонию. Казалось, что у всех больных туберкулезом тоже есть ВИЧ. Я выжил в самом страшном месте, где когда-либо был. Нас было 36 человек в камере всего на 12 коек. Мы стояли, кашляли друг на друга, а другие спали по очереди. Большинство парней, в том числе и я, прекратили бы принимать наши противотуберкулезные лекарства или выбросили их, чтобы мы могли заболеть и перебраться из камеры в лазарет, где у нас была бы собственная кровать. Многие из тех, кто попал в лазарет, никогда не уходили, разве что в сосновом ящике, потому что их лекарства больше не работали.

— Саша, потребитель инъекционных наркотиков из России

Мужчины, практикующие секс с мужчинами (МСМ)

В России данные о мужчинах, практикующих секс с мужчинами (иногда называемых МСМ), крайне ограничены. Вадим Покровский, глава Федерального центра СПИД в России, подсчитал, что около 10% российских мужчин, имеющих половые контакты с мужчинами, живут с ВИЧ, при этом на эту группу населения приходится около 1,5% ежегодных новых случаев инфицирования ВИЧ.

Запрет в России 2013 года на «пропаганду нетрадиционных сексуальных отношений среди несовершеннолетних» был использован для блокировки поддержки информации о ВИЧ и услуг поддержки для мужчин, практикующих секс с мужчинами, а также лесбиянок, геев, бисексуалов, трансгендеров и интерсексуалов (ЛГБТИ). .Одно исследование в Санкт-Петербурге, проведенное в период с 2012 по 2015 год российской правозащитной неправительственной организацией Phoenix Plus, показало, что распространенность ВИЧ среди мужчин, практикующих секс с мужчинами, увеличилась с 10% за год до принятия закона до 22% в 2015 году.

В результате этой репрессивной среды охват лечением от ВИЧ для мужчин, практикующих секс с мужчинами, является низким. Исследование, в котором приняли участие около 1300 московских мужчин, практикующих секс с мужчинами, показало, что распространенность ВИЧ составляет 15,6%. Только 13% людей, живущих с ВИЧ, знали свой статус, и только 36% из них получали лечение.Из тех, кто проходил лечение, у 64% была вирусная супрессия.

Секс-работники

Данные о секс-работниках также ограничены. Городские данные за 2012 год показывают, что распространенность ВИЧ среди секс-работников составляет от 3,8% до 11,6%, в зависимости от местоположения. В 2015 году было подсчитано, что около 15% секс-работников в помещении и более 60% секс-работников на открытом воздухе в Санкт-Петербурге жили с ВИЧ. Хотя покупка секса и не является незаконной, продажа и организация коммерческого секса в любом месте незаконны.Эта криминализация ставит секс-работников в уязвимое положение, и они часто становятся жертвами насилия, злоупотреблений, преследований и эксплуатации со стороны клиентов, полицейских, медицинских работников и других лиц, наделенных властью.

При исследовании почти 900 женщин секс-бизнеса, проведенного в Санкт-Петербурге и Оренбурге, об изнасиловании во время секс-работы сообщили 64% респондентов. Те, кто пережил изнасилование, чаще употребляли инъекционные наркотики и злоупотребляли алкоголем, что повышает уязвимость к ВИЧ.

Секс-работники, употребляющие инъекционные наркотики и / или подвергавшиеся физическому и сексуальному насилию, с большей вероятностью будут жить с ВИЧ. Хотя данные об этой группе населения ограничены, по оценкам исследования 2011 года, почти треть секс-работников в России употребляла инъекционные наркотики в какой-то момент своей жизни.

Хотя данные ограничены, по оценкам, около 500 000 человек в России не знают, что они ВИЧ-инфицированы. Доступно тестирование на ВИЧ, но охват составляет 19 человек.3% (около 30 млн человек). Важно отметить, что тестирование на ВИЧ проводится неизбирательно, а не нацелено на группы, наиболее затронутые ВИЧ. В результате на ключевые группы населения пришлось менее 1% из 24 миллионов тестов на ВИЧ, проведенных в России в 2011 году.

Даже там, где доступно тестирование, людям часто ставят диагноз ВИЧ на поздней стадии инфекции. В 2014 г. у 40,3% людей с впервые поставленным диагнозом ВИЧ в России число клеток CD4 было ниже 350.

Обзор данных около 40 исследований по тестированию и лечению ВИЧ в России, проведенный в 2015 году, показал, что наиболее распространенными препятствиями для тестирования были неудобное расположение центров тестирования, которые не широко распространены в городах или районах, и мнение о том, что результаты не останутся конфиденциальными.

Официальной политики самотестирования на ВИЧ в России нет. По состоянию на ноябрь 2016 г. наборы для самопроверки были доступны в Интернете для частной покупки и в некоторых местных аптеках. В результате самотестирование на ВИЧ не получило широкого распространения в стране.

По оценкам, каждый день ВИЧ заражается около 200 человек. Поскольку количество новых случаев инфицирования растет из года в год, необходима целевая стратегия комбинированной профилактики для сдерживания эпидемии.

В 2016 году премьер-министр России утвердил стратегию России по ВИЧ на 2017–2020 годы, став первым официальным документом по ВИЧ, который был составлен после стратегии России на 2002–2006 годы.Стратегия направлена на снижение показателей передачи путем сосредоточения внимания на программах профилактики и снижения числа смертей, связанных со СПИДом. Однако, хотя обсуждается «реабилитация, социальная адаптация и социальная поддержка» основных затронутых групп населения, национальных программ не намечено.

Наличие и использование презервативов
Хотя презервативы широко доступны для покупки, схемы бесплатного распространения, поддерживаемые государством, отсутствуют, и уровень использования презервативов считается низким. Практика использования презервативов также вызывает споры.Например, национальная кампания по профилактике ВИЧ в 2015 году была сосредоточена на верности, а не на использовании презервативов.
Точно так же в 2016 году эксперты Российского института стратегических исследований (РИСИ) выпустили отчет об эпидемии. Это выдвинуло аргумент о том, что наличие презервативов и их использование побуждали молодых людей заниматься сексом и тем самым увеличивали риск заражения ВИЧ. Вместо этого RISR призывает сосредоточить усилия по профилактике на «традиционных русских ценностях» как на пути остановки распространения ВИЧ.
Просвещение по вопросам ВИЧ и подход к половому просвещению
Финансирование сексуального образования в школах минимально. Социально консервативные силы выступают за преподавание «нравственного воспитания», которое фокусируется на таких предметах, как целомудрие и верность в гетеросексуальных, супружеских отношениях, в отличие от всестороннего сексуального просвещения, которое включает научно точную информацию о человеческом развитии, анатомии и репродуктивном здоровье, а также а также информацию о контрацепции, родах, ИППП, гендерных отношениях, сексуальности и гендерной идентичности.
Кроме того, некоторые законы регулируют уместность и предоставление информации людям моложе 18 лет, что фактически запрещает многие материалы по всестороннему половому просвещению для лиц моложе 18 лет.
В результате в школах отсутствуют осуществляемые на национальном уровне комплексные программы по вопросам сексуальности или жизненных навыков для детей и подростков.
В России церковь и государство идут рука об руку … Они говорят о том, что половое воспитание только усугубит проблему [ВИЧ].Это волна — вы ее действительно чувствуете.
— Иванова, ВИЧ-позитивный активист в России.
Несмотря на это, поддержка включения сексуального образования в школьные программы, похоже, широко распространена в некоторых слоях общества. Опрос, проведенный в 2013 году среди 10 000 женщин со всей России, показал, что 90% заявили, что хотели бы, чтобы молодые люди узнавали о репродуктивном здоровье и сексуальности в классе.
Ежегодно в мае в России проводится национальная неделя # СТОФИВАИД, ориентированная на молодых людей, с участием студентов, медицинских работников, знаменитостей, художников, спортсменов и религиозных лидеров, которые повышают осведомленность о ВИЧ и продвигают тестирование на ВИЧ.
Профилактика передачи от матери ребенку (ППМР)
Профилактика передачи инфекции от матери ребенку (ППМР) — одна из историй успеха России в области ВИЧ. В 2016 году правительство объявило о достижении 98% успеха в предотвращении передачи инфекции от матери ребенку.
Во многом это связано с высоким уровнем охвата дородовой помощью. Опрос, проведенный в 2013 году среди 10 000 российских женщин, показал, что 99% беременных обращаются за дородовыми услугами, а 90% из них обращались к врачу в течение первого триместра беременности.
Снижение вреда
Россия предоставляет доступ к определенным услугам снижения вреда. Однако охват чрезвычайно низок, а там, где услуги существуют, они не являются всеобъемлющими.
Программы обмена игл и шприцев (ПОИШ)
Глобальный фонд для борьбы со СПИДом, малярией и туберкулезом отозвал свой грант России в 2010 году, во многом потому, что страна получила статус страны с высоким уровнем доходов. Глобальный фонд ранее финансировал большую часть работы по ПОШ; когда он отозвался, российское правительство не заменило финансирование, и количество обменов игл в стране упало с 80 до 10.
В 2016 году Фонд Андрея Рылькова, единственная неправительственная организация (НПО), предлагающая ПОШ в Москве, был объявлен российским правительством «иностранным агентом». Это навешивает на организацию угрозу национальной безопасности и затрудняет работу Фонда с другими российскими организациями и поставщиками.
Опиоидная заместительная терапия (ОЗТ)
Российское правительство рассматривает ОЗТ просто как замену одной зависимости другим. Его использование незаконно и карается лишением свободы на срок до 20 лет.И это несмотря на то, что ЮНЭЙДС, Всемирная организация здравоохранения (ВОЗ) и другие международные организации рекомендуют ОЗТ и другие научно обоснованные формы лечения наркозависимости в качестве проверенных методов сдерживания употребления наркотиков, снижения уязвимости к инфекционным заболеваниям, включая ВИЧ, и улучшения восприятия людьми медицинских и социальных услуг.
Из-за отсутствия ОЗТ многие люди с ВИЧ, больные туберкулезом (ТБ), не получают лечения, поскольку это требует длительного пребывания в больнице. Без доступа к опиоидам или ОЗТ в больницах люди, употребляющие инъекционные наркотики, с большой вероятностью выпишутся или будут выписаны по дисциплинарным причинам до того, как их лечение ТБ станет эффективным.
Предэкспозиционная профилактика (ПрЭП)
Доконтактная профилактика (ПрЭП), курс препаратов от ВИЧ, принимаемых ВИЧ-отрицательными людьми для снижения риска заражения, в настоящее время в России недоступен. Однако в 2018 году Московский областной центр помощи при ВИЧ-инфекции и Российский фонд «Центр СПИДа» объявили, что они проведут исследование PrEP с участием 100 мужчин, практикующих секс с мужчинами, и трансгендерных женщин, чтобы «создать российский протокол» PrEP на будущие годы.
В 2016 г. Россия заявила о своей цели внедрить рекомендации ВОЗ по лечению от 2015 г., чтобы обеспечить АРТ всем людям, живущим с ВИЧ, независимо от их числа CD4.
По данным Федерального центра СПИД России, около 180 000 человек получают антиретровирусное лечение (АРТ). При оценке числа людей, живущих с ВИЧ, от 800 000 до 2 миллионов, охват лечением должен быстро расширяться, если мы хотим взять эпидемию под контроль. Однако по состоянию на 2018 год число новых случаев ВИЧ-инфекции по-прежнему превышает число пациентов, получающих АРТ, и ключевые затронутые группы населения, скорее всего, не получат лечение.
Например, по оценкам исследования, проведенного в 2013 году, 80% людей, живущих с ВИЧ в России, употребляли инъекционные наркотики, однако менее 20% тех, кто получает АРТ, относятся к этой группе населения.По данным Фонда Андрея Рылькова, врачи часто отказываются лечить людей, живущих с ВИЧ, употребляющих инъекционные наркотики, на том основании, что они не смогут соблюдать режим лечения.
Для тех, кто проходит лечение, подавление вируса — одна из историй относительного успеха в России. Около 85% людей, получающих АРТ, имеют подавленную вирусную нагрузку, что означает, что они здоровы и не могут передавать ВИЧ другим. Это самая высокая доля людей, у которых наблюдается подавление вируса, в любой стране региона.Однако, поскольку подавляющее большинство людей, живущих с ВИЧ, не получают лечения, влияние этого на количество новых ВИЧ-инфекций будет минимальным.
Россия — одна из постоянно растущих стран мира, где лекарственно-устойчивый ВИЧ становится серьезной проблемой для здоровья. По оценкам ВОЗ, в 2017 году более 10% пациентов, начинающих АРТ в России, имели тип ВИЧ, устойчивый к наиболее часто используемым антиретровирусным препаратам.
Гражданское общество сыграло важную роль в борьбе с эпидемией ВИЧ, особенно среди ключевых групп населения.Однако в последние годы был принят ряд законов, которые прервали работу многих организаций гражданского общества, в том числе многих, которые предоставляют информацию и услуги в связи с ВИЧ и защищают права людей, наиболее затронутых ВИЧ.
Одно из самых значительных изменений произошло в 2012 году, когда в России был принят Закон об иностранных агентах. Это требует, чтобы все организации гражданского общества (ОГО), получающие иностранное финансирование и осуществляющие «политическую деятельность», зарегистрировали свою организацию и публично объявили себя «иностранным агентом» — термин, который широко интерпретируется как шпион или предатель.В 2014 году в закон были внесены поправки, позволяющие российским властям принимать решения о том, кого добавлять в «патриотический стоп-лист». Штрафы могут быть наложены на всех, кто участвует в организации деятельности или получает средства от любой нежелательной иностранной организации, а за неоднократные нарушения могут быть назначены тюремные сроки.
Помимо списка иностранных агентов, российское правительство создало список «нежелательных организаций», то есть иностранных или международных организаций, деятельность которых угрожает «основам конституционного строя, обороны или безопасности» России.Это означает, что организации, которые ранее предоставляли финансирование в связи с ВИЧ российским ОГО, могут оказаться под давлением, чтобы они прекратили это делать.
Кроме того, закон 2013 года, запрещающий распространение «пропаганды нетрадиционных сексуальных отношений среди несовершеннолетних», привел к аресту и преследованию ОГО, возглавляемых мужчинами, практикующими секс с мужчинами и ЛГБТИ, и работающих с ними, что имело серьезные последствия для предоставление информации и услуг по ВИЧ этим группам. Под влиянием России волна аналогичных репрессивных законов была принята или обсуждается в странах бывшего Советского Союза.
Несмотря на то, что количество новых случаев заражения туберкулезом и связанных с туберкулезом смертей в России снижается, сочетанная инфекция ВИЧ / ТБ остается серьезной проблемой. В 2016 году туберкулезом болели 94 000 человек, 19% из которых также жили с ВИЧ. Самый высокий уровень заболеваемости туберкулезом наблюдается в Сибирском регионе: число новых случаев инфицирования в 1,6 раза превышает общероссийский уровень.
ТБ с множественной лекарственной устойчивостью (МЛУ-ТБ) растет по всей стране, что еще больше осложняется увеличением показателей ВИЧ-инфекции. В 2016 году у 27% людей, у которых впервые был диагностирован ТБ, был МЛУ-ТБ, что в два раза больше, чем в предыдущие годы.Однако этот рост в основном связан с введением Россией более точных систем наблюдения и отчетности.
Все пациенты, зарегистрированные с сочетанной инфекцией ВИЧ / ТБ, имеют право на АРТ и химиотерапию ТБ. Однако в 2011 году только 68% всех людей, зарегистрированных как инфицированные ВИЧ / ТБ, прошли такое лечение из-за отсутствия интеграции между услугами. В том же году прошли лечение менее 40% людей с туберкулезом на поздней стадии ВИЧ.
смертей от туберкулеза в России все еще относительно высоки.Страна занимает второе место в регионе по уровню смертности 8,2 на 100 000 человек, что чуть ниже Украины, где показатель смерти составляет 9,5 на 100 000 человек. Кроме того, распространенность ВГС среди людей, живущих с ВИЧ, в России чрезвычайно высока и составляет более 90%.
ПОМОГИТЕ НАМ ПОМОГИТЕ ДРУГИМ
Avert.org помогает предотвратить распространение ВИЧ и улучшить сексуальное здоровье, предоставляя людям достоверную и актуальную информацию.
Мы предоставляем все это БЕСПЛАТНО, но на содержание Avert нужно время и деньги.org собирается.
Можете ли вы поддержать нас и защитить наше будущее?
Помогает каждый вклад, даже самый маленький.
Правовые, культурные и социально-экономические барьеры
Сдвиг в сторону более консервативного законодательства налагает значительные ограничения на однополые отношения, гендерные права, секс-бизнес и употребление наркотиков, что может еще больше помешать ключевым группам населения получить доступ к информации, профилактике, тестированию и лечению в связи с ВИЧ.
Хотя Россия декриминализовала однополые отношения в 1993 году, и с 1997 года трансгендерным россиянам разрешили менять свой пол в документах, удостоверяющих личность, отношение к мужчинам, имеющим секс с мужчинами, и другим ЛГБТИ-людям в последние годы стало все более враждебным. имеет половые контакты с мужчинами и ЛГБТИ-людьми, сталкивающимися с насилием, жестоким обращением, стигмой и преследованиями. ILGA-Europe, европейское отделение Международной ЛГБТИ-ассоциации, поставило Россию на 45-е место из 49 европейских стран по равенству ЛГБТИ в 2017 году.
Карательные законы о наркотиках также ограничивают доступ к тестированию и лечению в связи с ВИЧ. Сообщалось, что полиция будет арестовывать людей, когда они входят в ПОШ или выходят из них, конфискуя наркотики и шприцы и вымогая взятки за их хранение. В исследовании, проведенном в Санкт-Петербурге в 2014 году, 60,5% людей, употребляющих инъекционные наркотики, были арестованы за хранение игл или полиция, подбрасывающая им наркотики, и впоследствии были арестованы.
Также существуют административные барьеры, связанные со снижением вреда. В России, как и во многих других странах региона, требуется официальная регистрация людей, употребляющих инъекционные наркотики, для получения лечения. Однако регистрация часто приводит к ограничениям в приеме на работу, потере привилегий (например, водительских прав) и преследованию со стороны полиции.
В январе 2017 года в России был запущен национальный регистр людей, живущих с ВИЧ. Регистрация не является обязательной, однако официальный представитель министерства здравоохранения Олег Салагай заявил российскому информационному агентству ТАСС: «Любой человек с диагнозом ВИЧ должен быть заинтересован в том, чтобы быть включенным в этот реестр, поскольку он или она будут получать лекарства на этом основании.«Есть опасения, что реестр может быть использован для дальнейшего запугивания и полиции основных затронутых групп населения, в частности мужчин, имеющих половые контакты с мужчинами, и людей, употребляющих инъекционные наркотики.
Несмотря на прогрессивную гендерную политику, существовавшую в советские времена в России, переход страны к консерватизму привел к ограничению этих прав. Например, в феврале 2018 года Россия приняла поддерживаемый церковью скандальный закон о декриминализации некоторых форм домашнего насилия.
Стигма и дискриминация
Стигма и дискриминация в отношении людей, живущих с ВИЧ, и ключевых групп населения остаются высокими. Это препятствует доступу людей, наиболее затронутых ВИЧ, к необходимым им услугам по профилактике и лечению ВИЧ.
Исследование, проведенное Российской ЛГБТ-сетью в 2015 году, показало, что уровень насилия, с которым сталкиваются респонденты, вырос впервые за четыре года; 60% подверглись психологическому насилию, 17% — физическому насилию и 7% — сексуальному насилию. Из 8% респондентов, столкнувшихся с дискриминацией при обращении за медицинской помощью или медицинскими услугами, 41% были трансгендерами.
В октябре 2015 года Аналитический центр Юрия Левады опубликовал результаты социологического опроса, в котором 37% опрошенных россиян заявили, что хотят, чтобы ЛГБТ-люди жили отдельно от остального российского общества, а 21% заявили, что хотят, чтобы ЛГБТ-люди были «ликвидированы». ‘.
Исследование, проведенное в 2010 году Индексом стигматизации людей, живущих с ВИЧ в России, показало, что 72% респондентов стали предметом сплетен из-за своего ВИЧ-статуса. Около половины (49%) сталкивались с оскорблениями, виктимизацией или словесными угрозами и чуть менее половины (46%) подвергались физическому насилию.
Проблемы с данными
Доступность данных о ВИЧ в России, которые представляются и публикуются за пределами страны, ограничена, а международное сотрудничество в области исследований в области ВИЧ при нынешней администрации ограничено.
Официальные данные часто противоречивы. Кроме того, ключевые группы населения часто не включаются, а это означает, что официальная статистика может недооценивать эпидемию.
Например, доля инфекций из-за «неустановленного диагноза» в данных, предоставленных Федеральным научным центром России по профилактике и борьбе со СПИДом, высока и увеличивается в течение последних 10 лет.В 2014 году 55% новых случаев заражения были зарегистрированы как «отсутствие данных» в отношении источника инфекции.
Структурные вопросы
В российской системе здравоохранения бывает сложно ориентироваться: нужно долго ждать приема специалистов и не хватает лекарств для многих состояний. Когда к этому миксу добавляется стигма ВИЧ или принадлежность к ключевой группе населения, доступ к медицинским услугам может быть особенно трудным.
Россия также сталкивается с высокими затратами на антиретровирусные препараты, отчасти потому, что они импортируются, а не производятся внутри страны.Усилия правительства по снижению стоимости антиретровирусных препаратов за счет большей концентрации закупок на федеральном уровне привели к скидкам со стороны фармацевтических компаний.
Отсутствие финансирования остается серьезным препятствием на пути расширения программ профилактики и лечения ВИЧ для эффективной борьбы с эпидемией. В июле 2013 года Всемирный банк реклассифицировал Россию как страну с высоким уровнем дохода. В результате международная поддержка программ по ВИЧ уменьшилась, а внутреннее финансирование профилактики ВИЧ не покрыло дефицит финансирования.Например, 30 проектов, обслуживающих около 27 000 потребителей инъекционных наркотиков, остались без финансовой поддержки после окончания гранта Глобального фонда в 2014 году. Хотя проекты в 16 городах все еще существуют, их масштаб недостаточен.
Глава Федерального центра СПИДа России Вадим Покровский сказал, что государственный бюджет на 2016 год в размере 21 миллиарда рублей (325 миллионов долларов США) составляет примерно пятую часть того, что необходимо для решения проблемы. В марте 2016 года министр здравоохранения России Вероника Скворцова пообещала дополнительно 315 миллионов долларов на финансирование лечения и профилактики ВИЧ в 2017 году.Пока неясно, будет ли выполнено это обещание о финансировании. Однако в январе 2017 года запрос Министерства здравоохранения о выделении 1,2 миллиарда долларов США в течение четырех лет на реализацию Национальной стратегии по СПИДу на 2017–2020 годы был отклонен. По состоянию на 2018 год данные о текущих расходах на борьбу с ВИЧ на международном уровне не публиковались.
Число новых случаев инфицирования ВИЧ продолжает расти. Глава Федерального центра СПИД предупредил, что к 2020 году 2 миллиона человек будут диагностированы с ВИЧ, если не будут реализованы эффективные программы.Тем не менее, без удовлетворения потребностей ключевых затронутых групп населения стремительный рост эпидемии ВИЧ может только усугубиться.
Необходим фундаментальный сдвиг в политике для продвижения эффективных программ профилактики, основанных на фактических данных, нацеленных на ключевые затронутые группы населения. Политика, которая снижает социальную маргинализацию, стигму и дискриминацию, а не усугубляет их, имеет важное значение для того, чтобы Россия могла бороться с этой растущей эпидемией.
Масштабы профилактических программ для ключевых групп населения крайне недостаточны.Крайне необходимо расширение всеобъемлющих мероприятий по снижению вреда, равно как и другие профилактические программы, отвечающие потребностям ключевых затронутых групп населения, в частности сексуальных партнеров людей, употребляющих инъекционные наркотики, молодых женщин, секс-работников и мужчин, практикующих секс с мужчинами.
Резкое увеличение масштабов тестирования и консультирования в связи с ВИЧ, а также числа людей, живущих с ВИЧ, получающих АРТ для подавления вирусной нагрузки, в сочетании с расширением программ использования презервативов как для населения в целом, так и для основных затронутых групп населения, будет ключом к сокращению растущего количества передаваемые ВИЧ-инфекции в России.
Несмотря на возможное увеличение внутренних расходов, дефицит финансирования, образовавшийся в результате сокращения финансирования со стороны международных доноров, остается проблемой для программ профилактики и лечения, особенно с учетом важности расширения услуг для тех, кто больше всего затронут ВИЧ.
Прозрачный сбор и распространение национальных данных, особенно по ключевым затронутым группам населения, также должны стать приоритетом.
Инструменты и ресурсы:
www.about-hiv.info: На этом веб-сайте представлена серия информационных бюллетеней по ключевым темам, связанным с ВИЧ, которые в настоящее время доступны на армянском, английском, грузинском, казахском, русском и украинском языках.На сайте также представлена подробная информация о местных организациях поддержки.
Взаимодействие России с Азиатско-Тихоокеанским регионом: международная социализация, многополярность и регионализм
Введение
В этом документе растущее взаимодействие России с Азиатско-Тихоокеанским регионом рассматривается с точки зрения двух ключевых концепций, определяющих внешнюю политику России. Первая — это концепция многополярности , ключевого основополагающего принципа российской дипломатии, основанного на идее культурного разнообразия и политического плюрализма, а также на необходимости «справедливого» распределения власти между различными полюсами по всему миру.Первоначально идея многополярности предполагала баланс между ориентацией России на Запад и на Восток, но в контексте резкого ухудшения отношений России с Западом после третьего срока президентства Путина многополярность стала концепцией, оправдывающей добровольный поиск Россией альтернатива его отношениям с западными институтами в слабо определенной Азии. Идея многополярности, которая изначально была разработана для настройки российской внешней политики на все более разнообразный мир, в конечном итоге превратилась в явно антизападную политику, которая оправдывает альтернативную ориентацию на еще более сложный и проблемный регион: Азиатско-Тихоокеанский регион.
Социализация — вторая концепция, использованная в этом анализе для описания взаимодействия России с Азиатско-Тихоокеанским регионом. Социализация относится к международным институтам и соответствующим обязательствам, которые они берут на себя (Эпштейн, 2012: стр. 136-139). Социализации великих или восходящих держав серьезно препятствуют суверенитет и национальные интересы. Это привело к идее взаимной социализации, которая утверждает, что силы, социализированные в международный порядок, должны одновременно изменить его (Terhalle, 2011: стр.341-361), что соответствует общей стратегии России в многополярном мире.
Азиатско-Тихоокеанский регион играет особенно важную роль в балансировании России между Западом и Востоком. В этой главе исследуется, насколько реалистичны ожидания России от того, что Азиатско-Тихоокеанский регион станет дружественной России моделью региональной социализации, чтобы компенсировать сокращение ее взаимодействия с Западом в целом и ЕС в частности. В этом исследовании рассматривается, какие модели интернациональной социализации Россия ожидает найти — и может позволить себе использовать — в Азиатско-Тихоокеанском регионе, и какие возможные риски и подводные камни влекут за собой эти модели.
Мой аргумент двоякий. Во-первых, существует несоответствие между заявленной повесткой дня российского правительства в Азиатско-Тихоокеанском регионе и внутренней политикой Москвы в отношении своих дальневосточных территорий. Председательство России в Азиатско-Тихоокеанском экономическом сотрудничестве (АТЭС), кульминацией которого стал саммит во Владивостоке в сентябре 2012 года, было сосредоточено на принципах либерализации торговли и инвестиций; региональная экономическая интеграция; безопасность пищевых продуктов и безопасность человека; транспорт и логистика, включая упрощение процедур пересечения границ; инновационные технологии, исследования и образование.Тем не менее, провозглашенные приоритеты российской стратегии АТЭС до сих пор оставались довольно абстрактными и в значительной степени оторванными от внутренней повестки дня России на Дальнем Востоке, которая в основном сосредоточена на стимулировании инвестиций в восточные регионы России и смягчении последствий китайской миграции. Тем не менее основными проблемами, с которыми Россия сталкивается в своих восточных регионах, являются депопуляция, низкий уровень жизни, высокие цены на сырьевые товары, слабые стимулы для частных инвестиций и неразвитая транспортная инфраструктура (Попов и Чернышов, 2013), и на сегодняшний день кажется маловероятным, что у Москвы есть стратегия решить их.
Во-вторых, в Азиатско-Тихоокеанском регионе Россия может столкнуться с геополитически хаотической и анархической ситуацией с потенциально более высоким уровнем конфликта, чем в Европе. В своей восточной политике Россия является относительным новичком в регионе, который является ареной двух конкурирующих стратегий — американской и китайской, с множеством формальных и полуформальных институтов, пытающихся приспособиться к двум доминирующим игрокам и установить баланс между ними. Высокий уровень конкуренции и соперничества в сочетании с «тонкими» (слабыми и рассредоточенными) институтами превращают Азиатско-Тихоокеанский регион в международное общество плюралистического типа, если воспользоваться концепцией теории английской школы. В этом отношении Азиатско-Тихоокеанский регион резко отличается от европейского международного сообщества, ориентированного на ЕС, которое можно охарактеризовать как «солидарное», с «толстыми» (связывающими и мощными) институтами, служащими для проведения многосторонней политики.
Эта глава основана на методологии критического анализа дискурса. «Поворот России в Азию» существует как фигура речи и как особый тип антизападного политического нарратива, оправдывающего переориентацию России от ЕС и евроатлантических институтов, особенно после аннексии Крыма и резкого ухудшения ситуации в России отношения со своими европейскими и американскими партнерами.Этот дискурс проявляется в академических и политических дискуссиях, которые являются основными источниками этого исследования. Я намеренно ограничил объем эмпирического материала в основном русскоязычными публикациями, поскольку они наименее знакомы международной читательской аудитории и лучше отражают текущие российские дебаты по внешней политике. Также будут определены и критически оценены вероятные политические эффекты рассмотренных дискурсов.
Поворот России из Европы в Азию: внутренние и внешние аспекты
В этом разделе я рассмотрю внутренние движущие силы смещения внимания России к Азиатско-Тихоокеанскому региону, а также объясню это как часть политической логики отчуждения России от Европы.
Внутренние дебаты
С административной точки зрения лучшим подтверждением растущего интереса России к Азиатско-Тихоокеанскому региону является создание нового Министерства по развитию Дальнего Востока России. Это первый случай, когда правительство России создало региональный министерский орган. Некоторые эксперты интерпретировали открытие головного офиса в Хабаровске как возвышение этого города до символического статуса «третьей столицы» России — после Москвы и Санкт-Петербурга (Бордачев, Барабанов, 2013).В России есть еще более радикальные голоса, которые выступают за перенос российской столицы из Москвы на Дальний Восток (Владивосток) и наделение регионов Сибири и Дальнего Востока более широкими административными полномочиями как внутри страны, так и за ее пределами — как полноправных членов спонсируемый Кремлем Евразийский союз, чья позиция по вопросам интеграции с Азиатско-Тихоокеанским регионом будет существенной.
Эти идеи, какими бы спекулятивными они ни были, выдают определенный скептицизм в отношении политики федерального центра в отношении Дальнего Востока России — региона, который был исторически важен с геополитической точки зрения, а не как территория, требующая инвестиций для повышения уровня жизни своих граждан (Ларин 2013).Огромные, хотя и в значительной степени неуправляемые, инвестиции в модернизацию инфраструктуры Владивостока как города, принимающего саммит АТЭС в 2012 году, сигнализировали об интересе России к Азиатско-Тихоокеанскому региону, который, однако, не выходил далеко за пределы политической символики. Хуже того, саммит АТЭС выявил масштабы бесхозяйственности и расточительства в российском правительстве: мост на остров Русский , изображаемый в официальных СМИ как технологически продвинутый, стал печально известным примером коррупции, низкого качества и низкой безопасности строительства. работы (Приадкина, 2013).
Азиатско-Тихоокеанский регион считается драйвером развития Дальнего Востока России (Иванов, 2010). Однако, что касается долгосрочной стратегии, переориентация на Восток мало влияет на стимулирование экономических инноваций; большинство трансграничных бизнес-проектов фактически связаны с энергетикой (Власов, 2014). В своей зависимости от экспорта углеводородов в Азиатско-Тихоокеанском регионе, а также в Европе, Россия следует сильно оклеветанной модели «нефтегазового государства».
Вдали от Европы?
С международной точки зрения, смена фокуса России с Европы на Азию широко признана как политическая тенденция, однако ее логика может быть интерпретирована по-разному.По словам Константина Косачева, бывшего главы госагентства Россотрудничества , Россия «сталкивается с целым рядом искусственных ограничений на Западе, который стремится отодвинуть ее как можно дальше в Сибирь и Дальний Восток, подальше от реальных и хорошо изученных. источники благополучия »(Косачев, 2014). В этой интерпретации партнерство России со странами Азии — это последнее средство, которое, к сожалению, отвлекает Москву от ее более серьезных интересов на Западе.
С другой стороны, Россия меняет свои приоритеты добровольно и добровольно.Осенью 2013 года вице-премьер Аркадий Дворкович четко сформулировал недовольство России западными рынками и пафосно заявил, что «Россия уходит из Европы и приходит в Азию» (Метелица, 2013). Тем не менее, объяснение этого разворота расплывчато и неточно. Так, Федор Лукьянов, глава Совета по внешней политике и политике безопасности, московского аналитического центра, утверждает, что символический орел России поворачивает голову в Европу просто «по инерции» — заявление, игнорирующее вековую традицию умышленное и сознательное проевропейское культурное и экономическое тяготение к Европе.Однако Лукьянов утверждает, что эти традиции геополитической привязки России к регионам Балтийского и Черного морей в настоящее время не имеют никакого значения, поскольку Азиатско-Тихоокеанский регион якобы превращается в новый магнит для России. Обосновывая неевроцентрическую стратегию Москвы, он считает, что «основные события в будущем, очевидно, будут происходить в Азиатско-Тихоокеанском регионе» — часто повторяемая мантра, которая может быть подвергнута сомнению, например, из-за очевидной центральности кризиса в России. Украинские отношения с 2014 года для международного порядка.Другие упрощенные оправдания отклонения от Европы включают такие утверждения, как «зарождается новая Азия», «Азия важнее Европы» и «кажется, всем в Азии нужна Россия» (Лукьянов, 2013). Другой аргумент в этой серии является полностью реактивным и повторяющимся: необходимость переориентации России на Азиатско-Тихоокеанский регион объясняется признанием США важности этого региона для американских интересов.
Эксперты «Валдайского клуба», одного из прокремлевских аналитических центров, заявили, что в долгосрочной перспективе Запад и Юг будут стагнировать, что делает глобальный Восток «естественным союзником» России.В их докладе критикуется «устаревший евроцентризм российского внешнеполитического мышления» и предлагается стратегия сближения с Азией как «новая глобализация России» (К Великому Океану… 2012). Обвинения в адрес Запада содержат сильные нормативные требования — Восток изображается более терпимым к другим традициям и более приспособленным к изменяющемуся миру.
С политической точки зрения, самый сильный аргумент в дискурсивном арсенале российских сторонников Азиатско-Тихоокеанского региона — это растущие сомнения в универсальности европейской модели региональной интеграции, которую Москва рассматривает как внутренне нестабильную, так и внешне экспансивную.Подобная критика громко звучит в постколониальной академической литературе. Фактически, Россия присоединилась к хору голосов, которые отрицают «парадигматический статус европейского примера» и отказываются сравнивать все другие региональные проекты с достижениями ЕС (Acharya, 2012: p.7). В этом контексте Азиатско-Тихоокеанский регион может гипотетически вписаться в картину «антигегемонистской многополярной международной системы», чтобы «обозначить отход от универсалистских либеральных программ как политического, так и экономического характера» (Buzan, 2011: p.16, стр.18).
Постколониальная идея Азии как по существу европейского конструкта соответствует изображению Европы как «исторической отправной точки для анализа международного регионализма в целом» и последующего «европейского эпистемологического превосходства в международном регионализме» (Postel- Vinay, 2007: стр. 557-558). Это может распространяться на теории, которые либо подтверждают пренебрежение Западом к азиатским странам, либо ищут «руку Запада, подрывающую экономический рост Азии» (Jones and Smith, 2007: p.170) — теория заговора, которой многие в Кремле, безусловно, также были бы рады поделиться.
Этот евроскептицизм поддерживается во многих азиатских странах жалобами местных жителей на нечувствительность западных институтов (Международный валютный фонд, Всемирный банк и т. Д.) К региональным потребностям, что выражается в поиске «азиатских решений азиатских проблем» (Джонс и Смит , 2007: 169-176). Именно такой подход Россия хочет применять в регионах Каспийского и Черного морей, Южного Кавказа и Центральной Азии, пытаясь помешать внерегиональным державам (в основном западным) играть важную региональную роль в том, что Россия считает — с неоднозначными результатами. — сфера жизненных интересов.Однако с растущим участием США в Юго-Восточной Азии само различие между «региональными» и «внерегиональными» державами становится все более бессмысленным, что в практическом смысле означает, что в этом регионе Россия не сможет претендовать на свою сферу. влияния, и ему придется координировать свою политику со своими основными конкурентами.
Азиатско-Тихоокеанский регион: структурные характеристики и политика России
В этом разделе будет описана дискуссия о структурных особенностях, определяющих специфику азиатско-тихоокеанского регионализма на фоне европейского опыта региональной интеграции, а затем обсужден спектр вариантов политики России, определяемых системными ограничениями и возможностями.
Структурные факторы Азиатско-Тихоокеанского регионализма
Многие российские авторы делают все возможное, чтобы отличить азиатский регионализм от его европейского аналога, но большинство этих попыток остаются безрезультатными. Таким образом, предположение о том, что «в Восточной Азии интеграция была производной от интереса корпоративного бизнеса к экономической экспансии» (Арапова, Байков, 2012: с.105), вряд ли вообще отличает этот регион от ЕС. То же самое и с многоуровневым характером восточноазиатской интеграции с параллелями в европейской модели. В конечном итоге российские эксперты оценивают события в Азиатско-Тихоокеанском регионе по европейским стандартам, утверждая, что «Япония кажется единственной восточноазиатской страной, достигшей европейского уровня государственной зрелости», или что «Восточная Азия все еще находится вдали от таможенного союза. модель »(Арапова, Байков, 2012: с.105). В заключение они признают, что перспективы валютного союза в Восточной Азии ограничены, финансовые рынки недостаточно интегрированы, и в целом для азиатских региональных проектов было бы лучше изучить опыт ЕС более подробно (Арапова и Байков, 2012: с.106).
На этом фоне весьма убедительны голоса тех экспертов, которые утверждают, что «как в Азии, так и в Европе, несмотря на их различия, схожие механизмы, такие как метауправление и функциональная специализация, использовались при создании новых моделей регионального управления, в основном направлена на управление транснациональными проблемами различного рода, такими как финансовые потоки и нетрадиционные вызовы безопасности »(Hameiri, 2013: p. 331). Многие концепции — либерализация, секьюритизация, регионализация — в равной степени применимы как к Европе, так и к Азии.Фактически, Россия сама неоднократно подтверждала, что либеральный инвестиционный режим, устойчивое развитие и развитие человеческого капитала — все они, предположительно, основаны на политике Запада — также являются частью азиатско-тихоокеанского регионализма. Например, в отчете «Валдайского клуба» приводился довод в пользу переноса наиболее эффективных евроатлантических политических институтов на азиатскую территорию, как, например, «Хельсинкский процесс для Азии» (К Великому Океану…).
Ключевая проблема заключается в том, что региональные игроки в Азии могут пожелать «сохранить свою автономию от доминирования, пренебрежения, нарушения или злоупотреблений со стороны более могущественных центральных действующих лиц» (Acharya 2011: 97-98), но они очень редко создают альтернативный набор международно признанных собственных норм.Они скорее отвергают нормы и адаптируют их, чем формируют нормы. Ни один из этих незападных интеграционных проектов, несмотря на то, что их сторонники в постколониальный период выдавали желаемое за действительное, не смог создать набор альтернативных — предположительно нелиберальных — норм и правил, бросающих вызов нормативному превосходству Запада. «Большинство стран региона рассматривают Шанхайскую организацию сотрудничества как группу авторитарных, государственно-капиталистических стран, которые противостоят доминирующей группе в Азии демократических стран со свободным предпринимательством, которые являются ведущими технологическими новаторами» (Dibb, 2014) .Академические дебаты о сравнительном регионализме предполагают, что незападные регионы отличаются от Запада либо тем, что не могут адаптировать свои нормативные инновации (такие как безопасность человека, продовольственная безопасность и т. Д.), Либо имеют более низкий уровень интереса к демократическим практикам. Возможно, «единственная фундаментальная норма, которую АСЕАН (Ассоциация государств Юго-Восточной Азии) усилила, — это реалистическая приверженность не региону, а суверенной неприкосновенности национального государства» (Jones and Smith: p. 185). Это то, что Россия, безусловно, ценит больше всего, но идея суверенитета, которую многие лелеют, сталкивается с серьезными проблемами из-за транснациональной интеграции, которую Транстихоокеанское партнерство (ТТП) покровительствует США.С. — один из лучших примеров.
Слабые нормы подразумевают слабые институты, а это означает, что многое зависит «от распределения власти и отношения сильных мира сего» (Buzan, 2011: p.20). Азиатско-Тихоокеанский регион широко известен как регион, в котором «нет соглашений о контроле над ядерными вооружениями, соглашений об обычных вооруженных силах и соглашений о предотвращении военно-морских инцидентов на море» (Dibb, 2014). Корпорация Карнеги открыто характеризует весь азиатский континент как крайне нестабильный и конфликтный, с растущими проблемами безопасности (территориальные споры, дестабилизирующее соперничество между соседями, национализм, гонка вооружений и т. Д.)) с повсеместным недоверием, угрожающим экономической интеграции (Feigenbaum, 2014). Это отклоняет упрощенные заявления о том, что «Восток предлагает России довольно легкие выгоды» и что «Азиатско-Тихоокеанская зона не создает никаких проблем для России», как глубоко вводящие в заблуждение (Leclercq, 2013: с.45, с.46). Поэтому вполне вероятно, что антигегемонистская политика России в Азиатско-Тихоокеанском регионе приведет к уравновешиванию сил, но без институциональных и нормативных ограничений, хотя и часто неэффективных, которые существуют в Европе.
Репертуар моделей российской политики
В западной академической литературе существует общее понимание, что ресурсы влияния России в Азиатско-Тихоокеанском регионе остаются ограниченными и иногда заменяются «геополитическими фантазиями» (Dibb, 2014). В России эксперты также признают крайне низкий уровень экономической интеграции с азиатскими рынками и скромные военные возможности (Бордачев, Барананов, 2012). Поздний приход России к азиатским институтам также является проблемой (Лукьянов, 2014).Россия оправданно изображается как слабый игрок в этом регионе, которому необходимо будет адаптироваться к конкурирующим интеграционным проектам без видимых перспектив продвижения своей собственной — все еще плохо сформулированной — стратегии социализации.
Многие российские эксперты придерживаются секьюритизированной версии взаимодействия России с Азиатско-Тихоокеанским регионом — регионом, который воспринимается как источник новых рисков и угроз, требующий реакции Кремля. Основные тенденции в Азиатско-Тихоокеанском регионе — растущая конкуренция за лидерство; множественность территориальных конфликтов с возможной милитаризацией; и первостепенная роль U.С. как потенциально «стабилизирующая сила», с которой России следует найти общий язык (Клименко, 2013: с.35). Согласно менее оптимистичному прогнозу, в Азиатско-Тихоокеанском регионе Россия обречена на конфронтацию с США (Федоровский, 2012: с. 70), которые стремятся реализовать свой собственный — гораздо более глубокий и радикальный по сравнению с АТЭС — проект региональной интеграции. ТТП можно использовать для сдерживания экономического роста Китая посредством регулирования вопросов законодательства об авторском праве, защиты окружающей среды, социального обеспечения и конкуренции, и России, безусловно, необходимо будет адаптироваться к U. С. политики.
На этом фоне есть несколько моделей социализации российской внешней политики в Азиатско-Тихоокеанском регионе, которые я критически рассмотрю. Три из этих моделей имеют реалистическую родословную: управление великой властью, баланс сил и сферы влияния; в то время как два других — нормативная конвергенция и нормативный плюрализм — в большей степени основаны на идентичности и, следовательно, требуют социального конструктивизма.
Модель управления великой державой (также известная как «концерт великих держав»), возможно, является оптимальной для России в Азиатско-Тихоокеанском регионе.Гипотетически это могло быть основано на трехсторонней договоренности о разделении власти с США и Китаем (Петровский, 2013: с.75). Между тем, этот трехсторонний форум мог бы развиться в более инклюзивную систему отношений, чтобы воспроизвести опыт Организации по безопасности и сотрудничеству в Европе, с консультациями по трем корзинам — безопасности, экономике и гуманитарным вопросам — в его основе. Идея Хельсинкского процесса для Азиатско-Тихоокеанского региона с новыми форматами диалога по вопросам безопасности также является частью российских дебатов (Петровский, 2013: с.78).
Очевидно, что России приходится платить за материализацию этой модели, адаптируясь к ключевым игрокам и таким образом закрепляя «свое место за столом» (Барабанов и Манкофф, 2013: с.8). В частности, в докладе «Валдайского клуба» содержится призыв к определенному самоограничению: например, Центральную Азию называют скорее экономически неустойчивым регионом и бременем, которое Россия должна разделить с Китаем, чем объектом российской экспансии. Еще один потенциальный шаг, который необходимо предпринять России, — это улучшение отношений с Японией, которая является ближайшим союзником Америки в регионе.Как предполагается в отчете Рабочей группы по будущему американо-российских отношений, России также необходимо более четко признать ключевое значение Восточноазиатского саммита как организации, которая отражает стратегическое видение США транстихоокеанских отношений, основанное на долгосрочные совместные обязательства основных участников (Барабанов и Манкофф, 2013: с. 37).
Трудно сказать, насколько успешной может быть Россия в своих попытках наладить отношения между великой державой и менеджментом в Азиатско-Тихоокеанском регионе.Пока намерения России позиционировать себя в качестве важного элемента в отношениях сил в Азиатско-Тихоокеанском регионе напоминают ее предыдущие попытки создать альянс с ведущими евроатлантическими странами и, таким образом, получить признание в качестве незаменимого глобального игрока. Эта стратегия в значительной степени провалилась, о чем свидетельствует приостановка членства России в G8 из-за аннексии Крыма — очень важный шаг, который может подорвать позиции России и в Азиатско-Тихоокеанском регионе.
Балансировка мощности — это вторая модель, которой Москва, возможно, пожелает придерживаться в ситуации геополитической и геоэкономической конкуренции между Китаем и США.С. над влиянием в регионе. Идея сводится к возможности для России играть уравновешивающую роль по отношению как к Пекину, так и по отношению к Вашингтону, не устанавливая блочных отношений ни с одним из них.
Эта модель подразумевает переосмысление Китая как конкурента, а не как союзника Москвы. Некоторые эксперты предупреждают, что Шанхайская организация сотрудничества все больше находится под влиянием Китая (Salin, 2012), который стремится проводить собственную военную и экономическую политику в отношении стран Центральной Азии.По их мнению, Китай придерживается стратегии совместного с Москвой политического заявления, чтобы получить скидки на поставки российских энергоносителей, и стремится диверсифицировать свои внешние источники углеводородов, при этом Россия рассматривается в качестве потенциального источника. Однако продолжающиеся полтора десятилетия переговоры между Москвой и Пекином о цене на российский газ все еще продолжаются, что ставит под сомнение перспективы плодотворного сотрудничества в энергетической сфере между двумя странами. Военные ресурсы и демографический потенциал делают Китай источником сильного давления в сфере безопасности для России, которая стремится избежать чрезмерного акцента на Китае и, таким образом, стремится диверсифицировать свои экономические отношения, включая страны, стремящиеся уравновесить превосходство Пекина в регионе, включая Вьетнам, Южная Корея и Япония. Как утверждает российский эксперт, «начиная с 2001 года политика России в Азиатско-Тихоокеанском регионе стала, по сути, попыткой выстроить систему диалога со странами Тихоокеанского региона, не зависящую от ее отношений с Китаем» (Фененко, 2013). ). Через эту призму можно рассматривать проект Таможни / Евразийского союза, а также переговоры России о свободной торговле с Вьетнамом и Новой Зеландией.
В этом сценарии Москва сопротивляется намерениям Вашингтона «построить будущую азиатскую систему безопасности на основе американских политических альянсов» (Китайско-американское соперничество… 2012: с.61). Именно поэтому России придется полагаться на Китай и в конечном итоге превратиться в «мягкого балансира» или «колеблющееся государство», которое может позволить себе наблюдать «военное сдерживание и соперничество между Китаем и США, не принимая в этом прямого участия» ( Китайско-американское соперничество… 2012: с.52). Эта логика основана на прагматических соображениях: «определенная степень конфронтации между США и Китаем могла бы облегчить России решение определенных проблем» (Китайско-американское соперничество… 2012: с. 57), однако далеко не ясно, как именно Россия могла бы воспользоваться U.Южнокитайское соперничество в Азиатско-Тихоокеанском регионе и вопрос о том, сможет ли оно оставаться более или менее нейтральным в случае начала военных действий.
Сферы влияния — третья модель Realpolitik , которая может иметь определенную поддержку для Москвы — по крайней мере, это именно то, что Россия ищет в своих отношениях с ЕС. Однако за пределами Европы разделение сфер интересов имеет ограниченное значение и может быть применимо в основном к политике России по блокированию китайского влияния в Центральной Азии — группе стран, которые Россия стратегически рассматривает как потенциальных членов своего проекта Евразийского союза.Трудно представить себе, как Россия может преуспеть в переговорах о сферах влияния с Китаем больше, чем с ЕС. Возможно, более вероятно, что Россия будет обречена проводить одностороннюю политику в Азиатско-Тихоокеанском регионе без решительной поддержки со стороны партнеров или союзников.
Нормативная конвергенция — это модель, основанная, главным образом, на перспективе постепенного принятия Россией принципов экономической либерализации в Азиатско-Тихоокеанском регионе, продвигаемых Соединенным Королевством.С. Нормативно конвергентная Россия, вместо того, чтобы играть в балансирующую игру, будет стремиться адаптировать свою политику к правилам, процедурам и положениям, за которые выступают доминирующие державы. В частности, как полагают некоторые эксперты, Россия может постепенно сформировать более благожелательное отношение к ТЭС. Это будет иметь особое значение, если проект Евразийского союза необходимо будет адаптировать к политике России в Азиатско-Тихоокеанском регионе — перспектива, которую некоторые российские эксперты серьезно ожидают в будущем.
Наконец, нормативное множество в качестве концептуальной модели предполагает роль России как автономного полюса, нормы которого — в основном в экономической сфере — не обязательно совпадают с нормами других участников. Более того, Россия могла бы подумать о том, чтобы сыграть роль политического представителя тех правительств, которые «устали от идей либерализма» (Китайско-американское соперничество… 2012: с.60). Такая позиция может привести к конфронтации России с США и США.С. — продвигаемый проект ТТП, который российский эксперт рассматривает как «прототип антикитайского политического союза» (Китайско-американское соперничество… 2012: с.60). Тем не менее, ТТП является фактором, влияющим и на Россию: в значительной степени неспособность Москвы использовать свое председательство в АТЭС в 2012 году для продвижения крупных проектов в регионе объясняется потерей интереса к этой организации со стороны США, ключевого игрока. в Азиатско-Тихоокеанском регионе.
Существует множество других факторов, которые могут способствовать односторонней политике России, включая незаинтересованность основных азиатских стран в более глубоком взаимодействии России с региональными институтами, а также препятствия для экономической конкурентоспособности России на азиатском рынке из-за относительно высокой стоимости российской рабочей силы. .Как признают эксперты «Валдайского клуба», «огромная экономика Азиатско-Тихоокеанского региона, работающая без России, — это неизбежная правда… США. бизнес в целом не заинтересован в российском Дальнем Востоке… Япония, еще один кандидат на позицию приоритетного партнера, никогда не сделает Дальний Восток России объектом масштабных инвестиций в условиях тесной связи политики и бизнеса в этом регионе. страна и нерешенные территориальные проблемы »(К Великому Океану…). Этот сценарий предполагает, что Россия не сможет нормативно и институционально социализироваться в региональных структурах Азиатско-Тихоокеанского региона и вместо этого будет вынуждена действовать в одностороннем порядке, повторяя политику России в отношении ЕС и стран «ближнего зарубежья».
Выводы
Споры между российскими экспертами и политиками выявляют глубокую двусмысленность в отношении участия этой страны в Азиатско-Тихоокеанском регионе. С одной стороны, эксперты по внешней политике хорошо осведомлены о существующих подводных камнях и даже опасностях для России в этом регионе. Российский профессиональный дискурс — особенно исходящий из исследовательских центров, расположенных на Дальнем Востоке России, — содержит веские аргументы, способствующие секьюритизации отношений России с Китаем, который часто воспринимается скорее как соперник России, чем как стратегический союзник.Масштабы экономических инвестиций, которые потребуются для новых маршрутов энергоснабжения в Китай, а также объем нерешенных финансовых и торговых проблем с Китаем хорошо известны исследователям-экономистам (Иноземцев, 2014), которые скептически относятся к добавленной стоимости переориентации России. с европейских на азиатские рынки.
С другой стороны, Кремль полон решимости продолжить объявленное изменение своей экономической политики и политических приоритетов с Запада на Восток. Москва исходит из того, что существует потребность в более глубоком вовлечении России в региональную среду.В мейнстримовом дискурсе можно встретить идеи миссии России «помочь сплотить разрозненные азиатские государства… и создать демократическое многополярное сообщество азиатско-тихоокеанских государств» (Ивашенцов, 2013). Точно так же и другие оптимистичные голоса утверждают, что экономическое сотрудничество с такими странами, как Япония, может компенсировать России потери от возможных западных экономических санкций (Сенина, 2014).
Эти и другие подобные аргументы выявляют глубоко политический характер российской политики переориентации с Европы на Азиатско-Тихоокеанский регион.Эта политика — скорее реакция на проблемы, с которыми Россия сталкивается в отношениях с Западом, чем самостоятельная подлинная стратегия. Сергей Нарышкин, бывший председатель Государственной Думы, подтвердил, что усиление взаимодействия России с ее восточными соседями напрямую связано с изменением характера ее отношений с Западом в его заявлении о том, что западные санкции против Москвы после аннексии Крыма будут катализировать сближение России с Азиатско-Тихоокеанским регионом (ИТАР-ТАСС, 17 апреля 2014 г.).Широко распространенное объяснение внешней политики Путина как стратегической направленности на то, чтобы предложить консервативную интерпретацию европейской идентичности, а не искать альтернативу ей в другом месте (Межуев, 2014), также ставит под сомнение подлинность «азиатского стремления». Идея многополярности с точки зрения Москвы, таким образом, в конечном итоге сводится к получению признания и признания со стороны Запада, а не к риску начать большую игру в Азии.
Список литературы
Ачарья, Амитав.(2011) Норма субсидиарности и региональных порядков: суверенитет, регионализм и нормотворчество в третьем мире, Ежеквартальные международные исследования, 55, 97-98.
Ачарья, Амитав. (Март 2012 г.) Сравнительный регионализм: поле, время которого пришло, Международный зритель, (47) 1, 7
Анисимов, А.Л. Проблемы национальной безопасности Дальнего Востока России: Интернет-портал Центра исследований международных отношений Азиатско-Тихоокеанского региона. [Онлайн] Доступно по адресу http: //ru.apircenter.org / archives / 2314 [20 апреля, 2013]
Арапова, Екатерина, Байков, Андрей. (Сентябрь-декабрь 2012 г.) Региональные инициативы финансового сотрудничества в АТР, International Trends, 3 (30-31) (10), с.105
Барабанов, Олег и Манкофф, Джеффри. (Июль, 2013) Перспективы российско-американского сотрудничества в Азиатско-Тихоокеанском регионе. Отчет Рабочей группы по будущему отношений США и России, выпуск 3, [онлайн] Доступно по адресу http://svop.ru/wp-content/uploads/2013/10/TEXT.pdf [9 июня, 2015]
Бордачев, Тимофей и Барабанов, Олег. (2012) Трезвый взгляд вместе утопий, Россия в глобальной политике. [В Интернете] Доступно по адресу http://www.globalaffairs.ru/number/Trezvyi-vzglyad-vmesto-utopii-15790 [9 июня 2015 г.]
Бордачев, Тимофей и Барабанов, Олег. (2013) Сибирь и Дальний Восток как путь к глобализации России, Интернет-портал Валдайского клуба. [В Интернете] Доступно по адресу http://valdaiclub.com/economy/53980.html [9 июня 2015 г.]
Бьюзен, Барри.(2011) Мировой порядок без сверхдержав: достойный глобализм », Международные отношения, 25 (1), стр. 16, 18.
Дибб, Пол. (2014) Россия в Азиатско-Тихоокеанском регионе и геополитические вызовы развития Сибири и Дальнего Востока. Интернет-портал Валдайского клуба, [Online] Доступно по адресу http://valdaiclub. com/asia/65960.html [9 июня 2015 г.]
Эпштейн, Шарлотта. (2012) Перестаньте говорить нам, как вести себя: социализация или инфантилизация? Перспективы международных исследований, 13, стр.136-139.
Федоровский, Александр (июнь, 2012) Россия на полях АТЭС, Международная Жизнь, [Online] Доступно с; http://interaffairs.ru/i/2012_rus.pdf, стр. 77-90 [9 июня, 2015]
Фейгенбаум, Эван. (Декабрь 2013 г.) Десять тенденций, которые будут определять Азию в 2014 г. Веб-портал Фонда Карнеги за международный мир, доступен по адресу http://carnegieendowment.org/2013/12/30/ten-trends-that-will-shape-asia- in-2014 / gxc6 [9 июня, 2015]
Фененко Алексей. (17 октября 2013 г.) Трудности политической диверсификации в Азиатско-Тихоокеанском регионе.Валдайский клуб, [Online] Доступно по адресу http://valdaiclub.com/asia/63843.html [9 июня 2015 г.]
Хамейри, Шахар. (2013) Теоретические исследования регионов через изменения в государственности: переосмысление теории и метода сравнительного регионализма, Обзор международных исследований, 39, стр. 331.
Иноземцев Владислав. (16 апреля 2014 г.) Надо честно сказать: будет жить впроголод, покупать китайские товары и перестанеть ездить в Европе, Интернет-газета «Знак». [Онлайн] Доступно по адресу http: // www.znak.com/moscow/articles/16-04-19-20/102255.html [9 июня 2015 г.]
Иванов Андрей. (7 августа 2010 г.) Тихоокеанские комбинаты, Россия в глобальной политике, [Online] доступно по адресу http://www.globalaffairs.ru/number/Tikhookeanskie-kombinatcii-14962 [9 июня 2015 г.]
Джонс, Дэвид Мартин и Смит, Майкл. (2007) Создание сообществ: любопытный случай восточноазиатского регионализма, Обзор международных исследований, 33, стр. 169-176
Клименко Анатолий. (2013) Национальные интересы России в АТР, их соотношение с интересами других акторов в регионе.В кн .: Китай в мировой политике: История и современность. Ежегодник Института Дальнего Востока РАН. Выпуск XVIII. Москва, ИДВ РАН, С. 28-55.
Косачев, Константин. (2014) Против России действуют осознанно и целенаправленно, но на это неля обижаца, Коммерсантъ 13 (1068) [Online] Доступно по адресу http://kommersant. ru/pda/news.html?id=1911330 [9 июня 2015 г. ]
К Великому Океану, или новая глобализация России. (2012) Аналитический отчет Международного дискуссионного клуба, Валдай.Москва: РИА «Новости» и Совет по внешней и оборонной политике. [В Интернете] Доступно по адресу http://valdaiclub.com/publication/45700.html [9 июня 2015 г.]
Ларин Виктор. (30 мая 2013 г.) Внешняя угроза как движущая сила освоения и развития Тихоокеанской России. Московский Центр Карнеги, Рабочие материалы [Онлайн] Доступно по адресу http://carnegie.ru/2013 [9 июня 2015 г.]
Леклерк, Арно. (2013) Устойчивость России, Индекс безопасности, 2 (103), (19), стр. 45, 46
Лукьянов, Федор.(11 ноября 2013 г.) Моя и новая Азия, Огоньок, [Online] Доступно по адресу http://www.kommersant.ru/doc/2335761 [9 июня 2015 г.]
Метелица, Екатерина. (27 июня 2013 г.) Дворкович: Россия уходит из Европы в Азию, Слон. [Online] Доступно по адресу http://slon.ru/fast/economics/dvorkovich-rossiya-ukhodit-iz-evropy-v-aziyu–958938. xhtml [9 июня 2015 г.]
Межуев Борис. (17 апреля 2014 г.) Русский мир приходит в Европу, Известия. [В сети] Доступно по адресу http://izvestia.ru/news/569452#ixzz2zKeBLqEp.[9 июня, 2015]
Петровский, Владимир. (2013) О перспективах трехстороннего диалога „Китай — С.Ш.А. — Россия », в кн .: Китай в мировой политике: История и современность». Ежегодник Института Дальнего Востока РАН. Выпуск XVIII. Москва: ИДВ РАН, С. 72-83.
Попов Александр и Чернышов Сергей. (29 июля 2013 г.) Миортвый Восток, Эксперт, 30-31 [Online] Доступно по адресу http://expert.ru/expert/2013/31/mertvyij-vostok/ [9 июня 2015 г.]
Постель-Винай, Каролина.(2007) Историчность международного региона: новый взгляд на Европу и остальное, разделение, геополитика. 12. С. 557-558
Приадкина, Елена. (Март 2013) Мост на острове Русский над разбирать и строить заново. Интернет-журнал «Строительство.ру», [Online] Доступно по адресу http://rcmm.ru/content/topics/167.html [9 июня 2015 г. ]
Салин, Павел. (28 октября 2012 г.) Три пути России в Азию, Россия в глобальной политике. [Онлайн] Доступно по адресу http://www.globalaffairs.ru/number/Tri-puti-Rossii-v-Azii-15732 [9 июня, 2015 ]
Сенина, Дарья.Япония (9 апреля 2014 г.) Страховка для России от временной ориентации на Запад. Интернет-портал «Восток России». [Online] Доступно по адресу http://eastrussia.ru/opinion/564/565/ [9 июня 2015 г.]
Китайско-американское соперничество в Азии: выводы для России. Круглый стол (2012 г.). Индекс безопасности 4 (101) (18).
Терхалле, Максимилиан. (2011) Взаимная социализация: восходящая держава и Запад, перспективы международных исследований. 12. С. 341-361.
Власов Сергей. (27 января 2014 г.) На Дальнем Востоке я вижу исключительно инвестиционные проекты, связанные с добычей природных ресурсов.Интернет-портал «Восток России», [Online] Доступно по адресу http://eastrussia.ru/opinion/192/193/ [9 июня 2015 г.]
Регионоведение — Россия, Восточная Европа и Центральная Азия | Гарвардский университет
Степень магистра в области регионоведения — Россия, Восточная Европа и Центральная Азия (REECA) — это двухлетняя программа, предлагающая углубленное обучение по истории, политике, культуре, обществу и языкам этого региона. Степень магистра REECA предлагает отличную основу для любой карьеры, которая требует обширных знаний в данной области, высокого уровня владения хотя бы одним языком региона, а также превосходных навыков исследования, письма и общения.Выпускники REECA делают карьеру в различных областях, включая государственную службу, некоммерческий менеджмент, научные круги и частный сектор.
Программа REECA базируется в Центре исследований России и Евразии Дэвиса, который мобилизует богатый и разнообразный набор ресурсов для продвижения междисциплинарных исследований этого мирового региона. 38 преподавателей Центра Дэвиса, представляющих 11 дисциплин в 5 школах Гарварда, ежегодно предлагают более 100 языковых и региональных курсов.Библиотека Гарварда и архивные ресурсы региона не имеют себе равных за пределами России. Центр Дэвиса проводит полный график семинаров, конференций и специальных мероприятий, в которых участвует динамичное и коллегиальное научное сообщество. В дополнение к академическим и внеклассным ресурсам, доступным через Центр Дэвиса, студенты REECA получают доступ к превосходной финансовой помощи, включая гранты на обучение и стипендии за академический год, стипендии по иностранным языкам и региональным исследованиям (FLAS) на летний и академический год и поддержку для исследовательских поездок и профессиональное развитие.
Требования к поступающим
Прием в магистратуру REECA является очень избирательным и проводится ежегодно в рамках одного тура конкурса. Ожидается, что соискатели продемонстрируют потенциал выдающихся академических достижений на уровне выпускника и должны представить превосходную успеваемость на уровне бакалавриата, отличные академические рекомендации, высокие баллы на общем тесте Graduate Record Examination (GRE), образец письма и убедительное заявление о цели это проясняет, насколько программа REECA соответствует их общим академическим и / или карьерным целям.
Наиболее конкурентоспособные кандидаты завершили существенную предварительную курсовую работу по языкам и региональным исследованиям региона, особенно по истории и общественным наукам. Поступающие студенты должны пройти эквивалент не менее трех лет изучения русского или другого регионального языка на уровне колледжа. Опыт работы в регионе очень желателен, будь то учеба за границей, работа или проведение независимых исследований.
No related posts.