Гоа чья колония была: Освобождение Индией португальской колонии Гоа в 1961 г Текст научной статьи по специальности «История и археология»

Освобождение Индией португальской колонии Гоа в 1961 г Текст научной статьи по специальности «История и археология»

УДК 94

А. М. Хазанов

доктор исторических наук, профессор, профессор кафедры теории и истории международных отношений ИМО и СПН МГЛУ; e-mail: [email protected]

ОСВОБОЖДЕНИЕ ИНДИЕЙ ПОРТУГАЛЬСКОЙ КОЛОНИИ ГОА В 1961 г.

В статье анализируются причины, по которым в декабре 1961 г. Индия предприняла военную акцию против португальской колонии Гоа и присоединило ее к своей территории. Четыре с половиной века индийцы Гоа, Дамана и Диу жили в колониальном рабстве, а с 1947 по 1957 г. правительство Индии выступало за освобождение этих территорий мирным путем, однако правительство Португалии отвечало им отказом. 18 декабря 1961 г. индийские войска вступили на территорию Гоа, Дамна и Диу, над которыми был поднят индийский флаг.

Так окончилась одна из самых мрачных страниц в истории колониализма. США, Англия, Франция и НАТО делали всё возможное, чтобы сохранить португальский колониализм в Индии, однако натолкнулись на решительное сопротивление Советского Союза.

Ключевые слова: Гоа; Индия; Португалия; Салазар; Неру; Браганса Кунья; Даман; Диу; Лиссабон; Дели; Вашингтон; НАТО.

Khazanov A. M.

Advanced Doctor (History), Professor, of Department of Theory and History of International Relations Institute of International Relations and Social-Political Sciences MSLU; e-mail: [email protected]

INDIA’S LIBERATION OF THE PORTUGUESE COLONY GOA IN 1961

The article it is analyses the reasons due to which in December, 1961 India took the military steps against Portuguese colony Goa that was annexed to India’s territory. Thus, four and a half centuries the Indians of Goa, Daman and Diu lived under the colonial slavery. From 1947 till 1957, the Indian government advocated the liberation of these territories in a peaceful way. However the Portuguese government rejected all peaceful proposals of India. On the 18th of December 1961, the Indian troops intervened in Goa, Daman and Diu, so was raised India’s flag over these territories. Finally, one of the most dismal pages of the colonial history was over. The USA, Britain, France and NATO went to all lengths to keep the Portuguese colonialism in India, but they faced a decisive resistance of the Soviet Union.

Key words: Goa; India; Portugal; Salazar; Neru; Braganca Cuhna; Daman; Diu; Lisbon; Delhi; Washington; NATO.

Четыре с половиной века индийцы Гоа, Дамана и Диу томились под колониальным игом Португалии.

Все три территории были расположены на западном побережье полуострова Индостан и представляли собой анклавы, вклинивавшиеся в индийскую территорию. Общая их площадь составляла 3983 кв. км, причем самой большой была Гоа, расположенная примерно в 400 км к югу от Бомбея. Все три территории, располагавшие морскими портами, отрезали Индию от удобных выходов к морю.

В конце 1961 г. по фашистской диктатуре Салазара был нанесен первый жестокий удар. Португалия лишилась своих колониальных владений в Индии.

Португальская официальная наука и пропаганда всегда подчеркивали особый характер заморских владений в Индии (официально именовавшихся «Португальским государством в Индии»), заключавшийся в том, что они, в отличие от английских и французских владений в Индии, существовали четыре с половиной века. Однако этот до сих пор выдвигаемый тезис противоречит исторической действительности. Фактически 80 % территории «португальской» Индии (т. е. около 1222 кв. миль из 1532 кв. миль) были оккупированы португальцами только в конце XVIII в., т. е.

примерно в то же время, когда англичане и французы обосновались в Индии, и лишь 20 % «португальских» территорий страны были захвачены четыре с половиной века назад. Таким образом, даже ссылки адептов португальского колониализма на какие-то «исторические» права Португалии на Гоа, Даман и Диу абсолютно несостоятельны.

Другой довод, выдвигаемый португальской пропагандой и официальной наукой для «обоснования» прав Португалии на часть индийской территории, сводится к тому, что за время длительного португальского господства жители Гоа, Дамана и Диу подверглись значительной ассимиляции и перестали быть индийцами-индусами, став португальцами-христианами. Однако, согласно переписи 1950 г., общее население португальских владений в Индии составило 637 591 чел., из них лица индийского происхождения — 636 152 чел., или 99,7 %. Европейцев и «потомков европейцев» было всего 900 человек. Гоа, Даман и Диу в основном были заселены индийцами, говорящими на языках жителей прилегающих районов Индии.

Больше всего был распространен язык маратхи или его южный диалект — конкани. Несмотря на насильственное «олузитанивание» жителей колоний, португальский язык не

привился среди индийского населения Гоа, Дамана и Диу [1]; на нем говорило не более 7 % населения этих территорий. Столь же несостоятельны утверждения о том, что население Гоа, Дамана и Диу в подавляющем большинстве составляли христиане, а не индусы. Даже согласно официальной переписи, христианское население колоний насчитывало 234 275 чел., в то время как индусы — 388 488 чел. Кроме того, в колониях проживало около 9 тыс. мусульман и представителей других религий. Таким образом, христианство имело влияние менее чем на 40 % жителей колонии. По сообщению португальской газеты, индусы составляли в Гоа 57 %, а христиане — 42 % населения («Diario ёа Мапка», 31.01.1967).

Адепты Салазара до сих пор не перестают уверять, что в Гоа не было расовой дискриминации, поскольку его население — («индопор-тугальцы») — это «симбиоз двух культур, продукт полной интеграции привычек и обычаев двух далеких народов, блестящей работы, выполненной Португалией» («Diario ёа Мапка», 17.

12.1966).

В действительности на Гоа, Дамане и Диу существовал строгий расовый барьер и практиковались разнообразные формы дискриминации в отношении неевропейского населения. О наличии такого барьера и лживости утверждений об ассимиляции свидетельствует мизерное количество браков между представителями разных рас. Согласно официальной статистике, в 1952 г. было зарегистрировано всего два брака между европейцами и индийцами. На население более чем 600 тыс. человек приходилось всего 447 лиц смешанного происхождения.

Расовая дискриминация ярче всего проявлялась в полном отстранении индийцев от участия в управлении. За время португальского господства Гоа не знала губернатора-индийца. Лишь в середине 1950-х гг. был учрежден законодательный совет при губернаторе. Он состоял из 23 членов, в том числе 18 выборных и 5 назначаемых. Но из этих 18 выборных членов лишь 11 — на основе избирательного права для взрослых, а 7 «избирались» различными учреждениями, где заправляли колонизаторы.

Итак, выборное большинство было фикцией, очевидным трюком салазаровской диктатуры. Индийцы имели в Гоа весьма урезанные права. Им запрещалось служить во флоте: в армии они не могли продвинуться дальше чина капрала. Расовая сегрегация приняла столь крупные масштабы, что специальным декретом от 19 января 1941 г. офицерам португальской армии предписывалось выбирать себе жен

только среди дочерей европейцев. Врачам, получившим квалификацию в Гоа, запрещалось практиковать в Португалии, Анголе и Мозамбике; даже въезд гоанцев в «португальскую» Африку был сильно ограничен.

Португалия довела свои колонии в Индии до состояния крайней нищеты, разрухи и голода. Несмотря на плодородные земли и значительные природные ресурсы, Гоа не могла обеспечить даже половины потребностей населения в продовольствии [2, с. 21]. В колонии по существу отсутствовала промышленность. Португалия рассматривала свои индийские колониальные владения только как стратегически выгодные пункты на важнейших морских путях, связывающих Дальний Восток и Индию с Европой.

Единственная отрасль промышленности «португальской» Индии, получившая некоторое развитие, — горнодобывающая — была отдана, по сути, в полную собственность иностранных монополий. В Азии португальское правительство проводило ту же политику, что и в Африке: идя на значительные экономические уступки иностранным монополиям, оно надеялось превратить западных союзников в «гарантов» неприкосновенности своих колониальных владений.

В Гоа существовали значительные залежи железных и марганцевых руд. В 1954 г. добыча железной руды составила 1 380 650 т, марганца — 105 919 т. Главную роль в эксплуатации железных и марганцевых рудников играл американский и японский монополистический капитал. Американо-японские тресты «Кокан Когио» и «Ниппон Ко-кан», связанные с «Файнэншл Экспорт Бэнк оф Джапан», прибрали к рукам все наиболее прибыльные рудники.

В горнорудной промышленности было занято 75 тыс. чел. Работы на рудниках велись допотопным способом, люди долбили породу мотыгами и переносили ее в корзинах. Не было никакой охраны труда, широко использовался дешевый детский труд [2, с. 21]. Экономика колонии полностью зависела от экспорта железных и марганцевых руд. С 1949 по 1952 гг. экспорт железа возрос с 49 188 т до 469 596 т. Экспорт марганца составил в 1947 г. 10 тыс. т стоимостью 4 тыс. рупий, а в 1953 г. — 207 361 т. стоимостью 29 235 453 рупии.

Легкая и пищевая промышленность колонии была представлена мыловаренным и сахарным заводами и в особенности предприятиями по добыче соли из морской воды. Большая часть продукции

горнодобывающей промышленности, рыболовства и солеваренного производства экспортировалась в Индию, Западную Германию, Японию и США. Типичным примером колониальной эксплуатации Гоа была деятельность «Банко насионал ултрамарино». Этот банк не только обладал исключительным правом денежной эмиссии, но и господствовал в коммерческой, промышленной и сельскохозяйственной областях. За один только 1954 г. он получил в Гоа прибыль в 10 тыс. конто.

Сельское хозяйство Гоа было обречено на полную деградацию и застой. Население страдало от засух. За весь период португальского колониального господства было построено только два ирригационных канала, но они не могли обеспечить все население водой. «Для нашего сельского хозяйства характерна крайняя отсталость; оно не производит того, что необходимо для удовлетворения наших потребностей», -заявил в 1949 г. с трибуны Национальной ассамблеи депутат от Гоа Фроилано де Мело.

Торговый баланс колонии постоянно сводился с дефицитом. В 1955 г. ее импорт в четыре раза превосходил экспорт. Такое ненормальное превышение импорта над экспортом лишний раз свидетельствовало о том, что как экономический район Гоа не мог быть обособленным [1, с. 79]. Португалия навязала Гоа участие в так называемом таможенном союзе португальских территорий. Все выгоды от взимания пониженных пошлин в межколониальной торговле получала метрополия. В то же время были прерваны естественные внешнеторговые связи колонии. Например, раньше Гоа импортировала сахар по дешевой цене с соседней Явы, но после того, как вступила в таможенный союз, была вынуждена ввозить сахар из далекого Мозамбика по более высокой цене.

Слабое развитие экономики и тяжелые условия жизни коренного населения были причинами массовой эмиграции из Гоа в Индию и даже в африканские страны (в Кению, Танганьику, Мозамбик).

Искусственное обособление трех территорий от Индии оказывало самое пагубное влияние на их экономическую жизнь. Гоа, Даман и Диу на протяжении всей своей истории поддерживали тесные экономические связи с Индией и стали экономически интегральной ее частью. На Индию, по официальным данным, приходилось в 19551956 гг. около 20 0% импорта и свыше 40 0% экспорта «португальской»

Индии. В то же время, доля Португалии и ее колоний в торговле Гоа составляла лишь 7,6 %, а доля собственно Португалии — 10 % в импорте и 1 % в экспорте.

Экономическая жизнь Гоа, Дамана и Диу вплоть до разрыва экономических связей с Индией, вызванного резким ухудшением отношений между Португалией и Индией, в значительной степени зависела от транзитной торговли, большая часть которой приходилась на долю Индии. Через порты Мармагао, Даман и Диу из Индии вывозились хлопчатобумажные ткани, хлопок-сырец, зерно, минеральное сырье, ввозились в Индию промышленное оборудование, химикалии, продовольственные товары и т. д. [1, с. 81].

Единственная существующая в Гоа железная дорога соединяла крупнейший порт Мармагао с внутренними районами Индии и обслуживала главным образом индийские морские перевозки. Более 80 % объема грузооборота порта направлялось в Индию [там же, с. 81].

Экономические связи Гоа с Индией были столь тесными, что до обострения отношений между Португалией и Индией в колонии находились в обращении индийские деньги. Они были единственной валютой, использовавшейся для внешнеторговых операций.

В 1951 г. денежные переводы из Индии в Гоа составили 68 млн рупий, из Гоа в Индию — 46 млн рупий, в то время как из Португалии в Гоа — только 4,1 млн и из Гоа в Португалию — 11,6 млн рупий. Весьма любопытно также, что к концу 1950-х гг. более 100 тыс. гоанцев работали в различных городах Индии, главным образом в Бомбее.

Все сказанное приводит к неизбежному выводу о том, что в историческом, культурном и экономическом отношениях Гоа, Даман и Диу составляли нераздельную часть Индии. «Гоа, — писал индийский журналист Дж. Эвагрио, — может быть португальской только по праву, в силу которого Португалия была мавританской до 1140 г. или испанской в 1640 г., — по праву завоевания и оккупации».

Португальское владычество не только ущемляло национальный суверенитет Индии, оскорбляло национальные чувства индийцев, наносило большой экономический и политический урон Индии, но и представляло для нее прямую военную угрозу. После вступления Португалии в НАТО и подписания в начале 1951 г. Американо-португальского Соглашения о взаимном обеспечении безопасности американские империалисты начали превращать Гоа в свою военную базу. Они рассчитывали использовать эту территорию как военный

плацдарм для оказания давления на Индию и для борьбы против национально-освободительного движения в Азии. В середине декабря 1957 г. стало известно о том, что США заключили с Португалией секретное соглашение, предусматривающее оказание Вашингтоном всемерной помощи португальскому правительству в сооружении новых военных баз в Гоа и Дамане, а также на острове Тимор [4, с. 127]. После заключения этого соглашения США приступили к строительству на территории Гоа, Дамана и Диу аэродромов, укреплений и других военных объектов. В индийской печати в то время часто публиковались сообщения об участии США в военных приготовлениях Португалии, об использовании территории Гоа как пункта для военных демонстраций в Юго-Восточной Азии. Гоа была наводнена американскими советниками, в гоанские порты то и дело заходили американские, английские и западногерманские суда, доставлявшие не только контрабандные товары, но и оружие [2, с. 25]. На американские средства и под руководством американских специалистов строились военные аэродромы в районе порта Мармагао и на плато Бамбо-лим, реконструировался и укреплялся главный порт Гоа — Мармагао. В 1960 г. индийская общественность с негодованием узнала о планах Пентагона построить в Гоа американскую ракетную базу.

В Гоа было сконцентрировано более 15 тыс. солдат, снабжение которых взяли на себя ряд португальских и иностранных фирм. По словам выдающегося борца за свободу Гоа Браганса Кунья, эта колония была «превращена в военный лагерь с тысячами европейских и африканских солдат, экипированных современным оружием, поставляемым им НАТО, с военно-воздушной базой».

«Продолжающееся колониальное господство Португалии в Гоа, -писала 31 августа 1967 г. индийская газета «Ассам Трибюн», — является не только анахронизмом, но также ущемляет самоуважение индийцев … Длительное упорство, с которым Португалия цепляется за свои немногочисленные владения в Индии, является прямым результатом ее принадлежности к НАТО. Имея таких партнеров, как США, Англия и Франция, Португалия, хотя и глупо, думает, что она может увековечить свой колониальный режим в Гоа». «Проблема ликвидации иностранного господства в Гоа, — писала индийская газета «Дели Таймс», — стала еще более неотложной потому, что эти небольшие португальские территории на западном побережье Индии сейчас являются

очагом международных интриг и контрабанды и превращаются в военные базы при активном потворстве других империалистических государств — членов НАТО, в которое входит и Португалия . .. Гоа представляет собой военный лагерь, где сконцентрирован военный персонал, оснащенный новейшим оружием НАТО. Гоанцы превращены в рабов в своих собственных домах… Свобода Индии не будет полной до тех пор, пока империалистические армии будут находиться на индийской территории — в Гоа, Дамане и Диу» [2, с. 25].

Португальские колонизаторы превратили Гоа в центр интриг и провокаций против Индии, создавали напряженное положение на границе и даже подвергали обстрелам ее территорию. Как заявил в Народной палате Индии парламентский секретарь Министерства иностранных дел Садатх Алихан, только в течение сентября — октября 1957 г. португальские войска в Гоа 29 раз нарушали индийскую границу [4, с. 128].

Подписание Американо-португальского Соглашения о военных базах осложнило проблему Гоа. Если до этого правительство Индии выступало за освобождение Гоа мирными средствами, то начиная с 1957 г. оно не исключало и насильственных методов освобождения территории. Еще 1 октября 1957 г. индийская газета «Индиан экспресс» писала, что возможность превращения Гоа в базу НАТО делает всю эту проблему еще более зловещей, поскольку вопрос, который раньше был лишь предметом спора между Индией и Португалией, может перерасти в часть мирового конфликта.

Позицию индийского правительства по вопросу о Гоа сформулировал в 1960 г. тогдашний министр обороны Кришна Менон: «Гоа -наша территория, она должна быть освобождена нами, это часть нашего незавершенного дела. Будет ли Гоа освобождена насильственными средствами или средствами убеждения — это вопрос, который мы должны решить сами».

Через год индийское правительство открыто заявило о своем решении прибегнуть к вооруженной силе для освобождения незаконно удерживаемой Португалией части индийской территории. 16 августа 1961 г. премьер-министр Индии Джавахарлал Неру заявил: «Возможно, придет время, когда мы решим послать туда армию. Когда наступит такое время, мы предпримем открытые, а не тайные или скрытые усилия».

Усилия Индии, стремившейся к освобождению Гоа от иноземного гнета, смыкались с освободительной борьбой, которую на протяжении

всего периода португальского господства вело индийское население Гоа, Дамана и Диу.

Еще в 1928 г. возник Национальный конгресс Гоа — партия, возглавившая освободительную борьбу в «португальской» Индии и работавшая в тесном контакте с Индийским национальным конгрессом. В 1930-х гг. Национальный конгресс Гоа провел кампанию «ненасильственного сопротивления» (сатьяграхи), используя одну из получивших широкое распространение форм освободительной борьбы индийского народа под руководством Индийского национального конгресса. Крупные выступления гоанцев в форме кампании гражданского неповиновения произошли в 1946 г., вскоре после окончания Второй мировой войны. Португальские власти обрушили на участников освободительного движения шквал репрессий. Руководящие деятели движения — Браганса Кунья, Какодкар, Хегде и другие -были брошены в тюрьмы.

Завоевание Индией независимости в 1947 г. послужило толчком к новому подъему освободительного движения в Гоа, влив в него свежие силы. В то же время на пути этого движения возникли новые серьезные трудности. Португальские власти стали спешно наращивать вооруженные силы в колонии. Если до независимости Индии войска, расквартированные в Гоа, не превышали тысячи, то уже к 1950 г. их число достигло 10 тыс. В одном только 1948 г. в Гоа было ввезено оружия и военного снаряжения на 42 тыс. рупий. В 1951 г. ввоз оружия увеличился в 70 раз и составил в стоимостном выражении 3 млн рупий. Стремясь задушить освободительное движение в Гоа, португальские власти прибегли к массовому террору, вынося суровые приговоры всем, кто подозревался в сочувствии этой борьбе. Говоря о том периоде, один из лидеров освободительного движения в Гоа Браганса Кунья отмечал: «Плохое обращение с нашими товарищами сменилось теперь жестокостью, садизмом и произволом. Приговоры от 4 до 8 лет тюремного заключения теперь сменились приговорами от 15 до 28 лет, вместо избиений и бритья головы стали прибегать в отношении наших волонтеров к револьверным и ружейным выстрелам, замучивать их до смерти или проламывать им черепа. Наши протесты, как и ноты протеста индийского правительства, не оказывают никакого влияния на упрямое правительство Португалии».

Бывший узник португальской тюрьмы член индийского парламента Чоудхури рассказал в феврале 1957 г., что с «политическими

заключенными обращаются почти как с животными. Португальская полиция жестоко избивает их».

Несмотря на массовый террор, волны освободительного движения в Гоа вздымались все выше. Вдохновляемые успехами независимой Индии и поддерживаемые индийской и мировой прогрессивной общественностью гоанские патриоты развернули активную борьбу под лозунгом ликвидации португальского колониального господства и воссоединения с матерью-родиной Индией. Они устраивали тайные митинги, распространяли листовки, вели большую агитационную работу в массах. 18 июня 1954 г. во многих деревнях Гоа были вывешены индийские национальные флаги, а на стенах домов появились надписи «Вон из Гоа!». 15 августа — в День независимости Индии -42 гоанца из Индии перешли границу Гоа, неся в руках индийский флаг и не обращая внимания на нацеленные на них ружья и пулеметы [1, с. 90].

Ровно через год — 15 августа 1955 г. — гоанские и индийские патриоты предприняли поход на главный город Гоа — Панджиме, применив ненасильственные гандистские методы борьбы. Несмотря на мирный характер демонстрации, португальские войска открыли огонь по толпе. Около 30 человек были убиты, сотни ранены.

После варварского расстрела мирной демонстрации в Гоа Индия прервала всякие официальные контакты с Португалией, отозвала своего консула из Гоа и потребовала от Португалии закрыть консульства в Бомбее и Мадрасе. Португальские фашисты обрушили на маленькую колонию новые репрессии. Только в 1955 г. они арестовали более 3 тыс. чел. За период с 1946 по 1957 гг. были брошены в тюрьмы несколько тысяч гоанцев, 13 лидеров освободительного движения сосланы на острова Зеленого Мыса, в Анголу и Португалию, около 300 патриотов осуждены на длительные (до 28 лет) сроки тюремного заключения, 87 чел. расстреляны или замучены до смерти.

В феврале 1957 г. португальские колонизаторы совершили чудовищное злодеяние: они привязали в Понде нескольких гоанских патриотов к «джипу», проволокли их около двух миль, а затем облили керосином и подожгли. Когда этот страшный факт стал известен международной общественности, португальские официальные лица выступили с заявлениями, в которых отрицали подобный инцидент. Однако им не удалось замести следы преступления. В начале 1961 г. английская газета «Гардиан» опубликовала письмо Питера Д’Коста,

в котором сообщалось: «Я был в Понде в то время и сам все видел. Я удивлен, что португальское посольство в Лондоне отрицает инцидент, свидетелем которого были сотни людей… Почему португальцы так боятся позволить независимым международным юристам провести расследования в Гоа?» (The Guardian, 12.01.1961).

Как сообщила газета «Хиндустан стандард», 25 ноября 1957 г. в Бомбее состоялся многолюдный митинг. Выступивший на нем ветеран освободительного движения в Гоа Т. Б. Гунха заявил, что 25 ноября 1510 г., когда португальцы захватили Гоа, — печальная страница в истории индийского народа, ибо захват Гоа являлся началом закабаления Индии западными колониальными державами. На митинге была принята резолюция, в которой его участники поклялись отдать все свои силы делу освобождения Гоа и ее воссоединения с Индией. Салазар срочно перебросил из Африки в Даман подкрепление (800 солдат).

Начало освободительного восстания в Анголе тотчас же эхом отозвалось в Гоа. «Восстание в Анголе и недавний эпизод с захватом в открытом море лайнера «Санта-Мария» вдохновили гоанских националистических деятелей, находящихся в подполье, на борьбу за независимость», — писала газета «Индиан экспресс» 5 мая 1961 г.

Вскоре после известий о восстании в Анголе гоанские патриоты совершили нападение на два португальских военных поста и захватили большую партию оружия (Indian Express, 05,05,1961).

Португальское правительство, напуганное ростом освободительного движения в своих колониях, объявило призыв в армию лиц в возрасте от 18 до 36 лет. У португальцев, как писала «Индиан экспресс», вызвало особую тревогу то, что в связи с восстанием в Анголе они перебросили из Гоа в африканские владения около 17 тыс. солдат, значительно ослабив свою армию в Гоа. По словам той же газеты, гоан-ская молодежь не желала служить в колониальной армии и всячески уклонялась от воинской повинности (Indian Express, 05,05,1961).

Освободительная борьба гоанцев за ликвидацию колониального гнета и воссоединение с Индией выдвинула много героев. Одним из первых в этой плеяде должно быть названо имя Тристана Браганса Кунья, которого справедливо называют отцом гоанского национализма. С 1926 г. патриот активно участвовал в национально-освободительном движении Гоа. В своих блестящих публицистических статьях он разоблачал сущность и методы португальского колониализма, выступал за организацию такого освободительного движения, которое было бы

тесно связано с национально-освободительной борьбой всего индийского народа. Браганса Кунья был основателем Национального конгресса Гоа, одним из организаторов развернутой Национальным конгрессом Гоа кампании гражданского неповиновения. В июле 1946 г. Браганса Кунья арестован и брошен в тюрьму-крепость Агуада, а затем отправлен в Португалию. В 1950 г. его освободили из тюрьмы, но удерживали в Лисабоне, отказав в праве выезда. Однако в 1953 г. Кунья сумел ускользнуть от ищеек Салазара, бежал в Париж, а оттуда перебрался в Индию, где снова активно включился в борьбу за освобождение Гоа. Умер Браганса Кунья 26 сентября 1958 г., так и не дожив до дня освобождения своей родины. В 1959 г. Всемирный Совет Мира в Стокгольме посмертно наградил Б. Кунья Международной премией мира. «История борьбы за свободу Гоа — это история, которую все мы должны помнить, — писал Дж. Неру. — Следует помнить, что эта маленькая территория дала сравнительно большое число мужчин и женщин, которые пожертвовали в этой борьбе многим. Среди них выделяется имя д-ра Т. Браганса Кунья. Помня о нем, мы всегда будем помнить дело, которому он служил и ради успеха которого работал».

Освободительная борьба жителей Гоа пользовалась сочувствием и поддержкой всей прогрессивной мировой общественности. Огромную поддержку населению Гоа в его законном стремлении освободиться от колониального рабства и воссоединиться с Индией оказывали демократические круги в самой Португалии. Наиболее решительную и твердую позицию занимала в вопросе о Гоа Португальская коммунистическая партия. Она последовательно и энергично отстаивала лозунг о праве на самоопределение для всех колоний и выступала за проведение немедленных переговоров с Индией о воссоединении с нею Гоа, Дамана и Диу. Компартия Португалии была организатором широкой кампании против отправки войск в Гоа и против военной истерии в Португалии в связи с «гоанским вопросом». В своем заявлении от 1 мая 1954 г. компартия разоблачила агрессивную и преступную политику Салазара в вопросе о Гоа и указала на те трагические последствия для Португалии и ее народа, к которым могла привести эта политика. Большое место занял вопрос о Гоа в работе V съезда Португальской коммунистической партии. Съезд решительно высказался за ликвидацию колониального контроля Португалии над частью территории Индии. В политическом отчете ЦК ПКП съезду указывалось: «Действительные интересы народов

Гоа и Португалии требуют, чтобы населению Гоа была предоставлена свобода самому решить вопрос о своей судьбе путем действительно свободного народного волеизъявления. Такова позиция Португальской коммунистической партии, занятая ею с самого начала в защиту интересов народа Португалии и Гоа».

В специальной Резолюции по проблеме колоний, принятой съездом, было записано: «V съезд считает правильной линию, защищаемую ЦК в отношении проблемы Гоа, и еще раз заявляет, что коммунистическая партия будет требовать мирного разрешения проблемы Гоа путем переговоров, признавая за народом Гоа право свободно определить свою судьбу».

В поддержку справедливых требований народа Гоа выступили и другие демократические организации Португалии. Так, Национально-демократическое движение, вокруг которого группировались оппозиционно настроенные к Салазару демократические круги, в своих подпольно издаваемых брошюрах и листовках заявляло, что «разногласия с Индийским Союзом должны быть решены путем переговоров и путем удовлетворения законных чаяний народа Гоа, Дамана и Диу». Поддержка справедливых требований населения Гоа была одной из главных причин репрессивных мер, предпринятых Салазаром в отношении Национально — демократического движения. Все члены его центрального комитета были арестованы. 18 июня 1957 г. в Порту начался суд над председателем Национально-демократического движения выдающимся ученым-математиком профессором Руи Луисом Гомесом. Вместе с ним на скамье подсудимых оказались несколько видных лидеров оппозиции: четверо были приговорены к двум годам, один — к десяти месяцам тюрьмы.

С резкой критикой политики Салазара выступала также другая оппозиционная организация — Португальское молодежное движение за демократическое единство. В изданном ею Манифесте содержалось требование, «чтобы конфликт в Гоа был решен мирными средствами» и чтобы «португальское правительство провело с индийским правительством такие переговоры, которые после обсуждения точек зрений обеих сторон могли бы разрешить конфликт дружественным путем».

Борьба за предоставление гоанцам права самим решить свою судьбу охватывала все более широкие слои населения Португалии. Она все больше связывалась с борьбой против фашистской диктатуры

Салазара. Лозунг освобождения Гоа становился одним из главных, написанных на знамени антифашистов, под которое становились всё новые тысячи противников диктаторского режима Салазара, независимо от их классовой, политической и религиозной принадлежности.

Переброска большого количества войск в Гоа, лихорадочные военные приготовления в стране, непомерные расходы на вооружение не оставляли сомнений в том, что Салазар «бросил жребий» и готов пойти на военный конфликт с Индией. Поэтому требование отказаться от агрессивного курса и решить проблему Гоа путем переговоров с Индией стало всеобщим, охватив самые широкие слои населения Португалии. Рабочие нескольких фабрик в Лисабоне вместе с банковскими и другими служащими организовали несколько митингов в пользу мирного решения гоанского вопроса. Такие же митинги прошли в городах Сакавем, Повоа, Аландра, Амадора, Келуз и др. В Порту сторонники мирного решения вопроса о Гоа направили правительству обращение, содержавшее требование начать переговоры с Индией. Тысячи таких писем и телеграмм приходили в Лиссабон из Торре де Клеригос, Пиаса, Вале де Верго. В Пиасе тысячи людей вышли на улицу, чтобы помешать отправке в Гоа пяти солдат, завербованных в этом городе. С криками: «Долой войну!» толпа остановила автобус и заставила наемников вернуться домой. При отправке в Гоа военного судна «Серпа Пинто» с солдатами на борту толпа их родственников и друзей с криками: «Негодяи, они посылают их на войну! Оставьте Гоа индийцам!» прорвала полицейский кордон. Несколько рекрутов прыгнули за борт, пытаясь бежать, но были пойманы. Когда к солдатам многих воинских частей обращались с вопросом, кто желает добровольно отправиться в Гоа, ни один не выходил вперед. Чтобы создать видимость «народной поддержки» политики Салазара, правительство пыталось инсценировать «патриотические» манифестации, однако эта затея с треском провалилась. Во время выступлений официальных ораторов толпа кричала: «Пошлите в Индию представителей для переговоров!».

Руководство Индии неоднократно предлагало португальскому правительству начать мирные переговоры. Но правительство Сала-зара нагло отвергало даже идею переговоров. Более того, в ответ на мирные предложения Индии оно угрожало применением силы, намекая при этом, что в случае военного конфликта Индии придется иметь дело не с одной Португалией, а со всем блоком НАТО.

Между тем в начале 1961 г. в Гоа, Дамане и Диу началось повстанческое партизанское движение, направленное против португальских колонизаторов, во главе которого встал Военный совет, состоявший из представителей патриотических организаций Гоа, Дамана и Диу. Многие организации и частные лица, выражая настроения прогрессивной общественности всего мира, требовали от правительства Индии оказать активную вооруженную помощь повстанческому движению и освободить Гоа от португальского колониального владычества. Комитет африканских освободительных организаций в Лондоне обратился к Дж. Неру со следующей телеграммой: «Мы серьезно встревожены вашими колебаниями в отношении предоставления эффективной помощи Гоа. От имени 39 организаций, входящих в наш комитет, и народов Африки мы призываем вас немедленно двинуться в Гоа, используя всю мощь вашей армии, чтобы спасти жизнь сражающихся гоанцев. Африка с вами» [3, с. 174].

В начале декабря 1961 г. индийское правительство официально заявило о своем намерении решить проблему Гоа военным путем. Выступая 7 декабря в индийском парламенте, Дж. Неру заявил: «В данный момент я не могу сказать, к чему это приведет, за исключением того, что в итоге это должно неизбежно привести к освобождению Гоа».

В ответ Салазар поспешил обратиться за помощью к своим союзникам по НАТО. 11 декабря правительству Англии было послано специальное послание. В нем цитировался Виндзорский договор 1899 г. , по которому Англия дала согласие защищать заморские территории Португалии от ее тогдашних и будущих врагов. Португальское правительство просило Англию разрешить использовать ее базы, расположенные между Португалией и Гоа, для заправки горючим судов и поддержания контактов с Гоа. Английское правительство, хотя и было заинтересовано в сохранении Гоа под португальским контролем, в то же время не могло не считаться с тем фактом, что открытая поддержка Салазара в этом вопросе могла бы осложнить его и без того достаточно сложные отношения с Индией и другими странами Содружества. Исходя из этих соображений, оно отклонило просьбу Салазара о разрешении использовать британские базы и обещало лишь «ограниченную» помощь в вопросе о Гоа. Впоследствии Сала-зар так оценивал реакцию Лондона на свое послание: «Португальское правительство … просило британское правительство указать, какие меры оно могло бы предпринять для кооперации с португальскими

силами, чтобы остановить индийскую агрессию. Ответ правительства Ее Величества, который был вскоре получен, состоял в сущности в следующем: в случае нападения на Гоа неизбежно последуют ограничения в той помощи, которую британское правительство сможет оказать португальскому правительству в его борьбе с одним из членов Содружества».

Гораздо более благоприятный отклик просьба Салазара получила в Вашингтоне. США активизировали усилия по оказанию помощи своему младшему партнеру по НАТО. Посольство США в Индии развернуло лихорадочную деятельность, стремясь отговорить Дж. Неру от решительных шагов и помешать вступлению индийских войск в Гоа. 13 декабря 1961 г. президент США Дж. Кеннеди направил личное послание премьер-министру Дж. Неру, в котором «выражалась надежда», что Индия не прибегнет к применению силы в Гоа. Посол США в Индии Джон К. Гэлбрэйт 15 и 17 декабря предложил правительству Индии помощь США в поисках мирного решения проблемы и просил отложить военную акцию хотя бы на шесть месяцев.

Индийское правительство дало достойный ответ фарисейской «миротворческой» миссии американского правительства, которое рассчитывало выиграть время, чтобы помочь Салазару укрепить обороноспособность Гоа. Посольство Индии в США направило правительству США следующее послание: «Индия удивлена тем, что ее друзья, которые молчали в течение долгих четырнадцати лет, неожиданно проявили интерес к тому, чтобы убедить Индию согласиться на шестимесячный период дальнейших переговоров. Послание правительства США дошло до правительства Индии только за шесть часов до того, как началась акция в Гоа. Когда правительство Индии решило навести справки, благоприятно ли реагировало португальское правительство на посредничество США и был ли ею проявлен позитивный подход, правительство Индии узнало, что Португалия не обнаружила такого положительного подхода. В этих условиях для Индии не оставалось ничего другого, как начать осуществление своей программы применения минимальной силы для освобождения Гоа от гнета Португалии».

18 декабря 1961 г. индийские войска, поддержанные танками и броневиками, перешли границу и вступили на территорию Гоа, Дамана и Диу. Индийская авиация подвергла бомбардировке аэродром в Панджиме. Индийские самолеты, летавшие над Гоа, сбрасывали

листовки, объясняющие гоанцам, что цель индийской военной акции -освобождение Гоа, Диу и Дамана и воссоединение их с Индией. Одновременно военно-морские силы Индии атаковали португальские укрепления на острове Анджидив. Через 36 часов после начала индийской военной акции португальские войска капитулировали.

19 декабря над Гоа, Даманом и Диу был поднят индийский флаг, и Индия формально вступила в управление этими территориями. Так окончилась одна из самых мрачных страниц в истории колониализма.

Справедливая акция Индии, явившаяся самым сильным ударом по империи Салазара за весь послевоенный период, вызвала у португальских колонизаторов приступ бессильной ярости. Обуреваемое жаждой мести, португальское правительство отдало приказ об интернировании всех индийских резидентов в своих колониях и конфискации их собственности. Около 3 тыс. индийцев, живших главным образом в Мозамбике, были интернированы. Это обстоятельство стало важным фактором, повлиявшим на решение индийского правительства о судьбе и условиях репатриации военнослужащих португальских войск, взятых в плен в Гоа.

Не без оснований рассчитывая получить поддержку от своих западных союзников, Португалия не постеснялась подать «жалобу» в Совет Безопасности ООН. В ней содержались уверения, что «заморские территории» составляют интегральную часть Португалии и что Индия совершила «агрессию» против самой Португалии. Как и следовало ожидать, союзники Португалии по НАТО — США, Англия, Франция и Турция — энергично поддержали португальскую жалобу. Все они критиковали Индию за применение оружия. США и Англия пытались обвинить Индию и другие антиколониальные страны в том, что «они оправдывают применение силы под предлогом ликвидации колониализма».

Позиция Запада была выражена в проекте резолюции, представленном США, Англией, Францией и Турцией, который подвергал критике действия Индии в Гоа на том основании, что они якобы нарушили Устав ООН и угрожали существованию этой международной организации.

Однако попытки западных держав использовать Совет Безопасности для сохранения португальского колониализма в Индии натолкнулись на решительное сопротивление Советского Союза и афроазиатских государств. Афро-азиатская группа потребовала от Совета

Безопасности отклонить жалобу Португалии на том основании, что акция против Гоа имела антиколониальный характер и ставила своей целью освобождение исконных индийских территорий от варварского колониального гнета Португалии. Советский представитель Д. Зорин в своем выступлении квалифицировал индийскую акцию как значительный прогресс в деле ликвидации колониализма и поддержал предложенную афро-азиатскими странами резолюцию. Советский представитель, в частности заявил: «Наша позиция заключается в том, что мы можем открыто заявить, что мы поддерживаем народ Индии и народ Гоа, которые борются за свое освобождение от колониального господства Португалии» (UN Document S/PV 987, 18.12.1961, C. 67). Советский Союз, как постоянный член Совета Безопасности, использовал право вето для того, чтобы отклонить резолюцию США, Англии, Франции и Турции. Планы империалистов, стремившихся помочь своему партнеру по НАТО, были, таким образом, окончательно сорваны. Выступая после голосования, советский представитель заявил: «Советский Союз гордится тем, что он помешал пройти резолюции, которая фактически была бы равносильна поддержке колониальных держав, и прежде всего такой державы, как Португалия, которая своими действиями дискредитирует ООН. Те, кто защищают Португалию, защищают не ООН, а защищают колониализм, — самое позорное явление XX в.» UN Document S/PV988, 18.12.1961, C. 92-95).

Провал западной резолюции в ООН вызвал новый приступ ярости в Лисабоне. Выступая 3 января 1962 г. в Национальной ассамблее, Салазар угрожающе заявил: «Я не знаю, будем ли мы первой страной, которая покинет ООН, но мы безусловно будем в числе первых».

Бессильная ярость колонизаторов окончательно лишила их всякого чувства реального. 17 февраля 1962 г. правительство Салазара издало Указ, согласно которому Гоа должна по-прежнему считаться территорией Португалии и иметь своих представителей в Национальной ассамблее. В указе говорилось, что «пока португальская территория в провинции Португальская Индия (Гоа, Даман и Диу) лишена португальского суверенитета, ее правительство и административные органы будут функционировать в Лиссабоне», а «общины гоанцев, проживающие на национальной или зарубежной территории, которые могут свободно пользоваться правом голосования, будут избирать депутатов в Национальную ассамблею от Португальской Индии».

Потеря Гоа, Дамана и Диу явилась началом конца португальской колониальной империи. Она вдохновила национальные силы Анголы, Мозамбика, Гвинеи и других португальских колоний на активную борьбу за свое освобождение.

В то же время освобождение Гоа Индией породило ряд противоречий в стане колонизаторов и прежде всего среди членов НАТО. Португалия была не удовлетворена действиями своих союзников, полагая, что они не предприняли достаточно эффективных мер для спасения ее колонии в Индии. Салазар критиковал США и Англию за отказ оказать вооруженную поддержку, ибо в правящих кругах Лисабона отдавали себе отчет в том, что этот отказ нанес сильный удар не только по португальскому колониализму, но и по фашистскому режиму Салазара в целом.

СПИСОК ЛИТЕРАТУРЫ

1. Антонова К. А., Кузьмин С. А. Португальские колонии в Индии // Последние колонии в Азии. — М. : Вече, 1958. — 228 с.

2. Белокопытов И. В. Португальская колония Гоа продолжает бедствовать // Азия и Африка сегодня. — 1961. — № 8. — С. 15-26.

3. Оганисьян Ю. 500 лет под пиратским флагом. — М. : Политиздат, 1965. -216 с.

4. Сенько В. В. Гоа на грани выживания // Международная жизнь. — 1958. -№2. — С. 123-137.

В 1961 году Индия аннексировала у Португалии Гоа

После окончания Второй мировой войны на планете наступила эпоха заката колониальных империй. Больших и маленьких. Насколько массовым был этот процесс, говорит следующий факт. В июне 1945 года, когда был подписан Устав ООН, и организация начала свое существование, в её состав входило 50 государств. В октябре 1945 года к ним присоединилась Польша. К концу 60-х годов в состав ООН входили уже 143 страны.

Для сравнения – в Лигу Наций, международную организацию, работавшую между мировыми войнами, входило всего 63 страны. Именно столько тогда было независимых государств. Все остальные страны-члены ООН – это получившие независимость колонии. Далеко не всегда страны получали ее мирным путем. Часто за неё приходилось воевать. О самой удивительной войне за независимость мы расскажем в этой статье.

Португальская колониальная империя

Расцвет Португалии пришелся на далекие XV-XVI века. В 1498 году Васко де Гама стал первым европейцем, достигшим Индии по морю. У страны появились колонии во всех частях света. Немногие знают, что колониями Португалии были Мадейра, Азорские острова, Гренландия, Бразилия, 35 анклавов в Африке, 50 анклавов в Азии и 11 анклавов в Юго-Восточной Азии. Всего за пределами метрополии Португалия контролировала 108 территорий по всему миру. Она стала одной из первых колониальных империй. С течением времени список португальских колоний сокращался из-за действий более сильные конкурентов, и к окончанию Второй мировой войны под контролем Португалии осталось 19 колониальных анклавов, в том числе и земли, находящиеся сейчас в составе Индии. Напомним, Индия получила независимость в 1947 году и к 1961 году была вполне сформировавшимся государством.

Дипломатические и силовые действия

К тому времени Португалия контролировала Гоа, Даман и Диу, Дадра и Нагар-Хавели. На этих территориях проживали 61% индуистов, 37% христиан-католиков и 3% мусульман. До Второй мировой войны население этих территорий занималось, в основном, сельским хозяйством. Но после войны началось добыча железной руды и марганца. Руководству новой независимой Индии очень не нравился контроль европейской страны над частью своей территории.

Первым высказался против колониального управления Гоа местный житель. Триштан ди Браганса Кунья был инженером, получившим образование во Франции. Еще в 1928 году он выпустил буклет и брошюру о португальском притеснении гоанцев. С них началось индийское движение независимости. Вооруженные отряды стали нападать на колонизаторов. Правительство Индии оказывало им поддержку. На острове развернулась настоящая партизанская война.

В 1950 году начались переговоры между Индией и Португалией о судьбе португальских колониальных анклавов в Индии, которые в итоге зашли в тупик. Позиция Португалии заключалась в том, что это исконные территории страны, не имеющие к Индии никакого отношения. Лиссабон ссылался на то, что Индия является наследницей империи Великих Моголов, а Португальская Индия никогда в нее не входила. Индия же настаивала на включение этих колоний в свой состав, так как основное население в них было индусским. Дели отозвала своего представителя из Лиссабона и заблокировала морские перевозки из Португалии. В 1955 году индийские активисты попытались попасть на Гоа, но получили вооруженный отпор от португальских полицейских. 30 индусов было убито. Ситуация накалялась.

Wikimedia Commons

По теме

700

Председатель правления Всероссийского объединения туристов Роман Бобылев рассказал о том, как отечественным туристам планировать отдых в текущем году.

Wikimedia Commons / AFP staff

Португальский премьер-министр Антонио де Оливейра Салазар попросил Великобританию о посредничестве в переговорах с Индией. Затем этот вопрос был вынесен в Совет безопасности ООН. Лидер Индии Джавахарлал Неру на всех встречах говорил, что Гоа больше не будет под властью Португалии.

Накал страстей объяснялся ещё и тем, что параллельно с переговорами Индия аннексировала небольшие португальские колониальные анклавы. Так, в 1954 году она вернула себе Дадра и Нагар Хавели. Они находились внутри индийской территории и не имели выхода к морю. Португальцы при всем желании не могли ничего противопоставить индийской армии — для проведения операции на территории Индии у нее просто не было сил и средств. Индийские войска ликвидировали участки португальской полиции на этих территориях и присоединили их к Индии. Армейских подразделений Португалии там не было. Воодушевившись отсутствием реакции Португалии, индийские военные стали готовить захват Гоа.

Реакция Португалии

Португалия – небольшая страна, и защита своих колоний в экстремальных ситуациях ей была явно не по силам. В основном, страна рассчитывала на поддержку нового тогда блока НАТО. Надо сказать, что небольшие силы находились не только на Гоа, но и в Мозамбике и Анголе, где начиналось партизанское движение. Поэтому военные не питали особых иллюзий по поводу возможностей португальской армии на Гоа. В 1960 году министр обороны Португалии Ботельо Мониш заявил, что «…армия Португалии на Гоа находится в состоянии самоубийства, и при военных действиях со стороны Индии потерпит поражение». Но даже после таких слов Салазар не выделил дополнительных сил — их просто не было. Премьер-министр попросил солдат продержаться хотя бы неделю до прибытия международной поддержки. Какие вооруженные силы имела Португалия на Гоа? По разным источникам, там было от 7 000 до 12 000 солдат (европейцы, африканцы и индусы), около 250 моряков и 850 полицейских и налоговых полицейских. Боевой авиации в колонии не было. В конце 1960 года министр иностранных дел Португалии предложил сократить военную группировку на Гоа до 3 500 человек. Солдаты были нужны в Африке. После всех согласований, в Португальской Индии осталось всего 3 300 солдат. Армия начала подготовку к безнадежной обороне. Интересный факт: расчеты зенитных орудий прибыли из Португалии на Гоа под видом футбольных команд для проведения соревнований.

Единственным военным кораблем Португалии в районе Гоа был NRP «Afonso de Albuquerque». Это был колониальный шлюп ВМФ Португалии, водоизмещением 2 435 тонн, вооруженный 4-мя 120-мм орудиями, 2-мя 76-мм орудиями и 4-мя 76-мм зенитными пушками. Кроме этого, в состав группировки входили три сторожевых катера (каждый вооружен 20-мм автоматической пушкой Эрликон) и пять мобилизованных и вооруженных гражданских судна. Попытка направить боевые корабли ВМФ Португалии на помощь защитникам Гоа, была пресечена президентом Египта Насером, который запретил им проход через Суэцкий канал.

После многочисленных согласований, 14 декабря португальская администрация Гоа получила приказ перевезти мощи святого Франциска Ксаверия – святого покровителя Гоа – в Лиссабон. Военный приготовления породили массовую панику среди европейского населения Гоа. 9 декабря грузопассажирский пароход «India», шедший из Лиссабона в Тимор, зашел в гоанский порт Мормуган. Несмотря на запрет португальского правительства брать на борт пассажиров, по приказу генерал-губернатора Гоа на борт погрузились 700 граждан Португалии европейского происхождения. «India» был небольшим пароходом, поэтому беженцы заняли даже судовые гальюны (туалеты). Эвакуация европейцев гражданскими самолетами продолжалась даже во время боев с Индией.

По теме

773

В 2012 году в Орске поймали Валерия Андреева, подозреваемого в десятках убийств и изнасилований, однако отпустили из-за отсутствия у него при себе паспорта. Воспользовавшись ситуацией, мужчина скрылся, его местонахождение неизвестно до сих пор.

Операция «Виджай»

Так называлась программа по возвращению португальских колониальных владений под юрисдикцию Индии. Для этой цели были выделены 17-я пехотная дивизия и 50-я бригада парашютистов армии Индии. Индусы готовились серьезно, хотя, если честно. их преимущество было просто подавляющим. Великобритания, уходя из Индии в 1947 году, передала новому правительству много военной техники. Так, в состав индийского флота входили и участвовали в аннексии Гоа лёгкий авианосец INS «Vikrant», два легких крейсера INS «Delhi» и INS «Mysore», эсминец, семь фрегатов и четыре тральщика.

Непосредственным поводом к началу операции по захвату Гоа стал инцидент с обстрелом в ноябре 1961 года небольшого индийского пассажирского парохода «Sabarmati». Этот пароход шёл регулярным рейсом в Аравийском море между португальским островом Анджидив и индийским портом Кочин. Он проходил мимо порта Сабармати. «Sabarmati» был обстрелян португальскими пограничниками, так как он немного зашел в португальские территориальные воды и пограничники решили, что с него будет высажен десант для захвата острова. В результате обстрела был убит один из пассажиров и ранен старший механик парохода.

Индия провела операцию по захвату Гоа по всем правилам военного искусства. Сначала была проведена разведка, потом нанесены воздушные удары бомбардировщиками и штурмовиками – ведь никакого сопротивления в воздухе индийским ВВС оказано не было. После этого начались сухопутные операции. Итог их был предрешен. На море единственный крупный португальский корабль «Afonso de Albuquerque».после боя с двумя индийскими фрегатами был покинут своим экипажем и подожжен. После войны несколько фрагментов корабля перенесли в морской музей в Бомбее, остальной корабль отправили на слом.

Wikimedia Commons / Arun Prakash

Капитуляция португальцев

Несмотря на прямые приказы из Лиссабона, генерал-губернатор Гоа Мануэль Антонио Вассало и Сильва по причине невозможности продолжать сопротивление в 12:00 отдал приказ о полной капитуляции португальских войск на Гоа. Это был конец 451-летнему колониальному правлению Португалии в этом регионе. Официально капитуляция была оформлена в 20:30 19 декабря. В плен попали 4 668 человек, в том числе военные и гражданский персонал, сражавшийся против индийской армии. Так называемых нон- комбатантов, включая жену генерал-губернатора, доставили в Бомбей, и 29 декабря 1961 года переправили в Португалию. К маю 1962 года всех военнопленных на французских самолетах переправили в Карачи, а оттуда на португальских кораблях «Вера Круц», «Патриа» и «Мосамбик» они прибыли в Лиссабон. Всех офицеров судил военный трибунал. Генерал-губернатора был уволен с военной службы и отправлен в ссылку. В Португалию он вернулся в 1974 году после падения режима Салазара. Его военный статус был восстановлен. Позже он нанес визит на Гоа, где его встретил теплый прием.

Заключение

Эта скоротечная война продолжалась 36 часов. Погибли 34 индийца и 31 португалец. Португалия разорвала с Индией дипломатические отношения. Восстановлены они были только в 1974 году, после падения режима Салазара. Мир по-разному оценил эту войну. В 1969 году вышел фильм «Saat Hindustani», рассказывающий об «Операции Виджай». Сейчас Гоа – самый маленький по площади штат Индии и мировой курорт.

Surya Travels Tvoy Goa | Информация о Гоа

Гоа — самый маленький штат Индии

Гоа расположен на западе Индии у побережья Аравийского моря к северу от Бомбея. Самый маленький штат Индии: площадь — 3,7 тыс. кв. км. Население — 1,423 млн. человек (2004). Территориально делится на Северный и Южный Гоа. Столица штата — Панаджи.

Климат и погода в Гоа

Гоа считается лучшим морским курортным районом Индии. В Гоа ровный климат круглый год, колебания температуры в течение года: +20-41 °C летом и +13-31 °C зимой, самый жаркая погода в мае. С июня по сентябрь идут дожди — сезон муссонов. Лучшее время для отдыха в Гоа — с октября по апрель.

Экономика

В экономическом отношении преимущественно земледельческий район. Главная сельскохозяйственная культура — рис, с каждым годом увеличиваются плантации сахарного тростника, насаждения кокосовой и арековой пальм, кешью, манго, бананов. Развито рыболовство и рыбопромышленные предприятия. Гоа — один из крупнейших районов страны по добыче и экспорту железной руды, а также марганцевой руды и ферромарганцевых руд. Главный порт — Мармаган.

История

В 3 в. до н. э. территория современного штата Гоа входила в состав империи Маурьев. Впоследствии он перешел под власть династии Сатавахана с центром в Колхапуре, а затем — под власть династии Чалукьев с центром в Бадами. В разное время Гоа также входил в империю Шилхара и Кадамба. В 1312 г. Гоа впервые подпал под власть завоевателей-мусульман, когда Харихара, правитель империи Виджаянагар, потерял побережье Аравийского моря, через которое велась торговля с западом. За контроль над рынком специй в Азии велась ожесточенная борьба, а Гоа щедро одарен естественными гаванями, что было очень удобно для мореходов.

В 1469 г. Гоа захватили султаны Гулбарги. Затем из Биджапура пришел Адил Шах, вслед за которым в 1510 г. Гоа захватил Афонсу Албукерки, считавшимся губернатором португальских владений в Индии, и превращен в центр всех португальских владений на Востоке (от Ормуза до Макао). Через несколько лет португальцы отвоевали у Биджапура полосу земли на побережье напротив Гоа («старые завоевания»), а в 40-х гг. 16 в. расширили эту территорию («новые завоевания»). Как опорный пункт португальского могущества на Востоке Гоа достиг зенита своей славы и богатства к концу 16 в.

В 1542 г. в этих краях появился иезуитский миссионер Франсиск Ксавьер (Франциск Ксаверий). Когда христианская религия пришла в Гоа, началось бурное строительство христианских храмов и церквей. Многие из них сохранились до нашего времени и широко известны своей уникальной архитектурой.

Всякое сопротивление индийцев португальцы жестоко подавляли, насильственно обращали подвластное население в католичество и ввели инквизицию. В то же время поощрялась женитьба европейцев на индианках, и женатым португальцам давались земельные владения в Гоа, которые обрабатывались индийцами-арендаторами и рабами из Африки.

В 17 в. переход господства на восточных морях к Великобритании и Голландии подорвал положение Португалии в Индии. В 1603 и 1640 гг. к Гоа приплывали с заряженными пушками датчане, но оба раза совместными усилиями португальцев и местных жителей захватчики были с позором повержены. К концу 17 в. у португальцев в Индии остались лишь Гоа, Даман и Диу. Во время наполеоновских войн Гоа ненадолго перешел к англичанам, но затем снова вернулся под власть Португалии.

Население Гоа неоднократно выступало против португальских колонизаторов. С 1930-х гг. антипортугальские выступления проходили под лозунгом воссоединения с Индией. Эти выступления усилились после обретения Индией независимости (1947). В декабре 1961 г. индийские войска вступили в Гоа, Даман и Диу, освободив эти территории от португальского господства. Гоа, Даман и Диу стали в марте 1962 г. частью индийского государства в качестве его союзной территории. В 1987 г. Гоа получил статус полноправного индийского штата.

В отличие от всей остальной Индии, которая была колонией Великобритании лишь в течение 150 лет, небольшой по территории Гоа являлся колонией Португалии в течение 450 лет. Этим объясняется его вполне европейский облик и большой процент христианского (католического) населения(35 %). Здесь множество старинных монастырей и крепостей, вилл и факторий в колониальном португальском стиле. Гоа в Индии часто называют маленькой Португалией.

Отдых в Гоа

В Гоа съезжаются туристы со всего мира: Европа, Россия и СНГ, США и пр. Там можно встретить как директора крупного завода, так и студента, для отдыха в Гоа приезжают как целыми семьями, так и поодиночке. Побывав в этом райском месте однажды, все хотят вернуться сюда поскорее. Уж мы-то это знаем не понаслышке.

Пляжи

Все побережье Гоа является одним большим пляжем протяженностью 100 км. Лучшими из этой непрерывной многокилометровой полосы белоснежного песка для отдыха в Гоа являются пляжи Сент-Инес и Мирамар в районе Панаджи, комплекс в Маджорда-Бич, курортные поселки Агуада, Анджуна, Вагатор, Палолем, Колва, Арамбол и Калангут (известны как «Мекка хиппи»), а также Бага-Бич, Кандолима и Ширидао, перемежающиеся живописными бухтами и скалами. Однако несмотря на то, что Гоа — череда пляжей, отдых в Гоа отнюдь не ограничивается лежанием под солнцем. Но об этом чуть позже.

Гоа всегда привлекал туристов, которые хотели бы отдохнуть на морском берегу и понежиться на солнце. В 1960-х гг. Гоа стал наиболее посещаемым местом в Индии: побережье наводнили хиппи. Вместе с ними пришел и беспечный стиль жизни. Но сегодня все изменилось — вместо хиппи в Гоа стали приезжать более «серьезные» люди, желающие увидеть великолепные пляжи и познакомиться с уникальной культурой этого штата. На сегодняшний день Гоа — один из лучших мировых курортов с прекрасным гостиничным сервисом, ресторанами и казино, позволяющими насладиться прекрасным отдыхом в Гоа.

Побережье Гоа условно делится на две части — северную и южную. В Южном Гоа расположены дорогие (по индийским меркам) пансионы и гостиницы, которые популярны среди богатых индусов и среднего класса из Европы, эти места хороши для спокойного комфортного отдыха в Гоа. Северная часть Гоа гораздо разнообразнее и интереснее. Именно здесь на небольшом участке побережья сконцентрированы все те интереснейшие явления, которые и создали мировую славу этому замечательному месту и создали великую легенду под названием «Гоа». Это место для молодежи и любителей развлечений. Благодаря такому разнообразию отдых в Гоа привлекает туристов со всего мира.

Подводный мир

Побережье Гоа прекрасно подходит для подводного плавания — как для новичков, так и для профессионалов. Глубина прибрежного шельфа — 8-22 метра. Вокруг островов Богмало и Св. Джорджа расположены 12 баз подводного плаванья, видимость при погружении, в зависимости от погодных условий, от 2 до 20 метров. Сезон подводного плавания в Гоа — с октября по апрель: погода благоприятна, температура воды — +25-30 °C. Воды Аравийского моря изобилуют разными видами рыб и животных, таких как тунец, скаты, барракуда, морские черепахи.

Природа

Красивейшие места Гоа расположены в предгорьях Западных Гат. На территории заповедника Бондла (55 км к северу от Панаджи, у подножия западных Гатов) есть розовый сад, ботанический сад и природный парк, где живут буйволы, кабаны, леопарды, медведи, олени, различные виды змей и птиц. В заповеднике Котигао (60 км к югу от Панаджи ) обитают два вида обезьян, гауры (индийские буйволы), пантеры, гиены и газели. В Молеме под наблюдением ученых живут гауры, мышиные олени, самбары, пантеры, белки-летяги, дикобразы, виверры и лори. В заповеднике Дудхсагар (60 км на восток от Пенаджи) можно увидеть водопад Дудхсагар (в переводе с маратхи — «молочный океан») высотой 603 метра. Название водопаду дал молочно-белый цвет воды. В мангровых зарослях главной реки Гоа — Зуари обитают крокодилы и многочисленные виды птиц. Можно совершить восхитительную морскую прогулку вдоль южного побережья Гоа к островам Гранде и Пикене.
Реки Гоа судоходны круглый год и по ним катают туристов на живописные прогулки. Кроме того, регион знаменит многочисленными праздниками, среди которых особенно выделяется карнавал Марди-Гра.

Города

Старый Гоа — заложен в 15 веке султаном Биджапура, был важным портом и центром торговли султаната. С начала 16 века по 18 век — главный город португальской колонии Гоа, «Лиссабон Востока». Из-за вспышки чумы город был оставлен, с того времени он и называется Старый Гоа («Велья Гоа» на португальском языке). Столицей Гоа стал Панаджи.

Панаджи — его история началась в 11 веке в эпоху династии Кадамбов, тогда город носил имя Pahajani Khali. Панаджи стал главной резиденцией португальского вице-короля 1 декабря 1759 года, а официальной столицей в марте 1843 году.

Понда — город, окруженный холмами со всех сторон, в 28 км к юго-востоку от Панаджи. В Понде находится самая древняя сохранившаяся на территории Гоа мечеть — Сафа Масджид (1560 ). Мечеть украшена великолепным узором «махараб». Когда-то эта мечеть была точной копией мечети в Биджапуре. При португальцах мечеть была разрушена, и до нашего времени сохранились лишь ее руины.
В окрестностях Понды находятся 10 индуистских храмов, построенных в 17-18 вв. К древним божествам этих храмов идут поклониться паломники со всей Махараштры и Карнатаки. Барочные интерьеры и многоярусные сигнальные башни храмовых комплексов выделяют их среди других индуистских храмов юго-западной Индии. На пути из Панаджи в Понду между Мардолом и Приолом находятся храмы Шантадурга (1550) и Шри Магеши (являвшийся в 18 в. главным храмом Шивы в Гоа, но в нем множество изображений сцен из индийского эпоса «Рамаяна»). Главной достопримечательностью храма Махалакшми являются 18 деревянных скульптур бога Вишну, однако сам храм посвящен Шакти, или различным проявлениям богини Дурги. Главная ипостась Дурги — это Махалакшми, голову которой венчает шивалингам.

Мапуса (Mapusa), Мапса — небольшой городок в Северном Гоа, административный центр провинции Бардез, в получасе езды от побережья. Известен своим живописным и оживленным рынком по пятницам. В Мапуса можно посетить — святилище Ханумана, часовню Св. Антония и джайнистский храм Марути. Церковь Святого Джерома (1594 г.) в Мапусе была построена на месте разрушенного древнего храма. Главный алтарь церкви посвящен Богоматери Чудотворной, чья статуя, с Иисусом-младенцем на руках, облачена в золотые одеяния и установлена над богато украшенным резьбой алтарем. Потолок церкви украшает замысловатый узор из деревянных панелей. Богоматерь Чудотворную глубоко почитают как индусы, так и христиане. Посвященный ей праздник отмечается во второй понедельник после католической Пасхи.

Маргао — город в Индии, административный центр провинции Салчет, главный город Южного Гоа. Небольшой типично индийский городок с узкими улочками, магазинчиками и огромным восточным рынком.
Одна из самых величественных церквей Гоа — церковь Святого Духа (1645-1675) была поставлена на месте поставленной еще иезуитами церкви (1564.), разрушенной в 1571. мусульманами. Перед церковью разбит прямоугольный сквер с манговыми деревьями. В Маргао есть также большой муниципальный парк и детский парк в Коголе. Из часовни Монте (1820 г.), построенной на небольшом мысе, можно полюбоваться прекрасной панорамой города. В Агуем Алто, неподалеку от часовни Св. Себастьяна, находятся знаменитые пещеры Пандава.

Город Васко-да-Гама (Васко) расположен на берегу реки Зуари, вблизи бухты Мормугао. Васко да Гама является конечным пунктом железнодорожной линии, ведущей в Гоа. Город славится своими красивыми, просторными аллеями и садами. Свое название он получил в честь великого открывателя морского пути в Индию. В 1703 г. в связи с очередной эпидемией чумы, поразившей Старый Гоа, Васко да Гама в течение короткого времени побывал в статусе столицы.

Штат Гоа, История Гоа, Достопримечательности Гоа, Культура Гоа

    Штат Гоа (Goa) — штат на юго-западе Индии, самый маленький среди штатов по площади и один из последних по населённости. Столица — Панаджи. Крупнейший город — Васко-да-Гама.

    Лучшее время для посещения: с октября по май. В остальное время жарко, душно, и идут муссонные дожди. Самый туристический пик — неделя до и две недели после Нового Года.

    Штат Гоа — это самый маленький штат Индии, бывшая португальская колония, последнее пристанище хиппи, и просто главная жемчужина индийского западного побережья. Даже великолепная Керала не так известна и притягательна, как этот легендарный кусочек конканской земли, размером порядка 80 на 40 километров, зажатый между Махараштрой с севера и Карнатакой с юга.

   С востока Гоа начинается на покрытых джунглями западных склонах горной гряды, известной как Западные Гаты, самый высокий «пик» которых на территории штата — гора Сонсогор в талуке (деревенском районе) Сангуем, чья высота — 1167 метров. В среднем же, в границах Гоа Западные Гаты имеют высоту порядка 500-700 метров. На западе штат заканчивается, пожалуй, лучшими туристическими пляжами Индии. Его территорию пересекают несколько рек, главные из которых — Тераколь, Чапора, Зуари, Мандови и Сол.

    Насыщенная событиями бурная история Гоа наполнила крохотную территорию штата множеством культурных и исторических памятников. Помимо великолепных пляжей, здесь красивейшая природа и богатый животный и растительный мир, доброжелательные и открытые местные жители, если удастся встретить таких в пёстрой массе приезжающих сюда в сезон на заработки индийцев и граждан соседних стран со всех концов необъятного субконтинента, и вечные задумчивые индийские коровы на узких улочках, по которым течёт разноцветный поток туристических автобусов, частных машин с номерными знаками всех индийских штатов, архаичных колёсных повозок, запряжённых буйволами, и невообразимое количество мотоциклов и скутеров, пролетающих мимо разноцветных жилых домов, старинных церквей в португальском стиле, и традиционных индуистских храмов, перемешивая запах свежих морепродуктов с разнообразными специями из расположенных тут и там ресторанчиков и дым благовоний, струящийся из множества сувенирных лавок и блошиных рынков. Всё это предоставляет такой широкий выбор для развлечений, экскурсий и прогулок, что разбегаются глаза, и обхватить все достопримечательности штата за одну поездку практически нереально.

   Прежние властители оставили на гоанской земле около десятка интересных исторических фортов, самые известные из которых — Тераколь, Чапора и Агуада. Менее известны и посещаемы форты Кабо де Рама, Райс Магос, Коржуем, Алорна, и ещё несколько. Немногие знают, что кроме португальских, здесь есть и форты Империи Маратхов. Так, например, один крохотный полуразрушенный форт находится недалеко от Богмало, возле 6a07 аэропорта Даболим.

    Любителям экотуризма будут интересны многочисленные природные парки и заповедники Гоа, такие, например, как заповедник в Котигао на юге, и заповедник Бхагаван Махавир с Национальным природным парком в Молеме на востоке штата. На островах на реке Мандови находится достойный посещения птичий заповедник. В районе Понды расположена плантация специй, на которую организуются однодневные экскурсии.

    Здесь самый широкий и разнообразный выбор туристического жилья во всей Индии: от бамбуковых хижин за 100-200 рупий в сутки, до топовых сетевых гостиниц с запредельными ценами, популярных у индийского бомонда и болливудских кинозвёзд. К Новому Году цены на жильё ощутимо вырастают, а потом опять начинают спадать.

      История Гоа восходит ко временам, когда в 1510-ом году в Азии шла ожесточенная борьба за контроль над рынком специй. Португальцы были одними из лучших мореходов. Им нужен был свой морской порт в Индии, и они отвоевали себе самый лакомый кусочек западного побережья — Гоа.

      

В то время землями Гоа управлял Адил Шах Байджайпура, и в его планы не входило сдаться без боя. Португальцы под командованием отважного капитана Афонсо Альбукерке направили свои вооруженные корабли к берегу, но встретили яростное сопротивление Адил Шаха и были вынуждены ретироваться.

     

В том же году, португальцы удвоили свои силы и снова атаковали побережье. Адил Шах был убит и правление перешло в руки победителей. В 1543-м году, португальцы расширили свое влияние на районы Салцетте, Бардез и Мормугоа. В тоже время, в Гоа попали первые испанские инквизиторы, что положило начало смешению индуистской и христианской культуры в Гоа.

    

Нужно отметить, что в те времена, на такой лакомый кусочек как Гоа, глаз положили и другие сильные морские державы. Так в 1603-м и 1640-ом году, приплывали с заряженными пушками датчане, но оба раза совместными усилиями португальцев и местных жителей захватчики были с позором повержены.

     

Тогда, под португальским флагом, Гоа был крупным портовым и торговым центром. Как и любой значимый город, он имел храмы (индуистские и христианские одновременно), торговые ряды, богатые и бедные кварталы, а спокойствие жителей охраняли крепости. Все это сохранилось до наших дней. Обязательно посетите центр Старого Гоа чтобы почувствовать атмосферу тех лет.

От колонии — к державе: как изменилась Индия за 70 лет независимости — Международная панорама

Во вторник премьер-министр Индии Нарендра Моди выступил в Нью-Дели с традиционной речью, посвященной Дню независимости, и рассказал об успехах, которых добилась его страна. За семь десятилетий независимости доля сельскохозяйственного сектора в ВВП сократилась вдвое, вооруженные силы обзавелись 110 ядерными зарядами, а индийские ракеты-носители вывели на орбиту более сотни спутников. При этом де-факто в Индии до сих пор существует кастовая система, а в некоторых штатах около 40% населения живет за чертой бедности. Подробнее о том, какие изменения произошли за эти годы, а что осталось неизменным, — в материале ТАСС.

‘ТАСС/Reuters’

Цифры и факты

После Второй мировой войны Индия представляла из себя аграрную колонию, добившуюся независимости в первую очередь из-за ослабления метрополии — Великобритании. Голод, бедность, массовые беспорядки и вспышки насилия между индуистами и мусульманами были обыкновенным явлением.

Однако серия экономических реформ, постоянное укрепление обороноспособности, приверженность принципам демократии (за всю историю независимой Индии страна не знала тоталитарного правления) и успешная внешняя политика, направленная на укрепление связей как с СССР, так и с США, сделали свое дело:

• средняя продолжительность жизни выросла с 31 года до 69 лет;
• показатель детской смертности сократился со 146 до 39 на тысячу рождений;
• население выросло с 350 млн до 1,34 млрд;
• доля населения, живущего за чертой бедности, сократилась с 85% до 21,9%;
• уровень грамотности вырос с 17% до 73%;
• только с 1960 года ВВП на душу населения вырос в 21 раз.

Сегодня Индия — самая густонаселенная демократия в мире, член ядерного клуба, БРИКС, «Большой двадцатки», а также кандидат на постоянное членство в Совете Безопасности ООН.

Ядерное оружие, космос и IT

На эту тему

Внешнеполитический расклад сил, а также постоянные конфликты и даже войны с соседями — Пакистаном и Китаем — вынудили Нью-Дели активно наращивать свой военный потенциал. В 1974 году в обстановке строжайшей секретности в штате Раджастхан под землей было взорвано ядерное устройство. Операция носила ироничное название «Улыбающийся Будда».

Это не понравилось старым членам ядерного клуба, а США даже ввели санкции в отношении Нью-Дели. Впрочем, санкции не помешали Индии стать шестой страной в мире по количеству АЭС и ядерных реакторов (после США, Франции, Японии, России и Южной Кореи), произвести около 110 ядерных боеголовок и разработать собственные тактические ракеты средней дальности.

Еще один классический «державный» атрибут, который приобрела Индия, — национальная космическая программа. В 2017 году на работу Индийской организации космических исследований было выделено $1,4 млрд. С момента создания организации в 1969 году страна сумела отправить зонды и межпланетные станции к Луне и Марсу, а сейчас планирует запустить пилотируемый космический корабль.

Современную Индию нередко называют «технологической сверхдержавой» и мировой штаб-квартирой IT-услуг. Индия сумела добиться такого статуса благодаря последовательной государственной политике, направленной на продвижение высоких технологий и создание образовательной базы, относительно невысоким (по сравнению с США, например) заработным платам и английскому языку, которым владеет порядка 10% населения.

Британские привычки и старые проблемы

Английский язык в Индии имеет статус официального языка наряду с хинди, что неудивительно: 89 лет британского владычества оставили свой след на культурных и даже спортивных пристрастиях индийцев.

На эту тему

Игра в крикет, зародившаяся в Англии еще в 1500-х годах, стала в Индии самым популярным видом спорта. По всей стране — от Мумбая до Калькутты — поддерживаются такие объекты колониального наследия, как величественная арка «Ворота Индии», вокзал Чхатрапати-Шиваджи (бывший Виктория-Терминус). Британский этикет и традиции чаепития стали для индийцев частью повседневной жизни. Некоторые исследователи пишут, что именно Лондон привил индийцам живой интерес к научно-исследовательской деятельности.

Чего Лондон сделать так и не смог, так это разрушить кастовую систему. На официальном уровне она была объявлена «вне закона» конституцией 1950 года. Но по сей день кастовые пережитки остаются одной из главных проблем страны.

Так, касты неприкасаемых — далитов («угнетенных») — в традиционном индуизме считаются низшими. Исторически они выполняли самую грязную работу. В индуизме, где верят в переселение душ, утверждается, что далитом человек рождается за грехи в прошлой жизни, это и объясняет отношение к низким кастам в традиционном обществе. Сейчас в Индии проживает около 200 млн далитов.

Впрочем, правительство пытается изменить ситуацию. В июле президентом страны был избран Рам Натх Ковинд, которого выдвинула правящая «Бхаратия джаната парти» (БДП). В истории Индии он стал вторым президентом — выходцем из далитов.

Александр Мосесов

История: Наука и техника: Lenta.ru

Университетский преподаватель Антониу ди Салазар установил самый долгий в Европе диктаторский режим. О том, как в 1974 году революцию против его преемника возглавили младшие офицеры левых взглядов и почему современная Россия так и не догнала Португалию, «Ленте.ру» рассказал доктор экономических наук, руководитель Центра иберийских исследований Института Латинской Америки РАН Петр Яковлев.

«Лента.ру»: Скажите, как скромный профессор из провинциального Коимбрского университета стал многолетним диктатором Португалии?

Яковлев: Прежде чем говорить о Салазаре, надо понять, что представляла собой Португалия до его правления. Одна из древнейших европейских стран, а в XV-XVI веках крупнейшая морская держава, открывшая Европе Африку, путь в Индию и в значительной степени Новый Свет, к середине 1920-х годов пребывала в состоянии постоянной политической и экономической нестабильности.

После крушения монархии в 1910 году в период Первой республики (1910-1926 годы) в Португалии сменилось восемь президентов (из которых только одному удалось остаться у власти на полный срок), 44 премьер-министра и три диктатора. Когда в 1926 году в стране произошел военный переворот, генералы пригласили на пост министра финансов Антониу ди Оливейра Салазара, профессора из университета города Коимбы и выпускника его юридического факультета.

Чем же Салазар так привлек генералов?

К тому времени он был известен в стране своими консервативно-монархическими взглядами, за что в 1919 году его уволили из университета. В 1921 году Салазар даже избрался депутатом парламента, но после первого заседания разочаровался в его работе и больше там не появлялся, сохранив на всю оставшуюся жизнь отвращение к парламентской демократии. Когда позднее он станет диктатором Португалии, португальский парламент превратится в декоративный придаток его власти, где заседала только одна партия — проправительственный Национальный союз.

Салазар имел репутацию человека решительного, немногословного и скромного. Его личные качества были прямо противоположны типичным чертам португальского национального характера: он вел аскетический образ жизни, никогда не был женат и вообще не любил публичность. Одним словом, это был человек дела, сейчас бы его назвали эффективным менеджером.

Заняв в 1928 году пост министра финансов, он потребовал для себя неограниченные полномочия и полный контроль над активами государства. Салазар считал, что нужно жить по средствам, и с помощью резкого сокращения бюджетных расходов быстро добился финансовой стабилизации. Успешность и эффективность такой политики повысила популярность профессора в глазах элиты и населения, уставших от многолетней социально-политической нестабильности. Поэтому в 1932 году профессор Салазар стал премьер-министром Португалии, получив карт-бланш на управление страной.

Национальная революция 1926 года в Португалии

Фото: Diário de Notícias

Но его же никто не избирал, а премьер-министром назначил президент страны генерал Кармона.

Да, Кармона после назначения Салазара премьер-министром будет регулярно переизбираться на всеобщих выборах и останется президентом вплоть до своей смерти в 1951 году, но, как и парламент, будет играть лишь номинальную роль. Вся реальная власть была сосредоточена в руках Салазара.

Можно ли считать концепцию корпоративного «Нового государства», которую провозгласил Салазар в 1933 году, разновидностью фашизма?

«Новое государство» (Estado Novo) Салазара было отражением одной из тенденций в европейской политике 1920-1930-х годов: становление и развитие авторитарных и тоталитарных режимов, ставших своего рода ответом на вызовы того времени. Поэтому салазаризм стал одним из вариантов этих режимов, но, в отличие от итальянского фашизма и германского национал-социализма, он никогда не имел националистической или расовой окраски.

Тогда в чем была особенность режима Салазара?

Там не было ничего сверхъестественного. По конституции 1933 года Португалия провозглашалась «унитарной и корпоративной республикой». Это подразумевало, что все португальцы вне зависимости от их социального положения объединялись в корпорации, работавшие «на общее благо без капиталистической эксплуатации» и стремившиеся соблюдать баланс между интересами рабочих и работодателей.

Салазар провозгласил три базовые ценности португальского общества: бог, родина, семья. Диктатор сам был очень набожным человеком, поэтому католическая церковь, чей статус пошатнулся после революции 1910 года, вновь обрела былое влияние. Салазар очень подозрительно относился к иностранным инвестициям, полагая, что экономика Португалии должна развиваться своими силами — дескать, пускай португальцы бедные и неграмотные, но зато гордые от осознания величия древней Португальской империи.

Неграмотные?

Вы, наверное, удивитесь, но еще в конце 1950-х годов примерно 40 процентов португальцев были неграмотными, что для послевоенной Европы было немыслимо.

Но почему?

Это результат осознанной политики Салазара. Он, будучи сам выходцем из небогатой провинциальной семьи, простой народ не любил и не доверял ему. Диктатор был убежден, что население не способно самостоятельно участвовать в управлении государством — на это есть он сам и контролируемая им элита. Поэтому для Салазара народное просвещение и образование не были приоритетом.

Португальские пастухи, 1937 год

Фото: AP

Вы упомянули элиту. На кого опирался режим Салазара?

Салазар в течение долго времени многих устраивал, и в этом была его сила. В число выигравших входили предприниматели, владельцы сельскохозяйственных предприятий, финансисты, церковь, армейская верхушка, чиновничество (особенно в колониях). Простые люди в большинстве своем тоже были довольны, поскольку при относительной бедности режим «Нового государства» позволял им получать хотя бы минимальные социальные гарантии.

Что касается его непосредственного окружения, то, как это часто бывает, после прихода к власти он на ключевые посты в парламенте и правительстве расставил близких ему людей, в основном выходцев из Коимбрского университета. Даже патриархом Лиссабона (то есть главой католической церкви Португалии) стал старый университетский товарищ Салазара кардинал Мануэль Сережейра.

В чем был секрет экономических успехов Салазара в первые годы правления?

Салазар унаследовал отсталую экономику, основу которой составляли сельское хозяйство и отчасти легкая промышленность. Такое положение сохранялось до середины 1950-х годов, когда в городах проживало лишь 16 процентов населения, что опять же было нонсенсом для Западной Европы. Единственным реальным достижением Салазара в довоенный период стала финансовая стабилизация, при этом архаичная структура португальской экономики практически не изменилась.

Финансовое положение страны неожиданно улучшилось в годы Второй мировой войны из-за резкого повышения спроса на вольфрам, залежи которого в избытке находились в Португалии. Вольфрам — это стратегический металл, необходимый для военной промышленности, поэтому Салазар успешно продавал его как англичанам, так и немцам, объявив при этом о нейтралитете Португалии. Благодаря этому золотовалютные запасы страны выросли в восемь раз, и впервые в истории португало-британских отношений Лиссабон из вечного должника Лондона превратился в его кредитора.

Получается, режим Салазара держался на трех вещах: сельском хозяйстве, экспорте вольфрама и эксплуатации колоний?

Да, хотя со временем расходы на содержание колоний стали перекрывать получаемые от них доходы. Если говорить о политической составляющей, то прочность салазаровской диктатуры основывалась на тотальной цензуре и мощном репрессивном аппарате. Хотя штатная численность сотрудников главной спецслужбы, полиции надзора и защиты государства (PIDE) была относительно небольшой (около 300 агентов), эффективность ее деятельности достигалась за счет огромного количества осведомителей во всех слоях португальского общества: в армии, в корпорациях, в муниципалитетах. По приблизительным подсчетам, за сорок лет диктатуры жертвами политических репрессий стало около 30 тысяч человек.

Кроме того, как любой авторитарный политик, Салазар умел действовать на опережение и заранее нейтрализовывал своих потенциальных политических противников. В этом смысле у него был дар вовремя распознавать возникающую опасность, и это тоже стало одной из причин многолетней устойчивости режима. Когда политическая жизнь закатана под асфальт, никакой конкурент не страшен. Эта система лишь однажды дала сбой, когда к изумлению Салазара на президентских выборах 1958 года свою кандидатуру выдвинул представитель Португалии в НАТО генерал Умберто Делгадо.

Он выступил против Салазара?

Да, он стал лидером оппозиции и сразу заявил, что после прихода к власти первым делом отправит Салазара в отставку. Однако выборы, как обычно, сфальсифицировали (власти объявили, что за Делгадо проголосовало 23,5 процента избирателей), а генерал, спасаясь от ареста, был вынужден бежать из страны. Через несколько лет его застрелят агенты PIDE в результате подготовленной ими провокации.

Почему Делгадо вдруг решился пойти против Салазара и как тот проглядел его?

Салазар к тому времени правил страной 26 лет, поэтому постарел и подрастерял былую хватку. Делгадо, как сейчас сказали бы, был вполне системным человеком, которого трудно было заподозрить в оппозиционных настроениях. Я думаю, на него сильно повлияла работа в Брюсселе, в штаб-квартире НАТО. Он видел, как живут люди в других странах Западной Европы, и сравнение было, конечно, не в пользу его родины. Я даже не исключаю, что свою роль сыграло и общение с коллегами по НАТО, которые могли убедить его в том, что Португалия нуждается в переменах.

Умберто Делгадо

Фото: John Knoote / Associated Newspapers / REX

Мог ли Делгадо выиграть президентские выборы?

Я думаю, на самом деле он их и выиграл. У него была колоссальная поддержка в обществе, немало людей действительно хотели перемен. После выборов 1958 года Салазар резко ужесточил репрессии против своих политических противников (особенно коммунистов и прочих левых), но одновременно был вынужден пойти на проведение экономических реформ.

Почему он решился именно на экономические реформы?

Менять политическую систему Салазар не решился, но в экономике скрепя сердце согласился провести некоторую модернизацию. Если до начала 1960-х годов Португалия оставалась отсталой аграрной страной, то с этого времени правительство стало стимулировать развитие промышленности и строительство дорог. Свою роль здесь сыграл и пример охваченных экономическим бумом стран Западной Европы, где начинались процессы евроинтеграции. На фоне европейских соседей (и даже франкистской Испании) Португалия, конечно, выглядела страной-неудачником.

Модернизация привела к тому, что население страны хлынуло из своих деревень в города, где на всех желающих просто не хватало мест. Тогда Салазару пришлось разрешить португальцам выезжать на заработки за границу, и трудовая миграция приняла массовый характер. В 1960-е годы во многих странах Западной Европы можно было встретить гастарбайтеров-португальцев, трудившихся в основном на малоквалифицированных должностях.

Как и почему возникла идея португальской исключительности и концепция лузо-тропикализма?

Идея своей уникальности всегда была популярна в португальском обществе. История этой страны — пример упорной борьбы небольшой нации за сохранение своей идентичности перед лицом опасностей, история пассионарного народа, создавшего огромную морскую колониальную империю, где «никогда не заходило солнце». Португалия стала первой страной в мировой истории, воспринимающей себя в глобальном масштабе.

Поэтому выдвинутая в 1933 году бразильским философом Жилберту Фрейри концепция лузо-тропикализма об особом «Португальском мире», где метрополия и колонии живут в мире и согласии, гармонично дополняя друг друга, очень понравилась Салазару. Особая роль в этой теории отводилась взаимоотношениям Португалии и Бразилии, что тоже имело свои исторические корни. Во время наполеоновских войн и вторжения Франции на Пиренейский полуостров португальский королевский двор в полном составе бежал в Бразилию, и на некоторое время именно она стала центром португальского мира.

То есть смысл лузо-тропикализма в том, что Португалия вместе с Бразилией и колониями представляют собой единое целое?

Да, единый португальский мир, живущий как одна семья. Считалось, что португальцы — особая европейская нация, лучше других понимающая колониальные народы. Постепенно идея лузо-тропикализма сошла на нет: сначала после смены власти в Бразилии, а затем после начала войн в колониях.

Когда начался закат режима Салазара и португальской колониальной империи?

Первый тревожный звонок прозвенел для Салазара на президентских выборах 1958 года, ставших для него настоящим политическим шоком. Распад колониальной империи, на мой взгляд, нужно отсчитывать от захвата Индией португальских владений в Индостане (Гоа, Дадра и Нагар-Хавели, Даман и Диу) в 1961 году, который продемонстрировал слабость Лиссабона.

Салазар осматривает макет моста в Коимбре

Фото: Prof. Eng. Edgar Cardoso

Почему Салазар так цеплялся за Гоа, если даже ближайшее окружение и генералитет убеждали его в бессмысленности конфликта с Индией?

Это типичное проявление упрямства пожилого человека. Для Салазара под конец жизни сохранение колониальной империи стало самоцелью, поэтому смириться с потерей Гоа и других португальских владений в Индии он никак не мог. В своем упорном стремлении удержать свои «заморские провинции» Португалия неизбежно вступала в клинч с другими западными странами, Британией и Францией, пошедшими на пути деколонизации.

Для Салазара стало шоком, когда после захвата и последующей аннексии Индией Гоа Великобритания не оказала ему никакой помощи, ограничившись лишь осуждением политики Дели. Бессмысленные и жестокие колониальные войны 1960-х годов в Анголе, Мозамбике и Гвинее-Бисау, на которые уходили свыше 30 процентов бюджетных средств, подрывали устойчивость салазаровского режима и подогревали оппозиционные настроения в обществе и армии.

Получается, последующий крах салазаризма был непосредственно связан с войнами в африканских колониях и конфликтом с другими западными державами?

Конечно. Африканские войны длились более десятка лет и через них прошли десятки тысяч португальских военных. Для большинства семей в самой Португалии в 1960-х — начале 1970-х годов не было другой заботы, как спасти своих сыновей призывного возраста от армейской службы. Недовольство младшего и среднего офицерского состава, ставшего в 1974 году ядром революции, тоже было обусловлено пониманием бессмысленности и бесперспективности колониальных войн.

Что касается Запада, то там бытовало двоякое отношение к салазаровской Португалии: ее ценили как важного стратегического партнера на южном фланге НАТО, но одновременно осуждали колониальную политику страны и отсутствие в ней реальной демократии.

Правда ли, что когда в 1968 году после падения со стула на пол 79-летний Салазар повредил голову, его соратники отправили его в отставку, даже не сообщив ему об этом?

Да, после инсульта Салазар стал ограниченно дееспособен, поэтому руководить страной уже не мог. Чтобы его не расстраивать, об отставке ему говорить не стали, и к бывшему диктатору по-прежнему приходили с докладами министры. Для него даже в единственном экземпляре печатали газеты, содержание которых отличалось от реальности. Известен факт, что таким образом от Салазара скрыли новость о высадке американцев на Луну.

Почему салазаризм не рухнул после смерти Салазара в 1970 году, а продержался еще четыре года? В соседней Испании перемены начались сразу после смерти Франко в 1975 году.

У Франко не оказалось преемника, готового продолжать его политику в более мягких формах, поэтому испанские франкисты в 1975 году оказались без лидера. В Португалии в 1970 году такой человек нашелся — им стал давний соратник Салазара Марселу Каэтану. И в обществе, и в португальском истеблишменте на него поначалу возлагали определенные надежды по обновлению страны. Кое-какие перемены действительно произошли, но они уже были недостаточными. Каэтану не смог в своих робких попытках преобразований выйти за рамки салазаризма (например, не остановил войну в африканских колониях), что и привело в 1974 году к революции.

В чем вообще феномен живучести режима Салазара? Ведь он правил страной почти сорок лет.

Причины те же, что и у других авторитарных и тоталитарных режимов: внедрение в массовое сознание соответствующих идеологических постулатов, наличие мощного репрессивного аппарата и широкой социально-политической базы. Смена таких режимов часто происходит лишь при физическом уходе их лидеров и последующем резком изменении соотношения политических сил в стране в силу разных причин. В некоторых случаях активную роль в этом играют внешние факторы.

В чем была уникальность португальской «революции гвоздик» 1974 года? Ведь она начиналась как обычный военный переворот.

Вот в этом и есть ее уникальность, что революцию начали офицеры младшего и среднего звена («Движение капитанов»), недовольные своим социальным положением и бессмысленной войной в колониях. Выступление военных 25 апреля 1974 года настолько всколыхнуло дремавшее португальское общество, что люди на улицах Лиссабона дарили солдатам живые гвоздики (отсюда и название). Революцию с энтузиазмом встретили даже прежде лояльные власти слои населения, а все салазаристы вдруг исчезли. Огромную роль сыграли левые силы, навязавшие на короткое время стране свою волю, но не удержавшие власть.

Почему так случилось? Могла ли Португалия стать социалистической страной, как, например, четырьмя годами ранее Чили при Сальвадоре Альенде?

Для Сальвадора Альенде его левые эксперименты, как известно, кончились плохо и привели к диктатуре генерала Пиночета. Португалия после краха салазаровского режима тоже некоторое время балансировала на грани гражданской войны — за два года поменялось четыре временных коалиционных правительства, а в марте 1975 года генерал Антониу ди Спинола попытался даже осуществить неудачный правый переворот.

Что касается вероятности строительства социализма в Португалии, то вряд ли это было возможно, поскольку в течение предыдущих десятилетий в стране активно насаждался антикоммунизм. Поэтому отношение к левым силам в португальском обществе было, мягко говоря, неоднозначным, особенно после неуклюжих попыток левых правительств в середине 1970-х годов провести тотальную национализацию. В итоге после нескольких лет политической нестабильности страна вступила на путь европейской интеграции.

Салазар перед почетным караулом в Севилье

Фото: Berliner Verlag / Archiv / DPA / Globallookpress.com

В начале своей президентской карьеры Владимир Путин, которого сейчас некоторые сравнивают с Салазаром, призвал догнать Португалию по подушевому ВВП. Удалось ли сейчас России этого достичь?

Что касается сравнения Путина с Салазаром, то оно вряд ли уместно. Это совсем разные люди, действовавшие в совершенно различных условиях. Хотя в той или иной степени все авторитарные лидеры в чем-то похожи друг на друга.

Современная Португалия за сорок лет демократии политически и экономически далеко ушла от режима Салазара, добившись впечатляющих результатов. Сейчас это совершенно другая страна, хотя по некоторым показателям отстающая от европейских лидеров. Но ее нынешние проблемы иного уровня, это проблемы развитого и глубоко интегрированного в глобальную экономику государства Евросоюза.

Если говорить о призыве «догнать и перегнать Португалию», то он так и остался лозунгом. В 2014 году Португалия по подушевому ВВП занимала 36-е место в мире (22 тысячи долларов), а Россия — 52-е (меньше 13 тысяч долларов). По итогам провального для российской экономики 2015 года наше отставание от Португалии лишь увеличилось. Если Россия за последние 15 лет при высоких ценах на нефть так и не смогла провести модернизацию и диверсификацию своей экономики, то маленькая Португалия сумела в этом направлении ощутимо продвинуться.

Книга «Покоритель Гоа». Автор Василий Караваев.

Глава 10
Проснувшись, Андрей увидел рядом с собой обнаженное тело спящей Наташи. Она лежала словно ребенок, свернувшись калачиком на белой смятой простыне. Санька до сих пор не было дома. Он попытался ему позвонить, но телефон не отвечал. В кармане лежал сложенный пополам пластиковый файл с вложенными внутрь несколькими листами бумаги. Открыв его, он вспомнил, что собирался его прочитать. На титульном листе большими буквами было написано: «ШАНЕЛЬ»
*****
«Шанель»
От старого деревянного стола пахло потом, бумагой и чернилами. Прижатая щекой к замусоленной поверхности, она меланхолично смотрела на мух, ползающих в полуметре от ее лица. В зависимости от силы толчков они то взлетали, то снова садились. Мухи ели что-то липкое, тут же срали, парочка совокуплялась. Ее живот терся о какую-то мерзость. Засаленные пятна на столе отдавали отчаяньем, страхом и болью. В живот впивались мелкие занозы, но на эту ерунду не было сил обращать внимание. Хотелось пошевелить затекшей шеей, но его сильная рука не позволяла это сделать. Тупая боль внутри была не такой уж и сильной. Сначала было обидно, но она быстро смирилась, поняв, что та ярость, которая закипала в ней, может принести ей только больше беды и боли. Она ярко помнила с детства ту, другую боль, в сотни раз сильнее. А на эту же боль можно было не обращать внимания. Движения ускорялись, а тяжелое дыхание должно было скоро смениться финальным рычанием.
— На тебе, сучка! На тебе! – повторял мент с перекошенным от злобы лицом.
В голове наконец-то появился ее первый папа и боль почти растворилась. Он, стоя возле двери, сверкал золотой короной и приглашал зайти в замок. Рядом была мама – королева, их слуги, шуты. Внутри ждала розовая комната, большой плюшевый медведь и любимый белый котенок. Давно их не было видно, с семи лет. Они все снова были рады ее видеть. На душе снова стало радостно и спокойно. Первые мама и папа были самыми добрыми. Бросившись на руки папе-королю, она крепко прижалась и прошептала на ухо – «папочка, я люблю тебя, ты самый лучший на свете у меня».
Внезапно знакомая до боли вонь заполнила ее, и в памяти снова появился ОН. Впервые запах одеколона Шанель врезался ей в память, когда она еще была маленьким бутусом. ОН сажал ее, голенькую трехлетнюю девочку, себе на волосатую ногу, странно дышал, и иногда, прижавшись очень сильно и больно, издавал стон. Потом все прекращалось. Этот запах запомнился ей впервые тогда, когда она заплакала от боли. С тех пор этим всегда пахла боль. Это был ЕГО любимый запах. Сейчас от мента пахло точно так же. Вместе с болью из глубин памяти начал подниматься ЕГО образ. И боль настоящая снова пропала. Её сменила боль из воспоминаний, та, которая никак не забывалась. Боль, которую приносил ОН, тот, которого так сильно любила ее мама, тот, кто должен был заменить ей отца, тот, которого вообще не должно было быть. Больше всего на свете она ненавидела запах его одеколона, и сейчас этот мент, больно пихающий ее сзади, смердел точно так же. Нужно было срочно что-нибудь вспомнить хорошее, иначе последствия будут непредсказуемые. Приближающаяся бесконтрольная паника уже была где-то рядом. Каждый раз, даже спустя столько лет, эта французская вонь заставляла ее терять контроль над реальностью. Последний раз, с полгода назад, она, почуяв этот запах в переполненной маршрутке, отключилась на несколько часов. Она обнаружила себя в подъезде какого-то дома. Там она стояла у стены и пилкой для ногтей выковыривала на штукатурке огромное слово «ПРОЩАЮ». Где она была последние три часа, не помнила. Не хотелось бы сейчас, здесь, в кабинете мента, потерять контроль над реальностью.
И снова ярким пятном появляется ОН, неся с собой страх. Она ярко помнила первую серьезную боль. Тогда мама дежурила в ночную смену на работе, в больнице, и ОН снова терся волосатой ляжкой об ее самые нежные места. Привыкшая к этому, она терпеливо ждала момента, когда он должен был простонать, но вдруг зазвонили в дверь. Психанув, он грубо оттолкнул её и пошел открывать. Накричав на кого-то, побеспокоившего его так не вовремя, он хлопнул дверью, вернулся к ней и грубо схватил. Она хлопала большими глазенками и тянула к нему свои пухленькие ручки. До того дня она беззаветно любила его, так, как любит любая малышка своего папу. Но вместо ответной любви резкая и невыносимая боль парализовала ее. Отчим, безумно выпучив глаза, резко засунул в нее палец, а она ничего не могла поделать. Одной рукой он закрывал ей рот, сдерживая детский крик, а другой делал нечто ужасное. Боль и запах его французского парфюма слились тогда впервые в единое целое. Тогда и начался ад, прекращающийся только в те дни, когда маме не нужно было идти на работу. В те дни отчим был совершенно другим человеком. Ласковым и заботливым. Таким же, как папа-король в ее фантазиях. Со стороны казалось, что у нее идеальная семья. Мама была безумно влюблена в него, а он боготворил ее и чуть ли не на руках носил. Они часто гуляли все втроем, кушая мороженое в парке. Иногда он даже покупал ей игрушки. Попытки рассказать маме о том, что новый папа делает ей больно, заканчивались мамиными криками и обвинениями во лжи.
— Вечно ты напридумываешь каких-нибудь историй, и путаешь потом реальность со своими выдумками. То у тебя папа-король, то под кроватью живет воображаемый котенок, то еще чепуха какая-то, — кричала на нее мать, не желая верить своей малышке. Сумасшедшая любовь сделала мать слепой.
— Дорогая, надо бы ее психиатру показать. Ненормально это, когда ребенок путает, где реальность, а где ее бредни, — говорил постоянно ОН.
С тех пор ее стали считать аутистом. Каждый раз, когда мама уходила на работу, маленькая девочка бежала в мир своих фантазий, из которого ее невозможно было достать. Там, в ее мечтах, все было прекрасно, как в сказке про маленькую принцессу. В реальности же происходили ужасные вещи. «Любящий» отчим становился монстром. Его глаза заливала похоть, превращая в совершенно другого человека. Он не просто удовлетворял себя, он старался каждый раз сделать ей больно. Ее тело корчилось, стремясь прекратить все это, но душа была далеко, в ее дворце, с лучшими на свете мамой и папой. Отчим грозился закопать ее заживо за гаражами, если она еще хоть раз попытается пожаловаться маме. Смирившись со своей судьбой, она больше не жаловалась, предпочитая все чаще уходить в свой придуманный мир.
Так продолжалось до семи лет. От отчима мама родила ей двух сестренок, которых она ужасно любила. На первое сентября ее отвели в спецшколу для умственно отсталых. Там с утра до обеда их заставляли клеить картонные коробочки, а ей это совсем не нравилось. Писать и читать ее научили добрые бабушки-соседки, которым она помогала, бегая по их поручению за чем-нибудь в магазин. Отчим долгое время не трогал своих родных дочерей, изображая любящего папу, но когда старшей исполнилось шесть, он попытался удовлетворить свою похоть и с ней. Но той удалось «спастись». Старшая дочка больно укусила папу в то место, которое никогда не должна была видеть. Он, заорав, так швырнул ее об стену, что ее пришлось положить в больницу. Ему снова удалось убедить маму, что все это выдумки детей, и что она просто поскользнулась, играя с ним. Образовавшаяся у сестренки гематома через несколько лет переросла в опухоль, и она умерла, так и не дожив до двенадцати лет.
Но жизнь продолжалась. Она жила в обычном питерском дворике, где она всем рассказывала, что у нее самые лучшие на свете королева-мама и король-папа. Ну а ее детство закончилось, не успев начаться. Впервые тогда она ощутила то, что ощущала сейчас, лёжа на столе в кабинете мента. Тупая, тянущая изнутри боль. Ее детский организм принял неправильные сигналы, и вскоре после этого у нее начались первые месячные. В семь лет она стала женщиной. Вот тогда на смену папе-королю и маме-королеве пришли «мама-учительница из школы» и «папа герой-летчик». Кто-то во дворе с улыбкой воспринимал ее истории, кто-то крутил пальцем у виска, обзывая врушкой или ненормальной. Но ей было все равно, что думали о ней. Волшебный мир, в котором она находилась большую часть времени, был более реальным для нее. Там ей было хорошо и комфортно. С годами взрослело и ее воображение. Мама и папа меняли образы и профессии, а замок превращался то в красивый дом за городом, то во дворец на райском тропическом острове. Когда ей было совсем невыносимо от его издевательств, она представляла, что останавливает себе сердце. Так она научилась терять сознание. По нескольку раз в год она попадала в больницу, где на пару недель реальная жизнь становилась безопасной и не менее интересной, чем придуманная. Добрые доктора и нянечки дарили ей свою любовь, а она им отвечала тем же. Она всегда со слезами выписывалась из своего убежища. Наверное, так продолжалось бы вечно, и, в конечном счете, отчим загнал бы ее навсегда жить в плену фантазий, но ее женская природа все изменила. Когда ей было тринадцать лет, она призналась ему, что у нее третий месяц нет месячных, и что ее постоянно тошнит. Тогда вот и вылез его демон полностью, явив свой ужасный лик. Остекленевшие глаза, перекошенная рожа. Обезумев, он орал и бросал об стену всё, что ему попадалось под руку. В конце-концов, он, схватив кухонный нож, закричал – «я сам достану это из тебя», и полоснул ее по животу. Она успела подставить руку, и сохранила себе жизнь ценой перерезанного сухожилия. Он еще пару раз попытался вспороть ей живот, но исполосованные руки спасли ее. Затем он бросил нож и убежал. Боль была невыносимой. В полубессознательном состоянии она кое-как заклеила себя лейкопластырем, и, придерживая порезанный живот обвисшей рукой, вышла на улицу. Что было дальше, она не помнила. Но самым ужасным было то, что спустя неделю, которую она провела без сознания, она, открыв глаза, снова увидела его. Он ждал, когда она придет в себя, словно заботливый отец, и не отходил от ее кровати несколько дней. Он приказал рассказать милиционерам историю о том, что на нее в подъезде напал незнакомец. Затем, смакуя свою безнаказанность, он описал в подробностях, как будет убивать ее и сестренку, если кто-нибудь узнает правду. И снова ее спас воображаемый мирок, где она была счастлива. О том, что у нее случился выкидыш, она узнала от мамы. Та обзывала ее маленькой шлюшкой, кричала, пытаясь вытянуть из неё имя того, кто посмел воспользоваться беззащитностью психически больного ребенка, но дочь лишь тупо улыбалась в ответ, представляя себя где-то в другом месте. Милиция тогда закрыла дело, не найдя виновных.
А через полгода она повстречала Таню. Это случилось ранней осенью. Сидя в парке на лавочке, она, как обычно, летала в фантазиях, стараясь не обращать внимания на окружающий мир. Но вдруг она почувствовала, что кто-то сидит рядом и уже давно смотрит на нее. Это была красивая девушка. Вернувшись из своих грез, она позволила заговорить с ней. На следующий день они снова встретились там же, и они снова с удовольствием проболтали до самой темноты. Так зародилась их дружба. Ей было четырнадцать, а Тане двадцать пять. Одна выглядела значительно старше своего возраста, а другая значительно моложе. Они обе тянулись друг другу, как родственные души. Одна хотела любви, а другая искала того, кто мог бы принимать ее любовь. Через месяц у них уже не было между собой никаких секретов. И однажды Таня предложила помочь ей избавиться от демона, что жил под обличием любящего отчима. Однако страх безумного отчима парализовывал ее волю. Ей хотелось отомстить ему, но было ужасно страшно. Больше всего ей хотелось отомстить даже не за себя, а за умершую год назад сестренку. Таня много раз повторяла, что нужно быть сильной духом, и тогда можно победить кого угодно. Несколько недель они готовились, и однажды решились. Вместе они пошли и написали заявление в милицию. Когда милиция пришла к ним домой, мать долго отказывалась поверить в историю дочери. Она так не хотела терять любимого, что помогла ему избежать ареста. Не сразу пришло к ней осознание, что ее муж – маньяк, сломавший жизнь ее дочери. Он! Подтянутый красавец-мужчина тридцати пяти лет, интеллигентная рыжая бородка, элегантно переходящая в бакенбарды. Он сводил мать с ума. Он знал семнадцать языков. Интеллектуал, не пьющий, не курящий. Он неплохо зарабатывал, делая за деньги курсовые студентам или переводя за профессоров их труды на разные языки. Не каждый тогда, в советское время, готов был взять в жены женщину с ребенком, чей отец сидел в тюрьме по политической статье. «Как он мог? Я не верю!» — еще долго твердила мать, порой уставившись куда-то в пустоту.
Он вообще не должен был жить. Судьба зачем-то однажды дала ему шанс исполнить свою миссию на этой земле. Его, совсем маленького, вынесли в мешке с картошкой из немецкого концлагеря. Его мать, отдав спрятанное на черный день золотое кольцо надзирателю, организовала малышу побег. Через два дня весь их барак был отправлен в газовую камеру. Чудом выживший, он рос невероятно талантливым во всем. Он пожирал жизнь, каждый день будто последний. Любые знания он впитывал как губка, не прикладывая к этому никаких усилий.
Но что за миссия была у этого существа, не понимала ни она, ни ее мать. Он не пропал навечно, как думала она, а нагло появился через полгода, и, угрожая ей и матери, стал требовать, чтобы они забрали заявление из милиции. Мать плакала, а она, прижав к себе сестренку, снова отлетала в мир иллюзий. Она ничего не могла с собой поделать. Страх сковывал ее волю, и снова идеальная семья звала ее в идеальный мир, где не было боли и страданий. И только благодаря Тане она снова смогла быстро вернуться в реальный мир. Лежа в одной постели, они подолгу смотрели друг другу в глаза и просто молчали. Таня тянула ее из того мира в этот, убеждая не сдаваться. Трижды мать забирала заявления, и трижды они с Таней снова приходили в милицию, прося о помощи. В те месяцы, когда он, казалось бы, исчез навсегда, они вечерами ходили к танцовщице по имени Мандала и обучались индийскому танцу. Танец словно лечил ее душу и волю. Находясь рядом с Таней, ей казалось, что реальность вовсе не столь агрессивна и чужда ей, как раньше. Им нравилось слушать мантры и наслаждаться ароматами индийских благовоний, всегда дымящихся в доме танцовщицы.
И вот теперь снова, тут, на столе, она почувствовала ЕГО запах. Парализующий страх сковал ее. Мент навалился на нее всем телом, злясь на плохую эрекцию. Запах окаянного одеколона вновь спутал ее мысли. Перед лицом замелькали образы придуманных ею идеальных родителей, образ Татьяны, мамы, образ ЕГО. Вот уже несколько лет, как она точно знает, что никогда больше ЕГО не увидит. Жить в реальном мире она научилась, но этот запах до сих пор начисто выносил ей мозг. Только не сейчас. Я должна быть сильной, повторяла она слова Тани. Чтобы ни происходило, я должна оставаться в сознании. Однако она невольно вновь погрузилась в воспоминания – на этот раз о Тане.
Те три года, когда они жили вместе, были самыми счастливыми в ее жизни. Они жили в доме для надзирателей при колонии для несовершеннолетних. После того, как в очередной раз ОН махал перед ее и Татьяниным лицом ножом, требуя забрать дело из милиции, они обратились в кризисно-психологическую службу. Там по программе «мать и ребенок в опасности» их вывезли в область. Три года они с Таней гуляли днем вместе с несовершеннолетними преступницами, а вечерами они, закрывшись в их маленькой комнате, танцевали под музыку на кассетном магнитофоне индийские храмовые танцы, жгли ароматные палочки и даже иногда покуривали травку. ОН же раз в полгода врывался в квартиру мамы, бил, угрожал, издевался, и она шла в милицию забирать заявление. И снова Таня писала жалобы об угрозах, тем самым продлевая жизнь под крышей дома надзирателей. На семнадцатилетие они стали любовницами. Впервые ее женское тело почувствовало ласку и нежность. Но это продолжалось недолго. Всего несколько месяцев. Самых прекрасных месяцев в ее жизни. Однажды Таня не вернулась после поездки в Питер. Ее нашли мертвую, в луже крови, в своей квартире. Его поймали через неделю… Затем шли нескончаемые месяцы, когда она давала показания, глядя на его мерзкую рожу через решетку. Таня ушла, научив ее быть сильной. Благодаря ей она не стала больше прятаться в своих грезах. Она нашла силы преодолеть боль потери самого любимого человека, пройти через ад допросов и судебных заседаний. Но, самое главное, она нашла силы простить его. Ведь если не простить, то придется держать всю жизнь злобу при себе. На последнем заседании, когда судья объявил пожизненный приговор, она крикнула ЕМУ – «Я тебя прощаю».
Шли годы, она снова жила с мамой, пыталась встречаться с мужчинами. Но каждый раз, когда она видела голого мужчину, в ее голове образовывалась каша из лиц ее «идеальных родителей», страхов, воспоминаний о Тане. ЕГО не было больше в ее мыслях. Простив, она стала сильнее его и больше не боялась. Теперь она умела запретить ЕМУ посещать ее мысли. Она могла контролировать свои мысли почти всегда. Только зловонный запах мужского одеколона Шанель по-прежнему вводил ее в неподконтрольный ужас. Это было редко, но каждый раз она мечтала быть сильнее его. И вот сейчас уже несколько минут ее окутывал этот ненавистный смрад от мента, она чувствовала эту тупую боль после каждого толчка, царапанье заноз от стола. Она была в этой реальности. И тогда она вдруг улыбнулась. Она победила последний страх, оставшийся после НЕГО. Мент, прорычав, ослабил руку, и теперь она могла поднять голову, чтобы посмотреть ему в лицо. Оставив внутри ее часть себя, он даже не задумывался, что судьба может принести ей подарок через 9 месяцев. Хищно оскалившись, он стоял сзади, заправляя свое хозяйство в штаны.
— Ну что? У тебя хорошая жопка, с ней ты нигде не пропадешь! Не мешает серьга-то на таком интересном месте сексом заниматься? – ухмыльнувшись, произнес он, разглядывая ее голое тело. – На этом будем считать, что ты получила свое наказание. Еще раз с анашой поймаю, так просто не отделаешься у меня, посажу на три года.
Коробок травы, которой она купила у барыги в клубе, нашел во время обыска стоящий перед ней сейчас ублюдок. Он в паре с тем барыгой разводил богатеньких мажоров на деньги. Они покупали наркотики, а он их тут же сдавал менту. Барыге возвращался товар, а мент получал бабки. Поняв, что с нее ничего ему не поиметь, мент предложил ей расплатиться телом. Сидеть в тюрьме ей не хотелось, денег на откуп не было. Через неделю у нее был билет в Индию. Она давно мечтала уехать туда и долго копила деньги. Упускать свой шанс она не хотела, и поэтому, не ломаясь, согласилась. Сейчас она смотрела менту в глаза и думала, что сказать. Ей очень хотелось высказать ему всю правду, что она о нем думала.
— Траву я твою конфискую. Все, вали отсюда, — сказал он, протянув ее паспорт.
И тут она улыбнулась. Она нашла, что ему сказать.
— Спасибо, — тихо произнесла она. – У вас очень хороший одеколон.
*****
— Вот же мудак, — швырнув на стол листки бумаги, воскликнул Андрей. – Насильником прям меня тут изобразил. – Возмущенная мысль забурлила. – Эта сучка сама себя вела так, что не предложить ей расплатиться натурой не смог бы ни один нормальный мужик. Какой бабе придет в голову мысль себе в клитор серьгу вешать? Или лесбиянке, или бляди. Что же он не написал про это? Да, теперь понятно, что нелегко ей в жизни было. А кому легко-то? У всех свой крест. Надо было вообще дело на нее тогда завести. Да разве я насильник? Хорошо, что имен никаких не указал. Хотя чего я парюсь, он же писатель, мог что угодно напридумывать. Хрен с ним. Надо бы позвонить ему и сказать, что по-другому все было. Скажу, что проникся рассказом, но что никогда никого не насиловал и не принуждал, а однажды был влюблен в девушку, с которой действительно случился как-то раз секс в кабинете. Но то была обоюдная страсть. Скажу, что хочу увидеть сына и помочь материально. Скажу, что давно уже этим одеколоном не пользуюсь. А этой лесбиянке хрен я помогать тогда буду. Если сын понравится – оплачу ему образование с восемнадцати лет. Если в меня пойдет и дурить не будет – может быть, передам свою империю. Вечером Ваньку позвоню. Так и быть, пусть живет. А то с этими писателями, как с говном – пнешь, потом вонять долго будет, да и отмывать неприятно.

Гоа

Гоа

---

Краткая история Гоа был одной из старейших колоний Португалии, основанной в 1510 году. Связь с Британией возникла во время наполеоновской войны. Британия и Португалия фактически были союзниками во время этой войны, но португальцы были обеспокоены тем, что не могут защитить свою империю от хищных французов или ее союзных флотов.Британцы были счастливы защищать колонию и отправили туда эскадру Королевского флота, чтобы помочь защитить ее. Это мировое соглашение было расторгнуто в 1813 году во многом благодаря крупному поражению французского и испанского флотов при Трафальгаре в 1805 году. В течение следующего столетия ни одна страна не была способна бросить вызов мощи Королевского флота. Гоа может извлечь выгоду из Pax Britannica. Британцы, контролирующие к тому времени подавляющую часть Индии, были более чем счастливы оставить Гоа своему старейшему союзнику. В конце девятнадцатого и начале двадцатого веков многие гоанцы пересекали Индийский океан в поисках работы в Британской Восточной Африке.У них часто были связи с португальской колонией Мозамбик, и их христианство делало их идеальными рекрутами для британских компаний и все в большей степени британского правительства, которое со временем стало полагаться на администраторов Гоа в ведении большей части их повседневных дел.

---

---

Вооруженные силы | Искусство и культура | Статьи | Биографии | Колонии | Обсуждение | Глоссарий | Главная | Библиотека | Ссылки | Номер карты | Источники и СМИ | Наука и технологии | Поиск | Студенческая зона | Сроки | ТВ и кино | Военные игры

---

Битва за Гоа | Резюме

Битва при Гоа (9–10 декабря 1510 г.).Первой частью Индии, попавшей под европейское колониальное господство, был Гоа на западном побережье. Его завоевание было результатом энергичного португальского вице-короля Афонсу де Альбукерке, который понимал, что город-порт станет идеальной постоянной базой для военно-морского флота и торговли Португалии в Индийском океане.

После морской победы Португалии при Диу в 1509 году Франсиско де Алмейда был заменен на посту главного командующего Португалией в Индийском океане Альбукерке. В его распоряжении был флот из двадцати трех кораблей и более тысячи человек.

В январе 1510 года к нему подошел глава индуистских бандитов Тимоджи с предложением напасть на Гоа, пока мусульманский правитель города Исмаил Адил Шах был отвлечен восстанием внутри страны. Тимоджи надеялся стать правителем Гоа при поддержке Португалии. В марте Альбукерке должным образом занял город, но его влияние на завоевание было слабым, и он вскоре отступил, чтобы избежать контратаки, которую могло поддержать беспокойное население. К счастью, прибыло подкрепление в виде португальского флота, направлявшегося в Малакку.Альбукерке захватил этот флот и направил его для второй атаки на Гоа. Морской штурм был нанесен с подавляющей силой. В течение дня оборона Гоа была преодолена, несмотря на храброе сопротивление мусульманского гарнизона. Сообщается, что около двух третей мусульманских защитников были убиты, либо ранены в боях, либо утонули, пытаясь спастись от португальской ярости.

Тимоджи была отведена лишь второстепенная роль, поскольку Альбукерке приступил к превращению Гоа в столицу военно-морской и торговой империи Португалии в Азии.Гоа было суждено оставаться под колониальным правлением до 1961 года; это было последнее, а также первое европейское владение в Индии.

Получите подписку Britannica Premium и получите доступ к эксклюзивному контенту. Подпишитесь сейчас

потерь: мусульманин, 6000 из 9000; Португальский, неизвестно.

R.G. Грант

Узнайте больше в этих связанных статьях Britannica:

Гоа, Колониальный город | Encyclopedia.com

Колониальный портовый город Гоа соответствует нынешнему Велья Гоа (Старый Гоа), расположенному на левом берегу реки Мандови в районе Тисвади Талука индийского штата, известного как Гоа.Город Гоа, расположенный примерно в 400 км к югу от Бомбея, ранее был столицей португальской Индии, границы которой простирались от мыса Доброй Надежды до Японии. Хотя сказочное богатство этого города когда-то принесло ему прозвище Золотой Гоа, а его элегантные и великолепные церковные учреждения сделали его достойным называться Римом Востока, на протяжении веков он был городом в руинах.

Когда Афонсу д’Альбукерке (ок. 1460–1515) завоевал Гоа в 1510 году, город назывался Эла.Процветание Элы до прихода португальцев зависело в значительной степени от богатства от торговли лошадьми, привезенными из Аравии для удовлетворения военных потребностей индийского королевства Виджаянагара. С ростом торговли различные группы купцов покинули Гопакапаттанам (современный Гоа Велья), расположенный на берегу реки Зуари, и обосновались в Эле к середине четырнадцатого века, что привело к его возникновению в качестве важного портового города в южный Конкан. В конце концов, город перешел из владений правителей Виджаянагара под контроль мусульманских правителей, сначала в руки султанов Бахмани в 1471 году, а затем в руки правителя Биджапури Юсуфа Адил Шаха (ум.1510) в 1498 году. Только в этом портовом городе правитель Биджапури зарабатывал один миллион пардао (тип португальской монеты) ежегодно в первом десятилетии шестнадцатого века.

Гоа находился под контролем Юсуфа Адил-Шаха, когда португальцы захватили город 17 февраля 1510 года. Португальские завоеватели воспользовались помощью многих, кто хотел восстановить власть Виджаянагара над территорией, в том числе таких личностей, как индуистский вождь Тиммайя. . Условия, преобладающие в Гоа, благоприятствовали вторжению.Юсуф Адил Шах был занят борьбой с королем Виджаянагара Нарасимхой (годы правления 1505–1509), чтобы закрепить свое недавнее завоевание, и доверил управление Гоа Юсуфу Гурги, который со своими турецкими солдатами жестоко обращался с местным населением. Такое жестокое обращение вызвало недовольство местных жителей, которые приветствовали вторжение португальцев.

ПЕРВОНАЧАЛЬНЫЙ ЭТАП: 1510–1540

Взяв под свой контроль Гоа, португальцы надеялись установить контроль над азиатской торговлей посредством реализации и развития своей торговой политики.Афонсу д’Альбукерке назначил Тимайя на должность начальника танадара (капитана) всего населения Гоа при условии, что Тимайя будет платить правительству 60 000 золотых пардао в год. Альбукерке также основал монетный двор и чеканил новые золотые, серебряные и медные монеты стоимостью 480, 40,5 и 2,25 реала реалов соответственно.

Португальцы были вынуждены отступить из Гоа, когда правитель Биджапури Юсуф Адил Шах осадил город 23 мая 1510 года.Португальцы отвоевали Гоа 25 ноября 1510 года, в день праздника Святой Екатерины.

До 1543 года в Гоа не было значительных внутренних районов, за исключением цепи островов, окружающей город. Тем не менее, Афонсу д’Албукерке предпочел Гоа Кочину для португальской базы в Индии, потому что последняя находилась слишком близко к территории, контролируемой заморином (правитель) Каликута, главного врага португальцев. Португальцы предпочли базировать свои операции в Гоа прежде всего потому, что он оставался вне зоны действия повторяющихся атак zamorin .Гоа также находился на одинаковом расстоянии от индийских штатов Керала и Гуджарат, что позволило португальцам нарушить торговлю в обоих регионах. Более того, Гоа предоставил португальцам выгодную позицию, из которой они могли блокировать поток товаров в порты Красного моря.

Афонсу д’Альбукерке украсил город новыми постройками, в том числе часовней в честь Святой Екатерины и прилегающей больницей. Он превратил старый дворец Сабайо в Гоа во дворец губернатора, сформировал муниципальное правительство по образцу Лиссабона и сохранил преобладающую в регионе систему сельскохозяйственных сообществ (система communidade ).Был восстановлен монетный двор для чеканки португальских денег, и были укреплены браки между португальскими мужчинами и женщинами из числа коренного населения. В 1517 году в Гоа был основан первый францисканский монастырь с девятью членами; в 1583 году он стал резиденцией францисканской провинции Сент-Томас в Ост-Индии.

Между тем, население Гоа достигло двух тысяч, а количество государственных и частных построек в Гоа увеличилось настолько, что во время владения Лопе Соарес де Альбергария (1515–1519) земли для нового строительства стало не хватать.В результате границы города были расширены за счет засыпки большой траншеи, опоясывающей городскую стену, и возведены новые здания.

В 1530 году столица португальской морской империи была перенесена из Кочина в Гоа. Вся империя со столицей в Гоа находилась под властью португальского наместника (или губернатора), резиденция которого находилась в Старом Гоа до 1696 года, когда она была перенесена в Паниме, пригород Гоа, после эпидемии в Гоа. город. Под контролем наместника находились пять губернаторов, правивших Мозамбиком, Малаккой, Ормузом, Маскатом и Цейлоном.Их поддерживали капитаны крепостей с гражданской и военной властью. Срок пребывания в должности наместника обычно ограничивался тремя годами, но его полномочия были почти абсолютными и распространялись на все ветви администрации. ‘Альбукерке (1478–1553) возглавил собор и епархию Гоа в 1538 году. Ранее церковное управление Гоа находилось в ведении епархии Фуншала, откуда периодически отправлялись викарии для удовлетворения духовных потребностей людей.Последним генеральным викарием был отец Мигель Ваз, который продолжал работать в Гоа в 1540-х годах, даже после учреждения епископства и прибытия первого епископа. Юрисдикция епархии Гоа простиралась от мыса Доброй Надежды до крайнего востока.

РАСШИРЕНИЕ ГОРОДА: 1540–1600

В 1543 году вице-король Мартим Афонсо (ок. 1500–1564) получил от Адил-шаха бессрочное пожертвование Сальсете и Бардез португальской короне. Салсете и Бардез были двумя важными для сельского хозяйства территориями, примыкающими к Гоа.Обладание этими провинциями дало португальцам доступ к богатству от сельскохозяйственного производства. Часть этого богатства и значительная часть положительного сальдо торгового баланса, полученного от внутриазиатской торговли, осуществляемой португальскими торговцами casado , использовались для украшения города Гоа и строительства церквей и общественных структур. К 1548 году в городе и его окрестностях было четырнадцать церквей и часовен, большинство из которых было построено после 1540 года.

Первая группа иезуитов достигла Гоа под руководством Франциска Ксавьера (1506–1552) 6 мая 1542 года.Около десяти лет Ксавьер предпринял длинную цепочку путешествий, проповедуя Евангелие, в основном в периферийных районах империи и в местах, неподконтрольных Португалии. Первоначальной базой иезуитов в городе Гоа была семинария Санта-Фе, которая позже стала знаменитым колледжем Святого Павла, где местные мальчики обучались, чтобы стать священниками, переводчиками, катехизаторами и миссионерами. Иезуиты отвечали за евангелизацию только что завоеванной территории Сальсете, а францисканцы отвечали за Бардез; оба ордена пытались стереть остатки индуизма в этих областях.

Эти религиозные учреждения также послужили платформой для внедрения европейских культурных элементов в Гоа. В 1553 году иезуиты принесли в город первый печатный станок, и его первая брошюра, Conclusões publicas , и первая книга, катехизис Ксавьера (1557), были напечатаны в Коллегии Святого Павла. В 1553 году тело Ксавьера, скончавшегося на острове Санциан у побережья Китая 3 декабря 1552 года, было доставлено в Гоа, где оно остается центром религиозного поклонения даже сегодня.

В 1557 году церковный статус Гоа был повышен до архиепископа с подчиненными Коччи и Малакке. С этим шагом собор Гоа, который был единственной приходской церковью в городе до 1542 года, стал архиепископской столичной церковью в Индии. К этому времени в Гоа уже наблюдался рост городов, ориентированный на церковь. Доминиканцы начали строительство монастыря в 1550 году, завершили в 1564 году у подножия холма Монте. Это строение стало штаб-квартирой доминиканцев на Востоке.Августинцы, прибывшие в Гоа в 1572 году, основали свой монастырь на Святом холме и построили церковь в стиле ренессанс, названную Богородицей Милости. Рядом с ним находился монастырь Санта-Моники, построенный домом Алексисом де Менезесом в 1606 году как единственный женский женский монастырь на Востоке.

Большинство церквей, монастырей и общественных построек Гоа были построены между 1570 и 1600 годами, в период, когда торговля была либерализована португальским королем Себастьяном (1554–1578). Индоевропейская торговля, которая до этого велась из Гоа как королевская монополия, была передана на контрактной основе немецким, итальянским и португальским частным торговцам.Габриэль Хольцшухер, представляющий Конрада Ротта из Аугсбурга (1579–1585), Фердинанд Крон, представляющий Фуггеров и Велсеров Германии (1586–1592), Филиппо Сассетти, представляющий Джованни Роваллеска из Милана (1580–1592), и братья Ксименес, представляющие Новых христиан. Португальские торговцы Лиссабона (1592–1598) были основными торговыми агентами, которые организовывали индоевропейскую торговлю в Гоа и из Гоа между 1570 и 1600 годами.

После этого развития внутриазиатская торговля перешла в руки casados ​​, которые создали свои собственные коммерческие сети для движения товаров в Индийском океане с базой в Гоа.Об увеличении частной торговли Гоа также свидетельствуют резкие изменения в ставках таможенных пошлин (налогов на импорт и экспорт) в Гоа между 1540 и 1600 годами. Сбор пошлин на специи в 1540-х годах составил 1350 пардао ; к 1590-м годам пошлина на специи увеличилась до 7755 португальских ксерафинов (тип монеты), что предполагает более чем 500-процентный рост частной торговли специями в Гоа за этот период. Между тем, продовольственное зерно принесло 2 500 пардао в 1540-е годы и 11 630 ксерафинов в 1590-е годы, что указывает на более чем 450-процентный рост торговли рисом в Гоа.

В период контрактной торговли, когда существовала благоприятная торговая атмосфера для частного предпринимательства, начало появляться значительное количество торговых капиталистов из португальских casados ​​ и частных торговцев. Этот период также соответствует увеличению попыток португальских частных торговцев построить церкви и элегантные жилые помещения. Значительная часть положительного сальдо торгового баланса casados ​​ и богатства fidalgos (дворян) была направлена ​​на строительные проекты в Старом Гоа.Основными сооружениями, построенными на это финансирование, были монастырские дома доминиканцев и августинцев, а также базилика Бом Иисус, собор Се и колледж Святого Павла. Новые эпитеты, такие как «Рим Востока», были применены к Гоа, чтобы придать легитимность этому строительному процессу и мобилизовать его поддержку.

Холмистые склоны Старого Гоа увенчались элегантными постройками, а земля под ними была усеяна великолепными дворцовыми зданиями и частными домами, окруженными садами и фруктовыми садами.По словам Педро Баррету де Резенде, в городе Гоа было 3500 португальских домов; 800 из них были сделаны из камня и извести. В португальских домах Гоа были красивые окна и балконы, они были покрыты плиткой и имели очаровательные фасады, граничащие с улицей с красивой симметрией. Население Гоа в начале семнадцатого века составляло около 225 000 человек. Самой красивой улицей города была Rua Direita (Прямая дорога), по обеим сторонам которой стояли гранильщики, ювелиры, дома богатых, лучших торговцев и ремесленников.Каждый класс ремесленников и торговцев проживал вместе в населенных пунктах Гоа.

Город Гоа оказал гостеприимство таким выдающимся личностям, как португальский писатель Луис Ваз де Камоэнс (1524–1580), автор книги The Lusíads ; Гарсиа да Орта (ок. 1500–1568), чья книга « Colloquios dos simples e drogas da India » была опубликована в Гоа в 1563 году; и голландский путешественник и историк Ян Гюйген ван Линсхотен (1563–1611), который в качестве личного секретаря архиепископа Гоа оставался в городе с сентября 1583 по ноябрь 1588 года и передавал голландцам информацию о морском пути на восток. через его работу Itinerario .

В 1597 году старейшины Гоа повесили портрет Васко да Гамы в зале заседаний Камара-де-Гоа или городского совета Гоа, а позже построили арку над воротами, через которые люди входили в город. На вершине арки была установлена ​​большая мраморная статуя Гамы. Примерно в 1598 году в Гоа был основан официальный архив под названием Torre do Tombo (Башня Картулария), и Диогу ду Коуту был назначен его главным хранителем.

ГОРОД В КРИЗИСЕ: 1600–1750

Семнадцатый век представил ряд проблем для Гоа, наиболее серьезными из которых были повторяющиеся голландские нападения на навигационные пути торговцев casado Гоа и частые эпидемии, вызванные загрязнением воды.В 1603 году голландцы, изгнанные из Амбойны, впервые блокировали Гоа, но через месяц были вынуждены снять осаду. Хотя Двенадцатилетнее Антверпенское перемирие (1609–1621) обеспечило временное облегчение, в 1623 году Гоа снова был заблокирован англичанами и голландцами на два месяца. На этом фоне в 1629 году новый вице-король Мигель де Норонья (1629–1635), граф Линьярес, укрепил Гоа и Бардез и начал работы через солончаки на длинном мосту Панджим-Рибандар, часто называемом Понте-де-Линьярес.

Чтобы возродить ориентированную на Европу торговлю Гоа, португальские власти основали в 1628 году Португальскую индийскую компанию со штаб-квартирой в Гоа и филиалом в Кочине по образцу других европейских коммерческих компаний. Однако эта компания была ликвидирована в 1634 году после того, как много денег было потрачено впустую на дублирование договоренностей, сделанных для компании. Различные ранги и ранги португальских чиновников, учрежденные ранее для ведения торговых и политических дел, продолжали существовать даже после назначения отдельных должностных лиц для ведения административных и текущих дел Компании, что привело к дублированию договоренностей.Более того, компания должна была принять отдельные меры для транспортировки товаров, что означало дополнительные транспортные расходы помимо обычных расходов, связанных с рутинной навигационной деятельностью короны. Основная часть дополнительных расходов должна была быть оплачена короной, которая продвигала идею компании. Осознав этот факт, корона ликвидировала компанию.

В этот период в Гоа также были построены новые религиозные сооружения кармелитами в 1630 году, театинами в 1640 году и ораториями в 1683 году.Джозеф Ваз (1651–1711), священник, родившийся недалеко от Гоа в Санкоале, присоединился к ораториям в 1685 году и теперь считается покровителем Шри-Ланки из-за его проповеднической деятельности там.

В 1639 году на Гоа обрушилась серьезная эпидемия, унизившая самого вице-короля Педро да Силва. Ситуация ухудшилась из-за неоднократных нападений голландцев на город с 1637 по 1643 год. Торговля в Гоа и из Гоа резко сократилась, а потеря португальских владений Коромандел и Малабар голландцами к 1663 году лишила Гоа доступа к помощи во время чрезвычайных ситуаций. .Эта проблема обострилась, когда маратхи из западно-центральной Индии начали нападать на Гоа в 1668 году. Это нападение Шиваджи (1630–1680), принца маратхов, за которым последовало нападение Шамбаджи, лидера маратхов, который сменил Шиваджи и контролировал дела города. Территория Конкан и маратхов в 1683 году убедила португальские власти в слабости системы обороны Гоа.

Чтобы избежать дальнейших вторжений маратхов и спастись от частых вспышек эпидемий, вице-король Франсиско де Тавора (1681–1686) решил перенести столицу в Мормугао, что только ускорило упадок города Гоа.Многие богатые семьи уже перебрались в пригороды и в такие города, как Батим (Гуадалупе), Сан-Лоренко, Нароа и Хорао. Частные постройки, украшавшие Гоа, начали разрушаться. В 1693 году вице-король Педро Антонио де Норонья (1661–1731) прибыл в Индию с приказом ускорить работы Мормугао и даже переместить церковные и гражданские учреждения из города Гоа в новую столицу. Но ему было трудно выполнить приказ, и он поселился в Панелиме. Его примеру последовали архиепископ Гоа и большая часть знати.

До первого десятилетия восемнадцатого века Португалия неоднократно отдавала приказы о сносе общественных построек в старом городе Гоа и использовании этого материала для строительства новых построек в Мормугао, куда наместнику было приказано перенести свою резиденцию. Однако под разными предлогами наместник не двинулся с места. На данном этапе государство выделило 160 000 ксерафинов для строительства новой столицы в Мормугао. Захват Бассейна маратхами в 1739 году оказал большое влияние на многие деятели и учреждения города Гоа, включая монастырь Санта-Моники, которые прямо или косвенно участвовали в торговле Бассейна.Эти события истощили оставшуюся экономическую жизнеспособность города Гоа.

ФАЗА РАСШИРЕНИЯ ТЕРРИТОРИИ И СОЦИАЛЬНО-ЭКОНОМИЧЕСКИЕ ИЗМЕНЕНИЯ: 1750–1961

К 1750 году город Гоа вступил в фазу дезурбанизации из-за массового исхода людей и упадка торговли. Город утратил свое привилегированное положение как центр политической и церковной жизни португальской Индии. Португальские власти пытались компенсировать убытки, понесенные спадом торговли, занимая дополнительные возделываемые площади, что привело к завоеванию новых территорий.

Эти усилия начались с завоевания Понды у маратхов в 1763 году, за которым последовала оккупация в 1764 году Сангуема, Кепема и Канаконы правителями Сонды, которые просили убежища у португальцев во время вторжения Правитель Майсора Хайдер Али (1722–1782). Пернем, Саттари и Бичолим были захвачены у Бхонслес Савантвади между 1781 и 1788 годами. Эти недавно приобретенные территории позже стали называть Новыми Завоеваниями, а более ранние владения (Тисвади, Бардез и Салсете) были известны как Старые завоевания.Новые завоевания были вдвое больше, чем старые завоевания, и были в основном индуистскими, тогда как население старых завоеваний было преимущественно христианским.

В старых завоеваниях традиционная система gauncaria или communidade , предполагавшая общинное владение землей, была продолжена с необходимыми изменениями в соответствии с португальскими колониальными замыслами. Communidade сформировала главное сельское учреждение, вокруг которого вращались общество и экономика Гоа.Согласно этой системе, собственность принадлежала потомкам или представителям тех, кем деревня в какой-то отдаленный период была завоевана или восстановлена ​​из отходов. Около 12 процентов земли Гоа находилось во владении различных communidades . Контроль над деревенской землей, деревенской экономикой и деревенской социально-религиозной жизнью опирался на communidades .

Новые завоевания, напротив, поддерживали систему dessaidos , в соответствии с которой феодальным вождям разрешалось владеть личной собственностью вместе с обязанностью собирать налоги, пошлины и другие сборы.Эта система проложила путь к ослаблению системы communidade и появлению частной собственности на землю в период Новых завоеваний. dessais , или феодальные вожди, контролировали около 2650 гектаров (около 10,23 квадратных миль) земли в этом регионе. В девятнадцатом веке они увеличили годовой доход в размере около 110 000 ксерафинов . Между 1750 и 1800 годами значительная часть пустошей и низменностей Гоа была восстановлена ​​и превращена в пахотные земли.Был создан отдел сельского хозяйства (1776–1834) для поддержки сельскохозяйственного производства. Хотя департамент пытался внедрить новые товарные культуры в Гоа и увеличить посевные площади с целью решения дефицита зерновых в регионе, успех был лишь частичным. Эти усилия никоим образом не помогли оживить старый город Гоа, который власти Панелима полностью покинули.

Тем временем Общество Иисуса было изгнано из Португалии и ее колоний, включая Гоа, в 1759 году маркизом де Помбалом (1699–1782).Иезуиты были изгнаны из Португалии и ее колоний, поскольку они образовали сильное лобби, вмешиваясь даже в административные дела государства в качестве «исповедников» (слушателей исповеди) правителю. Дома иезуитов в Старом Гоа были превращены в военные склады, и после этого к ним мало обращались, что ускорило процесс разрушения города. Однако имения иезуитов распределялись между частными собственниками и предприимчивыми людьми, что увеличивало количество частных владений в старые завоевания.После изгнания иезуитов началась практика периодической публичной демонстрации тела святого Франциска Ксаверия в городе Старый Гоа, сначала в первую очередь для того, чтобы продемонстрировать жителям Гоа, что иезуиты не вывозили тело святого из Гоа. .

Между 1760 и 1850 годами торговля Гоа была возрождена частными торговцами, которые создали более крупные торговые сети для дальних перевозок товаров в Макао, Мозамбик, Баию и Лиссабон. Богатство, накопленное в результате этой торговли, в основном пошло на создание города Панджим, который вскоре стал новой столицей Estado da India .В 1835 году палаты сената были перенесены в Панджим, а к 1843 году передача правительственных учреждений новому городу была более или менее завершена.

Между тем, город Старый Гоа был заброшен и все больше разрушался. Крыша дворца вице-короля рухнула в 1812 году, а остальная часть дворца была снесена в 1830 году. Последний удар по оставшимся городским учреждениям Гоа был нанесен в 1835 году, когда все португальские религиозные ордена были подавлены, а их собственность конфискована после создания церкви. конституционно-либеральное правительство Португалии при королеве Марии II (1819–1853).В результате этого шага члены религиозных орденов Гоа были вынуждены покинуть страну, а монастыри и религиозные дома Старого Гоа превратились в безжизненные здания. Эти сооружения оставались без присмотра на девяносто один год, когда некоторые из них были вновь введены в строй в 1926 году Антониу Салазаром (1889–1970), который позже стал премьер-министром Португалии.

Девяносто одного года отсутствия обслуживания и ухода было достаточно, чтобы стереть многие строения в Старом Гоа. И церкви, и общественные структуры начали разрушаться одна за другой.Некоторые даже были снесены по приказу наместника. В 1829 году здание, в котором размещался иезуитский колледж Святого Павла, было разрушено правительством. Церковь Святого Фомы была снесена в 1831 году. Точно так же доминиканский монастырь в Старом Гоа был разрушен в 1841 году по приказу губернатора Лопеса де Лима. Свод монастыря августинцев и примыкающая к нему церковь обрушились в 1842 году. Колледж августинцев в старом городе Гоа был снесен в 1846 году. полученный во второй половине восемнадцатого века, оставался в основном индуистским, что возникло из-за нехватки миссионеров и религиозных людей для проведения там евангелизационной работы.Эта ситуация в конечном итоге привела к культурному размежеванию на основе религии между Старыми завоеваниями (преимущественно христианскими) и Новыми (преимущественно индуистскими).

Конституционное либеральное правительство, созданное в Португалии при Марии II, в 1834 году впервые назначило гоа Бернарду Переса да Силва префектом Гоа, должность, эквивалентную должности губернатора. Но вскоре ему пришлось уйти. вниз, потому что офицеры португальской армии восстали, так как они не хотели служить под началом гоанца.Общее экономическое состояние Гоа также начало ухудшаться, особенно после 1840-х годов. Резко упала торговля. Из-за устаревших технологий и устаревших методов производства большая часть возделываемых земель использовалась недостаточно, и прибыль от сельскохозяйственного сектора резко упала. Цены на товары первой необходимости, включая продукты питания, выросли в три-четыре раза, а повышение заработной платы было минимальным.

Все эти проблемы побудили гоанцев эмигрировать в такие места, как Мозамбик, Карачи, Бомбей, Мадрас и Калькутта.Железнодорожная линия, построенная англичанами для соединения Мормугао с Бомбеем в 1881 году в результате англо-португальского договора 1878 года, была основным перевозчиком гоанских эмигрантов в Британскую Индию. К 1910 году более 63 000 гоанцев эмигрировали в различные города Британской Индии в поисках работы. Годовая стоимость денежных переводов, отправленных гоанскими эмигрантами со всего мира с 1905 по 1914 год, составила 1 253 318 рейсов.

Между тем исход рабочего класса гоанцев в города Британской Индии и Восточной Африки привел к нехватке трудоспособных людей для работы на фермах и рисовых полях в Гоа.Следовательно, произошел рост заработной платы и сокращение производства, за которым последовал рост импорта пищевых материалов. В конце концов Гоа, который изначально поддерживался торговлей, а затем сельским хозяйством, был вынужден все больше полагаться на иностранные денежные переводы, чтобы уравновесить растущий дефицит иностранной валюты, вызванный импортом зерновых.

Тоталитарный режим Салазара, характеризуемый террором и слабым экономическим ростом, вкупе с вдохновением от движения за независимость в Британской Индии, породил у гоанцев сильное желание освободить Гоа от ига иностранного господства.Однако Салазар рассматривал Гоа как неотъемлемую часть Португалии, в результате чего отказался передать его Индии, даже после того, как британцы предоставили Индии свободу. Когда дипломатия не смогла решить эти проблемы, индийская армия вошла в Гоа и «освободила» его от португальцев в 1961 году, понеся как можно меньше жертв.

Этот инцидент на некоторое время обострил отношения между Португалией и Индией. Однако Гоа извлек выгоду из своей интеграции в Индию, сначала как союзная территория, а затем как государство.Экономика страны получила импульс благодаря диверсификации производственной деятельности и особому стимулированию добычи полезных ископаемых и судоходства. Инфраструктурные объекты, включая мосты через реки Мандови и Зуари, железнодорожные пути, аэропорт и дороги, связывающие Гоа с остальной частью Индии, облегчили перемещение товаров и людей.

Однако старый город Гоа остался в руинах. В 1964 году Археологическая служба Индии выступила с инициативой сохранить объекты наследия Гоа, и многие из старых зданий в настоящее время поддерживаются Археологической службой и несколькими португальскими фондами, включая Fundação Oriente и Fundação Calouste Gulbenkian в Лиссабоне.

см. Также Albuquerque, Afonso de ; Колониальные портовые города и поселки, Южная и Юго-Восточная Азия ; Empire, португальский ; Малабар, европейцы и морская торговля .

БИБЛИОГРАФИЯ

Борхес, Чарльз Дж., Оскар Г. Перейра и Ханнес Стуббе, ред. Гоа и Португалия: история и развитие . Нью-Дели: Concept Publishing, 2000.

Коттино де Клоген, Денис Л. Исторический очерк Гоа .Нью-Дели: Laurier Books, 1995.

da Silva Gracias, Fatima. Вне себя: Санта-Каса-да-Мизерикордия-де-Гоа, . Панджим, Индия: Surya Publications, 2000.

Gomes, Olivinho. Деревня Гоа: исследование социальной структуры и изменений в Гоа . Нью-Дели: S. Chand and Company, 1987.

Malekandathil, Pius. «Влияние торговли в Индийском океане на экономику и политику раннесредневекового Гоа». Deccan Studies II (1) (2004): 3-22.

Пирсон, М.N. Прибрежная Западная Индия: Исследования по португальским записям . Нью-Дели: Концепция, 1981.

Пинто, Селса. Торговля и финансы в португальской Индии: исследование торговли страны в Португалии, 1770–1840 гг. . Нью-Дели: South Asia Books, 1994.

Прославление колониализма: Незнание истории или рабская лояльность? | Новости Гоа

Мне интересно, является ли это незнанием истории Гоа, особенно колониального периода, или рабским складом ума, приобретенным в период порабощения, который заставляет некоторых гоанцев прославлять прежний португальский режим в Гоа, искажая правду, присоединяясь к португальцы добродетели, которыми они не обладали, и делают нелепые выводы.
Это ужасно, что любой гоа использует такие прилагательные, как «прогрессивный», «реформистский» или «терпимый» по отношению к португальскому режиму. В мировой истории ни одна колониальная держава никогда не мотивировалась стремлением делать добро побежденному народу. Каждая колониальная держава эксплуатирует завоеванные территории и людей для своего блага. Португальский режим не был исключением из этого правила.
Резня мусульман
Вскоре после завоевания Гоа в 1510 году Афонсу де Альбукерке устроил резню среди мусульман-солдат и невинных людей.Вдовы и их дочери приняли христианство и вышли замуж за португальских солдат. Это было не из сострадания, а для того, чтобы привязать солдат к завоеванной земле и увеличить число христиан. Альбукерке написал королю Португалии 22 декабря 1510 года: «… Затем я сжег город и предал все мечу, и в течение нескольких дней ваш народ проливал в них кровь, где бы они ни были пойманы и найдены, ни один мусульманин не пощадил жизнь, и их мечети были заполнены и подожжены…
Преследование индуистов
В 1940 году нечестивый союз колониальных правителей и религиозной власти начал преследование индуистов.Храмы были разрушены, идолы разбиты, а книги сожжены. Капитан Диого Родригес из форта Рахол разрушил 280 храмов только в Сальсете. Дж. Х. да Кунья Ривара, португальский историк и главный секретарь правительства в Гоа в 19 веке, записал: «В первый разгар завоеваний храмы были разрушены, все символы языческого культа были разбиты вдребезги, а книги, написанные на народном языке, сжигались за то, что они были виновны или подозревались в содержании заповедей и доктрин идолопоклонства.Желание состояло в том, чтобы истребить также ту часть населения, которая не обратилась немедленно, и это было не только желанием того периода; но даже спустя два столетия некоторые из них с гордостью посоветовали правительству принять такую ​​меру ».
Многим индуистским семьям пришлось покинуть Гоа и отправиться на юг. Имущество храмов было передано церквям, а земли, конфискованные у тех, Индусы, бежавшие из своих деревень, были конфискованы и переданы новообращенным.
Пытки неохристиан
Не удовлетворившись таким варварством, португальцы в 1560 году принесли инквизицию в Гоа.Он был задуман как трибунал для наказания обращенных. Постепенно он вовлек и нехристиан в свой злой вихрь. Заключенных пытали в «камерах пыток» так называемого Святого Дома, и смерть в результате пыток была не редкостью. Периодически проводились «Auto de Fe’s» («Деяния веры»), и наказания назначались публично. Некоторые были заживо сожжены на кольях. Если заключенный умирал в тюрьме, его кости сжигались публично. Инквизиция наказывала даже мертвых! Насколько цивилизованными были те, кто смотрел эту бойню с помоста, как если бы это был праздник?
Культурный холокост
После обращения значительной части гоанской общины в христианство португальцы начали политику тотального обращения, искореняя обращенных из их индийской культуры и навязывая им свою культуру, чтобы сделать их полностью лояльными подданными короля Португалии.Они заставляли новообращенных менять свои имена, одежду, пищевые привычки, образ жизни и даже язык. В 1684 году они приняли печально известный указ об отмене использования местного языка конкани; он должен был быть заменен португальским языком в течение трех лет. Я думаю, что португальцы в какой-то мере преуспели в своей политике и создали среди новообращенных небольшую часть полностью лояльных подданных. Иначе как объяснить отношение некоторых гоанцев, которые до сих пор считают португальцев ангелами, прибывшими в Гоа, чтобы цивилизовать и освободить гоанцев?
Расовые предрассудки
Португальцы, административное и церковное крыло, действовали с расовыми предрассудками.Религиозные ордена долгое время не допускали в свои ряды местных христианских священников и не руководили приходами, несмотря на наличие необходимой квалификации. Бесчеловечная и варварская манера наказания лидеров восстания красноречиво свидетельствует о «терпимости» португальцев! Да, «ангелы» из Португалии были терпимы в одной сфере — к кастовой системе. В христианстве нет места кастам, но португальцы позволили им сохраниться среди гоанских христиан, которые были индуистами до обращения и носили с собой касты.Религиозные лидеры увековечили его в церковных общинах. Основная причина заключалась в том, что португальцы хотели, чтобы христиане Гоа оставались разделенными и открытыми для манипуляций. Возможно, Гоа — единственное место в мире, где среди христиан существует каста.
«Ангелов», которые сделали добро гоанцам!
Португальский режим не интересовался образованием гоанцев. Он открыл начальные школы только с португальским языком обучения. Неизбежным результатом было то, что на момент освобождения грамотность составляла менее 30%.Никаких высших учебных заведений, кроме медицинского училища и лицея, не было. Перед освобождением гоанские студенты должны были уехать в соседние государства, чтобы поступить в колледжи для получения высшего образования. Колониальный режим не принес никакой промышленности. Рабочих мест не создано. Горнодобывающая промышленность была единственной местной отраслью. В результате образованные гоанцы, как и другие люди, были вынуждены покинуть Гоа в поисках работы. Португальцы отрицали гражданские свободы и любую свободу. Цензура существовала не только для книг и периодических изданий; но и для свадебных приглашений! Португальцы действительно носили брюки и костюмы, пользовались вилками и ножами; но были такими же нецивилизованными и бесчеловечными в 20-м веке, как и в 16-м.
Пора слепым поклонникам португальского режима прочитать и попытаться понять трагическую историю Гоа как португальской колонии, полной резни, пыток, преследований, притеснений и подавлений.
(Автор — юрист из Маргао и автор конкани.)
Высказанные взгляды принадлежат автору. Эта колонка позволяет читателям высказать свое мнение по важным вопросам. Напишите на [email protected]. Пожалуйста, предоставьте свои контактные данные.

История гоанцев в Лиссабоне — кулинарные закоулки

Путешествие Васко де Гамы в Индию в конце 15 века заложило основу для португальской империи, в которой Гоа, небольшой регион на юго-западном побережье Индийского субконтинента с обширными естественными гаванями и широкими реками, должен был сыграть важную роль. .В начале 16 века Гоа стал столицей португальского государства Индия и оставался таковым до 1961 года, когда его захватила индийская армия.

За четыре столетия колониального правления интеллектуалы Гоа чаще всего мигрировали в Португалию в поисках образования, особенно в 20 веке. Однако после аннексии Гоа Индией многие гоанцы, особенно работающие в правительстве и в армии, приняли предложение государства о португальском гражданстве и отправились в Европу.Другие мигрировали в Мозамбик, еще одну португальскую колонию, которая в то время еще не обрела независимость.

Между двумя штатами всегда существовала тесная связь, поскольку Мозамбик раньше находился под юрисдикцией вице-короля Индии, и многие гоанцы работали там сначала в качестве торговцев, а затем в качестве администраторов и клерков. Более того, Гоа славился своей медицинской и фармацевтической школой, а врачи и фармацевты, которые проходили там обучение, часто устраивались на работу в других португальских колониях.

Тем не менее, когда африканское государство окончательно сбросило португальское правление в 1975 году, многие трансплантаты Гоа оказались с ограниченными возможностями. По оценкам, около 10 000 гоанских семей переехали в Португалию после деколонизации Мозамбика и Анголы.

В последние годы гоанцы мигрировали в Португалию в соответствии с законом, который позволяет лицам, родившимся в Гоа (а также в Дамане и Диу, также являющихся частью португальской Индии) до 1961 года, или их потомкам до третьего поколения становиться португальскими гражданами.

Тем не менее, учитывая эти многочисленные волны миграции и ассимиляции на протяжении многих лет, трудно определить, сколько гоанцев в настоящее время проживает в Лиссабоне. Согласно отчету Комитета высокого уровня по индийской диаспоре, подготовленному правительством Индии в 2001 году, в Португалии проживает около 70 000 индейцев, включая тех, кто имеет родовые связи с Индийским субконтинентом и недавних иммигрантов.

Ясно то, что по мере того, как в 1960-е и 1970-е годы все больше гоанцев мигрировало в Лиссабон, особенно после обретения Мозамбиком независимости, их кухня начала проникать в общественную сферу.До 1961 года, когда в Гоа закончилось правление Португалии, еда Гоа не была распространена в Португалии и ее можно было найти только в частных домах.

В частности, одна закуска — chamuça или самоса — покорила Лиссабон, став в конечном итоге самым любимым деликатесом Гоа в городе. Возникновение чамучи и одного конкретного производителя чамучи — это уникальная линза, через которую можно проследить историю гоанского сообщества в Лиссабоне.

По словам доктора Эрики Вальд, старшего преподавателя современной истории Лондонского университета, самса «имеет спорное происхождение.Некоторые говорят, что португальцы представили самосу вместе с множеством других ингредиентов (картофель, перец чили, арахис и кукурузу) в Индии, научившись создавать тонкую обертку у мавров. Другие, такие как Руи Роча в его книге A Viagem dos Sabores («Путешествие вкусов»), приписывают этот вид теста китайцам. Также можно привести аргумент, как это делает Коллин Тейлор Сен в своей книге Feasts and Fasts: A History of Food in India , что самоса пришла из различных ближневосточных кухонь, которые приняли Моголы, когда они правили Индией.

Хотя сегодня в Индии можно купить все виды самосы, овощные самосы являются наиболее распространенными. «Отчасти потому, что есть очень много вегетарианцев. Кроме того, мясо дороже овощей », — сказала Читрита Банерджи, бенгальский писатель-кулинар и автор книги« Eating India ».

Хосе Паула Родригес, владелец лиссабонского ресторана Delícias de Goa, вспоминает, как в Гоа ел много самосы из креветок. Для него самосы были неотъемлемой частью повседневной жизни как в Гоа, так и в Мозамбике, где он жил с 1967 по 1975 год.В конце дня люди собирались на террасах, чтобы попить пива, и мальчики с корзинами, полными шамуки, неизменно появлялись, чтобы торговать своими товарами.

В основном, после 1975 года, когда гоанцы начали прибывать из Мозамбика, чамуча начала набирать популярность в Лиссабоне. Это была первая «иностранная» закуска, которая стала недвижимостью рядом с котлетами из трески и мясными крокетами на противнях для жарки в магазинах и ресторанах. Тем не менее, вместо овощных и креветочных шамусов, которые были так распространены в Гоа, а затем и в Мозамбике, фаворитом в Португалии стали мясные.

Наверное, никто не знает бизнес чамуча лучше, чем Базилио Фернандес. Он родился в Гоа в 1951 году и приехал в Лиссабон со своими родителями, когда ему был всего год. Выросший в Лиссабоне, он помнит уже существующее здесь гоанское сообщество, в основном состоящее из юристов, врачей и других специалистов. (Сам Базилиу имеет связи на высоких постах — он друг нынешнего премьер-министра Португалии Антониу Коста, чья семья имеет происхождение из Гоа.)

Отец Базилио, которого также зовут Базилиу Фернандес, в начале 60-х годов основал ресторан Velha Goa, который считается первым гоанским рестораном в Лиссабоне.В то время было трудно найти специи и ингредиенты, необходимые для приготовления гоанской еды. Они должны были быть импортированы из Лондона, в отличие от сегодняшнего дня, когда их легко найти в районе Мартима Мониша.

В течение многих лет ресторан привлекал внимание публики в районе Кампо-де-Орике. Они пришли попробовать фирменные блюда Гоа, такие как vindalho , блюдо португальского происхождения, которое гоанцы приготовили сами, используя уксус (а не традиционное вино или оливковое масло) и тмин, гвоздику и корицу для консервирования и приготовления мяса.Однако восхитительные чамучи пользовались особой популярностью.

Базилиу и его братья покинули университет, чтобы помочь своему отцу, поскольку ресторан становился все более популярным. В конце концов, обучив детей всем своим рецептам, он решил уйти из бизнеса. «Мой отец вручил мне ключи, сказав, что хочет уйти на пенсию», — сказал Базилиу.

Сам музыкант, а затем менеджер и продюсер многих ведущих португальских музыкантов, Базилиу начал проводить концерты в ресторане.«У нас была живая музыка в Велья Гоа, когда в городе не было других клубов, кроме Hot Club», — сказал он. Было захватывающе, но также очень утомительно управлять таким предприятием, и Базилио решил уйти на пенсию в 55 лет. «Я был истощен», — признался он. Итак, 11 лет назад Velha Goa закрылась. «Я поехал в Гоа, где мне не пришлось делать чамуча», — сказал он, смеясь.

По семейным обстоятельствам он в конце концов вернулся в Лиссабон и снял квартиру рядом с Padaria do Povo, ассоциацией на Кампо-де-Орике, и начал делать для них овощные шамучи на своей домашней кухне.Но спрос на эти пикантные закуски был настолько высок, что он открыл небольшой ресторан с едой на вынос.

«Теперь у меня слишком много клиентов, и я просто хочу вернуться в Гоа», — сказал он, показывая нам свою маленькую ферму в Коста-да-Капарика, где он выращивает различные острые перцы чили, овощи и зелень, используемые в его блюдах и соусах.

То, что начиналось как популярное блюдо в ресторанах Гоа, стало популярным. В настоящее время шамусу можно найти в закусочных, кафе и супермаркетах по всей стране.«Это большой бизнес», — сказал Базилио об этих самосах массового производства. Но, с другой стороны, закуска теперь настолько обычны, что другие повара возятся с формулой чамуча, например, вдохновленные Мозамбиком рыба и весенние самосы в Ибо или особые сардиновые самосы, которые Иисус é Гоес приготовил для одного из фестивалей в Санто-Антониу. дальнейшее углубление культурного обмена и укрепление культурных связей между Гоа и Португалией.

• 15 июня 2019 г. Jesus é Goês
  Закажите тарелку виндало в одном из многих гоанских ресторанов в Лиссабоне и […] Размещено в Лиссабоне
• 8 февраля 2018 г. Бразилия в Лиссабоне: История
  Несмотря на то, что Бразилия является крупнейшей из бывших колоний Португалии, наличие в ней […] Опубликовано в Лиссабоне, особая категория
• 2 мая 2017 г. Jesus é Goês
  Закажите тарелку виндало в одном из множество гоанских ресторанов в Лиссабоне и ваши […] Размещено в Лиссабоне

Португальское наследие живет в своей архитектуре, культуре

Местный рыбак упаковывает рыболовную сеть на закате на пляже Бага в Бардезе, Гоа, Индия, в марте.9, 2016.

Sanjit Das | Bloomberg | Getty Images

Гоа — самый маленький штат Индии — находится примерно в 300 милях к югу от Мумбаи.

Португальская колония до 1961 года, прибрежный регион теперь известен своей музыкой, ночной жизнью и пляжами.

Красивое побережье Гоа привлекает посетителей с 1960-х годов. Однако за последние пять лет количество туристов, приезжающих на курорт, увеличилось почти втрое.

Этот замечательный рост привлек к его берегам отельеров и рестораторов, а также компании со всей Индии, которые стремятся инвестировать в крошечный штат.

Высокий сезон в Гоа длится с октября по январь. Но если вы не любите вечеринки, а предпочитаете безлюдные пляжи, то лучшее время для посещения — низкий сезон. Хотя в период с февраля по сентябрь вы можете испытывать периодические ливни, стоимость номеров также будет намного дешевле.

Гоа разделен на два разных района: север обычно привлекает более оживленную толпу, а юг предлагает более медленный ритм жизни. В обоих есть прекрасные пляжи с золотым песком и дороги, ведущие через зеленые холмы.

Лучше всего путешествовать по Гоа на скутере. Аренда одного на день будет стоить около 300 рупий или менее 5 долларов.

Но если вы любите приключения и хотите исследовать остальную часть штата, отправляйтесь вглубь страны в Старый Гоа. Здесь можно найти одни из самых известных в регионе колониальных архитектурных сооружений и католических соборов, которые отражают характерное португальское наследие этого региона.

На протяжении своей истории на Гоа было много разных правителей, но наследие португальцев все еще живо.

За 450 лет своего правления португальцы открыли больницы и школы и горячо обратили местных жителей в христианство. Благодаря своим особнякам колониальной эпохи, церквям, кухне и даже языку, португальское правление оставило здесь яркий исторический след.

Путешественники гуляют на пляже в индийском штате Гоа.

Ами Витале | Новости Getty Images | Getty Images

Музыка также является синонимом культуры Гоа. По всему региону, но особенно на севере, вы можете увидеть живые выступления всего, от традиционного конкани до гоа-транса — стиля электронной музыки, зародившегося в конце 1980-х годов.Хотя основные фестивали проходят в разгар сезона, в кафе и барах выступают местные музыканты круглый год.

Для многих Гоа — это место отдыха пляжников, которые хотят повеселиться. Но это и многое другое. История и архитектура Гоа делают его уникальным местом для посещения.

А если вам посчастливится приехать сюда в низкий сезон, это может быть идеальное время, чтобы оценить непринужденную культуру индийского штата и ощутить подлинную жизнь Гоа.

Экономическое и культурное влияние колониализма

Эдуардо Фалейро

Постколониализм анализирует ущерб, нанесенный колониализмом колонизированным людям в результате разрушения их культуры, национальной самобытности и экономики.Колониализм начался с военных вторжений и был предназначен для присвоения экономических ресурсов колоний на благо вторгшихся стран. Индия была очень процветающей страной в начале западного колониализма.

Кембриджский историк Ангус Уилсон показывает, что в 1700 году доля Индии в мировом доходе составляла 22,6%, что сопоставимо со всем доходом Европы, который тогда составлял 23,3% (разница менее 1%). упал до 2.3% мирового дохода. Точно так же Гоа был «Золотым Гоа» (Goa Dourada) во время португальского завоевания в 1510 году, и через 100 лет в начале 17, ^-го, -го века начался его упадок.

Для того, чтобы разрушить самобытность колонизированных людей, чтобы они не могли сражаться с колонизаторами, а скорее сотрудничать с ними, уничтожение местных культур было приоритетом для захватчиков. Колониальная система образования, например, была в основном предназначена для подготовки государственных служащих, которые будут подчиняться и служить интересам колониального правительства.

Несколько американских и европейских университетов проводят курсы постколониализма. Будет уместно, если университет Гоа также проведет такой курс, учитывая длительность и интенсивность колониального господства здесь.

Индийская цивилизация, по общему мнению, была развита, если не больше, чем западные цивилизации того времени. Уилл Дюрант, выдающийся американский историк и философ, а также другие западные интеллектуалы писали, что Индия была родиной основ западной культуры и христианства через идеалы Будды и что санскрит был матерью западных языков.

Язык занимает центральное место в культуре. Культура выражается и развивается через язык. В Гоа язык конкани был почти полностью уничтожен. Во время колониального правления все образованные люди должны были говорить только на португальском языке, а конкани назывался «Lingua dos criados», языком неграмотных.

После обретения независимости главной задачей, стоящей перед народом Индии в целом и Гоа в частности, является выявление и развитие нашей культурной самобытности.Неоколониализм заключается в том, что развитые страны продолжают эксплуатировать экономику бывших колоний. С этой целью они сильно полагаются на культурные связи и усиливают свое культурное влияние в бывших колониях и во всем мире, чтобы получить выгоду для своих многонациональных жителей и для своей экономики. Французский Альянс, Британский Совет, USIS, Институт Гете в Германии, Русский культурный центр, Институт Конфуция в Китае и несколько подобных культурных центров действуют в большинстве стран мира.Индийские культурные центры, поддерживаемые Индийским центром культурных связей, находятся в очень немногих странах.

В Гоа языком обучения в начальной школе должен быть конкани или маратхи. Конкани — родной язык жителей Гоа. Маратхи был и остается на протяжении веков литературным языком значительной части нашего населения. Нет никаких оснований для использования английского языка в качестве средства обучения на начальном уровне. Это может быть второй язык третьего стандарта начальной школы.Культурный национализм и движение за индийские языки растут по всей Индии, включая Гоа. В следующем поколении те, кто не владеет национальным языком в полной мере, вероятно, будут лишены работы и других сфер деятельности. Эмиграция также станет сложной. Все страны, включая страны Персидского залива, теперь контролируют иммиграцию и все чаще предоставляют рабочие места только своим гражданам.

Неверно утверждать, что обучение в начальной школе на местном языке снижает успеваемость.Во время колониального правления некоторые дети учились в начальных школах маратхи, а затем записывались в португальский лицей. У них были хорошие результаты, а иногда и лучше, чем у их сверстников, которые получали начальное образование на португальском языке. Некоторые из них впоследствии стали министрами в португальском правительстве, старшими адвокатами и судьями в Верховном суде Лиссабона и проявили себя как профессора университетов и в других сферах деятельности в Португалии и других странах мира.

Конкани следует преподавать с использованием сценария Девнагри, поскольку это обеспечит доступ к маратхи и хинди, которые являются национальным языком. Дети выучат алфавит роми, когда выучат английский язык.

Должны существовать программы, разъясняющие родителям необходимость обучения их детей на родном языке.